Читать интересную книгу Четыре Блондинки - Кэндес Бушнелл

– Если ты не похудеешь, то никогда не найдешь себе мужа. А тогда тебе придется работать. Нет ничего более отталкивающего, чем работающая женщина, – любила повторять ей мать.

– А я хочу быть ветеринаром, – говорила Джейни.

Каждое лето, которое они проводили в кантри-клубе, превращалось в сплошную пытку. Мать Джейни, худенькая, загорелая, в купальнике от Пуччи, постоянно поглощала чай со льдом и флиртовала со спасателями, а потом и с приятелями сына – те были от нее без ума. Брат и сестра Джейни – оба они входили в команду по плаванию – были чемпионами штата. Джейни со своим пухлым животиком и толстыми ляжками так и не могла определить, кто же она есть. В четырнадцать лет, когда у Джейни начались месячные, мать ей сказала:

– Джейни, ты должна быть очень осторожна с мальчиками. Мальчики любят попользоваться девочками с не очень привлекательной внешностью, потому что знают: такие девочки готовы – как бы это сказать? – на все. Только бы им уделили внимание.

Потом Джейни исполнилось шестнадцать. Она вытянулась на четыре дюйма. Когда она тем летом вошла в кантри-клуб, никто ее не узнал. Она завела привычку носить купальники матери от Пуччи. Утащила у нее губную помаду. Стала тайком курить сигареты за стеной клуба. Мальчишки толпились вокруг нее гурьбой. Однажды мать застукала ее, когда она целовалась с мальчиком под столом для пикника. Она отвесила Джейни пощечину. И тогда Джейни поняла, что она победила.

– Я тебе еще покажу, – пообещала Джейни. – Я еще и тебя переплюну.

– Нет, меня ты не переплюнешь, – ответила ей мать.

– Еще как переплюну, – сказала Джейни.

В следующую субботу, после того как Джейни спрыгнула с крыши у Зака, она появилась на Медиа-Бич в компании Рэдмона Ричардли. Нога у нее была в гипсе, и Рэдмон поддерживал ее, пока она ковыляла по песку. Он помог ей устроиться на пляжном полотенце, после чего отправился искупаться. Тут же к ней подбежала Эллисон и задыхаясь спросила:

– Так это правда?

– Ты о чем? – в свою очередь, поинтересовалась Джейни. Она откинулась на локти, чтобы самым выгодным образом продемонстрировать свое великолепное тело. – Это ты насчет меня и Рэдмона?

– Нет. Я насчет вчерашнего вечера.

– Только ни слова об этом Рэдмону. И ни в коем случае не вздумай упомянуть Зака, – сказала Джейни.

Прошлым вечером по пути в Хэмптон она и Рэдмон заехали в клуб «Двадцать семь». Там оказался и Зак. Он подошел к Рэдмону и сказал:

– Каждую минуту на свет появляется новая сосалка. Ведь это так у вас, у янки, называется?

В ответ Рэдмон заехал ему по физиономии. С тех пор Рэдмон всем только и говорил, что Зак влюбился в Джейни, но она ушла к нему, Рэдмону, и Зак от ревности совсем свихнулся.

Это немного не соответствовало истине, но Джейни вовсе не собиралась кого-либо в этом переубеждать.

IV

На следующий год Джейни решила обзавестись собственным домом на лето. Такое решение, вероятно, могло повлечь за собой определенные тяготы, поскольку аренда домов, в которых привыкла жить Джейни, начиналась от ста тысяч долларов за сезон и выше. Тем не менее у нее сложилось убеждение, что ей необходимо приобрести имидж независимой женщины, даже если ради этого придется обходиться без бассейна, садовника, повара, машины и, возможно, без посудомоечной машины.

Но даже такая перспектива казалась предпочтительнее в сравнении с тем, через что ей пришлось пройти предыдущим летом с Рэдмоном и Заком. Слова, сказанные Заком в ее адрес, не выходили у Джейни из головы, словно назойливая поп-мелодия: «Ты весьма доступна. На одно лето. Если, конечно, мужчина достаточно богат». Одно дело – встречаться с богатыми мужчинами, и совсем другое – когда люди начинают считать тебя блудницей.

Однажды (вероятно, совсем скоро) Джейни сделает одного из этих богатых мужчин своим мужем. Ей, конечно, придется для этого безумно в него влюбиться, но у нее все равно ничего не получится, если богатый мужчина узнает, что у его будущей жены репутация проститутки. Джейни хорошо усвоила, что, невзирая на глубоко укоренившееся у большинства богатых мужчин представление о женщинах как о закоренелых распутницах, они тем не менее не хотят, чтобы и их жена была такой же.

Итак, примерно в феврале, когда наступило время задуматься о летних домах, Джейни начала потихоньку изучать этот вопрос.

– Я решила подыскать себе дом на это лето, – говорила Джейни разным богатым мужчинам, отбрасывая при этом свои длинные волосы за спину и выставляя вперед бедро. Происходило это обычно на светских вечеринках или в ресторанах. – Я решила: пора повзрослеть.

Богатые мужчины в ответ смеялись и говорили что-нибудь вроде: «Взрослей, но не слишком», – однако никто из них эту наживку не заглотнул. Джейни надеялась, кто-нибудь из них скажет, что у него есть перестроенный каретный сарай, где Джейни может бесплатно пожить, но единственным человеком, который хоть что-то ей предложил, была Эллисон.

– Ты можешь снять половину моего дома, – с готовностью предложила подруга. Они как раз приехали на ужин в честь одного европейского дизайнера, который намеревался устроить показ своей коллекции в Нью-Йорке.

– Не в этом суть, – ответила Джейни и сделала шаг вперед – так фотографам было легче ее сфотографировать, а Эллисон при этом отступила в сторонку. К счастью, Эллисон довольно часто оказывалась в подобных ситуациях и понимала, что ее присутствие в кадре сделает подобный снимок непригодным для печати. – Вот только сама не знаю, чего хочу от этого лета, – объяснила Джейни. – Может, мне вздумается провести все лето за чтением книг.

В ответ на это Эллисон совершенно некстати поперхнулась коктейлем:

– Книги? И это ты? Джейни Уилкокс?

– Да, Эллисон, я читаю книги. Может, и тебе стоило бы попробовать.

Эллисон решила зайти с другой стороны.

– Ну да, теперь поняла, – с обидой произнесла она. – Почему же ты мне сразу не сказала, что хочешь снять дом с Аликой Нортон?

– Я не собираюсь снимать дом с Аликой, – бросила Джейни.

Алика Нортон была красивой чернокожей моделью, которую Джейни считала своей подругой, хотя они встречались от силы пару раз в год на показах модных коллекций. Алика – она была ровесницей Джейни – писала роман и, когда люди спрашивали, чем она занимается, всегда отвечала: «Я писательница». И говорилось это с таким видом, словно собеседники были настолько глупы, что могли предположить, будто она могла заниматься чем-то иным, скажем, быть моделью. Подобный подход, судя по всему, снискал Алике весьма уважительное отношение со стороны мужчин. Джоэл Уэбб – коллекционер произведений искусства – даже предложил Алике на лето свой маленький домик на три спальни, чтобы она могла спокойно работать. И при этом он даже не обмолвился о сексе. И хотя его дом оказался, по сути дела, сараем, после лета с Рэдмоном Джейни хорошо усвоила: если и жить в сарае, так по крайней мере в своем собственном.

– Эллисон, – шепотом окликнула подругу Джейни, продираясь сквозь толпу, – ты, случайно, не заметила? Что-то странное происходит, когда тебе переваливает за тридцать. Все так и клюют на дерьмо, которым ты занимаешься. Особенно мужчины. Важно только делать вид, что ты чем-то увлечена, даже если это не так.

– Но ведь Рэдмон был не из таких, – возразила Эллисон.

Джейни посмотрела на подругу. Бедная Эллисон! Она втюрилась в Рэдмона, прочитала все его книги и заморочила себе голову фантазиями, будто Рэдмон сродни героям его романов – чувственный, никем не понятый, ищущий любви единственной доброй женщины.

– Рэдмон живет мечтами, – сказала Джейни.

– Он был так мил с тобой. Действительно мил, – напомнила ей Эллисон.

Джейни улыбнулась и, пригубив мартини, сказала:

– Он оказался слабаком.

Лето, проведенное с Рэдмоном, которое она изначально предполагала провести с Заком, в роскошном доме последнего, с горечью подумала Джейни, оказалось одним из самых неудачных за последние годы.

– Во всяком случае, Рэдмон оказался лучше Зака. Уж это ты должна признать, – сказала Эллисон.

Джейни отпила еще глоточек мартини. Лицо ее ничего не выражало. Зак! Всякий раз при звуке его имени ей хотелось закричать. Но Эллисон об этом знать было вовсе не обязательно.

– Зак Мэннерс, – произнесла Джейни. Потом улыбнулась и помахала рукой кому-то в другом конце зала. – Я уже несколько месяцев не думала о нем.

Первое, что сделал тем летом Зак, после того как Джейни бросила его и ушла к Рэдмону, – тут же начал встречаться с какой-то русской моделью, чье имя никто не мог запомнить, но которую, если верить Заку, он трахал всякий раз, когда они оказывались на публике. Джейни утешалась тем, что, по всеобщему убеждению, русская «модель» была на самом деле проституткой. Но потом она сама все испортила, случайно наткнувшись на Зака, когда тот выходил из туалета в клубе. Она была немного пьяна, вот и ляпнула ему прямо в лицо: