Документ совсем небольшой по объему, сейчас договор купли-продажи двухсот килограммов краски описывают на двадцати страницах, а тогда документ изменивший судьбу многих государств, породивший минимум две национальности уместился на двух страницах. В нем и особенного почти ничего нет, так информация для населения о том, что он Ягайло просил руки Ядвиги, с выдержками из письма к будущей теще. Его и Актом назвать язык не поворачивается, на договор двух держав или даже договоренность двух монархов он совсем не похож. Он скорее похож на уговаривание родителей отдающих замуж дочь и обещание будущего мужа, что он сделает, если ему в руки наконец-то попадет желанная барышня.
Из всего этого документа мне показались подозрительными только два предложения:
…великий князь Ягайло со всеми своими братьями, ещё не крещёнными, также с родственниками, со шляхтой, дворянами большими и меньшими, в землях его живущими, хочет, желает и жаждет принять веру католическую святой Римской церкви.
…князь Ягайло обещает земли свои литовские и русские на вечные времена к короне Королевства Польского присоединить.
Документ прописан скупо и не точно. Например, с точки зрения современных юристов, Ягайло не обязывался крестить в католическую веру всех своих подданных, более того он не обязывался делать это и сам. Он: «хочет, желает и жаждет принять веру», но никак не обязуется это сделать. Во всяком случае, о мещанах, ремесленниках, прочих горожанах и крестьянах там речь не велась и вообще речь вероятнее всего идет о его родственниках и их приближенных: шляхте, дворянах больших и малых. Предположений может быть масса и поэтому этот документ и тогда и сейчас вызывал и вызывает, столько споров.
Термин присоединить земли к короне Королевства Польского не выдерживает никакой критики потому, что не описывает условия присоединения. Здесь тоже может быть много предположений. Например, такое, что два государства соединяются на основе единой веры или в военный союз, что было на то время для Польши очень важно.
Вероятно, каждая из договаривающихся сторон имела в виду разные обязательства, что подтверждается последующим ходом событий.
* * *
Итак, в результате цепочки довольно запутанных событий появилась Кревская уния. Некоторые исследователи оценивают её, как личную унию двух монархов, то есть, оставаясь на троне в Великом княжестве Литовском, Ягайло одновременно приобрел трон польский. Этакий господин, сидящий на двух стульях. Во всяком случае, сравнивать её с Люблинской унией, в результате которой получилось конфедеративное государство, нельзя. Два государства не объединились, в каждом из них действовали свои собственные законы, органы управления, налоговые правила и многое другое. У них был только общий монарх — Ягайло, Ядвига формально не имела никакого отношения к ВКЛ.
Заключение Кревской унии, на первый взгляд событие совершенно не логичное и никому особо не нужное. Для того чтобы это подтвердить, достаточно построить схему: чего желали и что получили все участники и их окружение.
1. Ягайло, желал получить в польской короне укрепление власти в Литве. Это единственно возможное его желание, так как в качестве союзника Польша вряд ли его прельщала.
Ягелло, став королем Польши, только на короткий период получил поддержку. Очень скоро он фактически перестал управлять Литвой. Титул Великого Князя Литовского был отдан Витовту и тот стал реальным правителем Литвы. Верховное управление Ягелло было чисто номинальным.
Результат — отрицательный.
2. Ядвига, а в её лице королевская семья правившая Венгрией, хотела стать королевой с реальной властью и присоединить Польшу к орбите интересов Венгрии. Она, как женщина, хотела иметь любимого мужа и стать продолжательницей династии.
После Краковского соглашения, ни она ни её муж король Владислав-Ягелло не получили даже той власти, которую имел в Польше её отец Лайош. Они практически превратились в королей по найму у шляхты. Кошицкие привилегии, которые дал Лайош, покажутся ерундой, если рассмотреть, так называемый Краковский договор. Он свел положение короля к положению «принятых кормленных» князей времен Новгородского веча. За королем остались только: суд над шляхтой, право войны и мира с иностранными государствами и владение коронными поместьями. «Шляхта освободилась от податей, упрочила власть над народом и сохранила все должности. Право распоряжаться короной шляхта тоже сохранила за собой. Корону Ягайле дали без упоминания о родственниках-наследниках».[25]
Эти привилегии еще сыграют злую шутку с Польшей впоследствии, превратив страну в неуправляемый балаган.
Венгрия не получила от этой коронации никаких выгод, более того Червоная Русь, отторгнутая Лайошем в пользу Венгрии, вернулась Польше. Волынско-Галицкое княжество, на которое тоже рассчитывали венгры, поделили между собой Литва и Польша.
Ядвига не получила в лице Ягайло не только любимого мужа, но даже друга. Это были две разнонаправленные личности. Типичный средневековый рыцарь, мужлан, действительно малограмотный, до конца своей жизни он так и не научился писать по-польски и тем более не одолел латыни, что никак не могло характеризовать его, как образованного человека. До конца жизни он пользовался письмом «руським», что видимо сильно не нравилось полякам и они его считали безграмотным, хотя фактически — это неправда.
Его главными интересами в жизни была война и охота. Он, был далек от дипломатических интриг и, наверное, не очень понимал, что происходило с ним в этот период. Короче говоря, всё по Черномырдину: «Хотели, как лучше, а получилось, как всегда».
С другой стороны Ядвига, одиннадцатилетняя девочка, воспитанная по европейским стандартам, знающая несколько языков, хрупкая, мечтающая о любви с австрийским герцогом — ничего общего с Ягайло. В результате она, пытаясь выполнить свой королевский долг по продлению династии, рожает дочку, которая умирает в младенчестве и вскорости погибает сама от последствий родов.
Результат — отрицательный.
3. Великое княжество Литовское. Кроме Ягайла, в нем от Польши вообще никто, ничего не хотел.
Получили: переход в оппозицию к Великому князю, а теперь королю, более трех четвертей населения из-за гонений по религиозному принципу. Вмешательство польских функционеров во внутренние дела ВКЛ, хотя два государства не были формально объединены.
4. Польша. Хотела получить короля с европейскими связями, который смог бы поддержать династию Пястов и тем самым навести хоть какой-нибудь порядок в стране и защитить её от посягательств внешних врагов.
В результате получили короля, несвязанного ни с одной западноевропейской династией, не католика. Совершенно неискушенного в дипломатических интригах, прямого в действиях, как копьё тевтонского рыцаря. Воина, которому в десять раз легче помахать мечем, чем задумать какую-нибудь пакость своим врагам.
Единственное преимущество, которое получила Польша от коронования Ягелло — это то, что новый король был бравым воином. Был ли он хорошим полководцем, вопрос неясный.
5. Тевтонский орден. Рыцари хотели, чтобы в Польше по-прежнему сохранялась неразбериха, а они под шумок, могли её вообще прибрать к своим рукам. Поэтому, как только Ягайло стал королем, Орден сразу пошел войной на Литву, а крещение его объявили лживым. Им было очень не выгодно крещение ВКЛ Польшей. Они сами должны были это сделать, это была их миссия, за это их поддерживал и субсидировал Ватикан, а тут отбирают возможность «честно заработать кусок хлеба».
Как видим по всем пунктам ответ отрицательный. Никто из вышеперечисленных «не хотел, не желал и не жаждал», чтобы Ягайло стал королем. Где та пружина, которая привела в действие этот механизм?
В связи с этим, приходит на ум сравнение из нетленных произведений классиков, в данном случае Ильфа и Петрова. Вспомним «Золотой теленок» и Адама Козлевича, только беспрецедентная наглость и бесцеремонность Остапа Бендера вырвала водителя «Антилопы» из рук ксёндзов. У Ягайла под рукой такого Бендера не нашлось.
В ситуации с появлением Ягайла на польском троне, была еще одна сторона — католическая церковь и даже более конкретно францисканцы — Католический нищенствующий монашеский орден святого Франциска.
* * *
Духовником Елизаветы, королевы-матери был францисканец Андрей Васило, по «странному» совпадению он же стал первым латинским пастырем в Вильне после того, как Ягайло начал крестить в латинство своё княжество. Не исключено, что именно его братья склонили Великого князя к крещению своих подданных, а Елизавету к согласию на брак Ядвиги и Ягайло.
Если учесть отношение к религии Великих князей Литовских, начиная с Миндовга, об этом я писал уже выше, то согласие Ягайло поменять веру — неудивительно. Гедимин, Ольгерд и их отпрыск Ягайло отличались редким наплевательством в этом вопросе.