Или в этот раз она была настолько взволнована, что оставила дверь приоткрытой?
После того как отец Сайрус забрал Энн из церкви Святой Сесилии, она засыпала дважды — но каждый раз ночной кошмар возвращался с новой силой. Сайрус долго беседовал с Энн этим утром, и она решилась рассказать ему обо всем, что происходило с ней в последнее время. Он вызывал у нее безоговорочное доверие своей постоянной готовностью прийти на помощь и способностью оставаться самим собой, без лицемерия и притворства. Они договорились, что Энн придет к нему снова, чтобы обсудить свое состояние.
Впервые ее кошмары продолжались и наяву — по нескольку секунд. Энн отвернулась в сторону и закрыла глаза. Что это значило? Что с ней происходит?
Рука Макса крепко сжала ее запястье.
— Спайк, я не думаю, что с ней могло что-то случиться, — резко сказал он в трубку. — Да, конечно, это возможно. Извините. Мишель приехала в Туссэн вчера утром. Она взяла машину в аэропорту. Я сам привез ее в отель «Мажестик» прошлой ночью, после ужина. Но Долл и Гейтор говорят, что она не ночевала в номере. Ее вещи все еще в гостинице, а машина — на парковке отеля.
Энн невольно прислушалась, и каждое слово Макса отзывалось тяжестью в ее голове. Она вспомнила, что Мишель — это Мишель Рейли, женщина, которую Макс собирался пригласить на работу в свою клинику.
— Конечно я беспокоюсь! — продолжал Макс. — Послушайте, я подъеду к вам, и мы поговорим, но не сегодня.
Выслушав ответ Спайка, Макс густо покраснел.
— Келли в курсе, — добавил Макс, — у него вся информация по кадровым вопросам. И все данные о Мишель тоже у него. Он знает, что случилось. Да, я попрошу его позвонить вам, и мы зайдем к вам позже.
Энн осторожно посмотрела на Макса. Разговор с шерифом произвел на него тяжелое впечатление, лицо напряглось, а во взгляде не осталось ни капли теплоты. Макс отключил мобильник и закрепил его у пояса. Можно было перевести дух.
— Энн, я хочу уехать отсюда, прямо сейчас. Составишь мне компанию? Ты можешь уйти с работы?
— У меня есть немного времени, — ответила Энн. Она не стала ссылаться на дела и готова была выслушать его, если он захочет поделиться с ней своими проблемами, — но досаждать вопросами она не будет.
Пара направилась на парковку. Макс двигался так стремительно, что Энн с трудом поспевала за ним. Не останавливаясь, он достал электронный ключ от машины. Замигали габаритные огни на его сером «бокстере». Макс усадил Энн на сиденье, захлопнул за ней дверцу, сел за руль и, едва стряхнув капли дождя с лица, рванул вперед, забыв об осторожности и о том, что дорога залита дождем.
Даже не взглянув на Энн, Макс, держа руль левой рукой, правой достал мобильник и нажал кнопку вызова.
— Ну, давай же, Келли, возьми, наконец, трубку. Келли. Привет, это я, Макс. Только что говорил со Спайком по телефону… Нет, черт возьми, я сказал ему только то, что узнал от Гиббсов, ничего больше. Собери все данные о Мишель. Домашний адрес, телефоны, контракт, в общем, все, что у нас есть, — и отвези Спайку в офис. Да, ведь Спайк может узнать, улетела Мишель в Нью-Йорк или нет. Как мне не пришло в голову его спросить — может, он уже узнал.
Закрыв микрофон мобильника, Макс посмотрел на Энн.
— Ты спала сегодня? — спросил он, хотя очевидно было, что нет.
Она выглядела измученной и невыспавшейся. Глаза девушки слипались. Энн почувствовала знакомую ноющую боль в животе, предвестницу волны панического страха. Господи, опять. За последние сутки этих ощущений у нее было больше чем достаточно.
— Конечно спала, — неуверенно ответила девушка, словно пытаясь оправдаться. Это было так не похоже на уверенную и спокойную Энн, которую знал Макс.
— «Конечно спала»! Поэтому у тебя черные круги под глазами? Поэтому ты так напряжена, что стоит к тебе пальцем прикоснуться — ты просто в обморок упадешь от страха? Что случилось? Чем ты сегодня занималась?
Макс заметил повязку на левой руке Энн. Он и раньше видел многочисленные, но еле заметные шрамы на руках ловушки. Он никогда не спрашивал, откуда они взялись, но, будучи хирургом, постоянно имевшим дело с травмами, без труда догадался, что это следы от давних ожогов. Сегодня опять что-то случилось.
— У меня все в полном порядке, — продолжала храбриться Энн, ни словом не обмолвившись о том, что произошло с ней в церкви и что случилось с ее рукой, — никогда не чувствовала себя лучше, чем теперь. Просто утро — не мое время. Ты что, мне не веришь? Думаешь, я вру?
Разумеется, Макс ей не поверил. С отсутствующим видом слушая злобные тирады Келли, доносившиеся из телефонной трубки, он вел машину на огромной скорости, умело вписываясь в многочисленные повороты дороги, и время от времени поглядывал на Энн.
— Ну, ты кончил, наконец, — резко ответил он старшему брату, — да, я догадался. Нет, я не буду передавать тебе подробности — узнаешь все у Спайка. Я не могу с ним говорить. Не сейчас. Черт возьми, все слишком знакомо! Я собираюсь проветриться… на машине, да. Почему? Потому что мне сейчас это необходимо. Все! — Макс отключил телефон и погнал машину на север — подальше от Туссэна.
Энн хотела понять, куда они едут, но не решалась спросить. Проливной дождь обрушивался на землю, навстречу струям поднимались клубы тумана, и казалось, все вокруг кипит. Ветер носил в воздухе опавшие красные и желтые листья — они ударялись о ветровое стекло и попадали под непрерывно двигающиеся очистители. Туман то рассеивался, то охватывал машину плотным кольцом, полностью скрывая дорогу.
Энн не просила Макса сбросить скорость или остановиться и переждать, пока видимость улучшится. Она боялась услышать его холодный враждебный голос и увидеть искаженное гневом лицо, которое она видела совсем недавно, когда они встретились у дверей ресторана.
Макс вел машину сильно наклонившись вперед и сжимал руль с таким болезненным напряжением, что пальцы на руках побелели.
— Не сердись, я не должен был брать тебя с собой. Не знаю, что на меня нашло. Я должен был ехать один. Сегодня я не лучший спутник. — Он прервал молчание и посмотрел на Энн.
Удивительная женщина, подумал Макс, единственная среди его знакомых привлекательных женщин, которая абсолютно не осознавала, какое впечатление производит на мужчин и какой властью над ними могла бы обладать. И эта постоянная ее сдержанность, за которой скрывалась неуверенность в себе или застенчивость… Нежное лицо с выразительными зелеными глазами и мягкими полными губами, мягкие пушистые волосы до плеч, стройная фигурка, длинные ноги, ну, в общем, 90 х 60 х 90…
Но очаровательная, задумчивая Энн Дьюгон могла быть деловой и сдержанной. Макс восхищался той четкостью и кажущейся легкостью, с которой она вела дела в ресторане «У Паппи». Энн легко разрешала самые сложные ситуации, не теряя доброго расположения духа и чувства юмора. Но, пожалуй, попасть к ней ей в немилость было не так уж приятно.