Читать интересную книгу Семь стихий мироздания - Ирина Крупеникова

— Прекрати! Ты убьешь его! — крикнула вслух и мысленно Каляда.

Губы юноши шевельнулись, и он произнес тихим бесцветным голосом:

— Я догадываюсь, кто ты…

Юлька решила, что все, начиная с момента, когда Серафима покинула каюту, а она, жаждая приключений, увязалась за ней, было сном. Но встрепенувшись, девушка обнаружила, что стоит на коленях возле лежащего на полу Грега, рядом Данила растерянно смотрит то на юношу, то на Каляду, взгляд которой отрешенно упирается в одну точку.

— Инспектор… — Тимохин робко тронул женщину за руку. — Инспектор, что с вами?

Она сморгнула и как ни в чем не бывало ответила:

— За меня не волнуйтесь. Давайте положим Грега на кровать. До утра он должен отдохнуть.

Каляда почти без помощи Данилы подняла обмякшее тело юноши и отнесла на койку, после чего отошла вглубь изолятора и опустилась в кресло.

Наступившее молчание нарушил Тимохин.

— Так. Один из присутствующих точно понял, что произошло, — заявил он и покосился на Каляду. — Я не желаю исполнять роль шута в этом спектакле, и по сему прошу объяснить фокус со светом и весь остальной кавардак.

Серафима подняла голову.

— Вы утверждаете, что до нашего прихода здесь было темно?

— Хоть глаз выколи!

— Ничего подобного! — воскликнула Юлька. — Свет горел на полную мощность, а Грег дрался с каким-то типом в фиолетовом балахоне.

— Насчет типа в балахоне — следующий вопрос, — перебил Данила. — Инспектор, вы ведь больше нас знаете, так?

— К сожалению, нет. Меня привела сюда интуиция, которой я доверяюсь, и только. Все остальное я видела так же, как и вы. Если вас не затруднит, Тимохин, расскажите, как вы попали в изолятор?

Парень покосился на Юльку, в присутствии которой ему меньше всего хотелось говорить о своих ночных бдениях, но Каляда ждала, и он не посмел ее разочаровать. Вздохнув, он коротко поведал о том, как заметил человека возле радиорубки. О странном мираже на взлетной площадке пилот все же умолчал.

— Сколько времени незнакомец находился в узле связи? — привстала инспектор.

— Достаточно для того, чтобы передать сообщение, — медленно ответил Данила, неожиданно сообразив, какие последствия может вызвать эта ночка.

Каляда была уже в дверях.

— Оставайтесь здесь оба. Ничего не предпринимайте без меня!

Пилот проводил ее взглядом, и тут его внимание привлекла Юлька, браво отправившаяся на четвереньках под койку.

— Ты что делаешь?

— Ты выбил кинжал у убийцы, верно? А поднять не успел.

— Да этот тип растворился в стене! А уж оружие — и подавно!

— А вот и нет. Если бы кинжал был нематериален, он не смог бы нанести вред Грегу… Ага!

И Юлька гордо подняла свою находку.

— Ну и как по-твоему можно убить человека этой деревяшкой? — поморщился Тимохин.

Девушка озадаченно рассматривала предмет. Он отдаленно напоминал деревянный кинжал или детскую игрушечную шпагу, но на орудие убийства не претендовал никак.

Вернулась Серафима. Вид у нее был озадаченный и мрачный.

— Радиорубка заперта, — сообщила она. — Открыть, не зная кода, невозможно.

— Но я сам видел, как он входил туда!

— У меня нет оснований не верить тебе, Данила, — инспектор повернулась к пилоту. — Но мы столкнулись с необъяснимыми пока явлениями: кто-то материализовал тень и послал ее на убийство, заставил тебя воспринимать комнату темной, и оборвал спектакль, когда Грег с твоей помощью успешно оказал сопротивление.

— Так, минутку, — ощетинился Тимохин, — вы хотите сказать, что какой-то шутник заставил меня видеть то, чего не было?

Каляда неопределенно повела плечом.

— Возможно. Что это у тебя в руках, Юля? — и выслушав ответ, сказала: — Вокруг этого предмета осталось не до конца развеявшееся индивидуально поле, которое обычно сопутствует сознанию человека. Кажется, наш неизвестный пришелец силой мысли снабдил эту палку свойствами кинжала. Другими словами, сделал ее кинжалом на короткое время.

— Вы о колдовстве рассказываете? — спросил Данила, постаравшись скрыть насмешливый тон. — Мы вообще-то уже вышли из детского возраста. Я, по крайней мере, точно.

— О, в этом нет сомнений, — улыбнулась Серафима. — Только многое из того, что жило в сказках, стало реальностью еще несколько веков назад. Быть может теперь кто-то нашел способ моделировать вещи собственной волей и мыслью? На замке в радиорубке я обнаружила те же сенсорные следы, что и на этой палке. Времени не много. Я не знаю, какое сообщение и куда послал неизвестный, но мы должны думать быстрее, чем начнут развиваться события.

— Вы берете меня в свою команду, инспектор?

— Это зависит от тебя.

— Я, пожалуй, не прочь поиграть в детективов.

— А говорил, что вышел из детского возраста, Тимошкин! — тут же среагировала Юлька.

— Я Тимохин! — взорвался Данила.

— Тише, тише, — остановила Серафима. — Давайте уйдем отсюда. Пусть Грег отдыхает.

— Оставить его одного? Но его только что пытались убить! — воскликнула девушка.

— Я контролирую обстановку, — ответила Каляда, увлекая товарищей к выходу.

— Значит, вы действительно сенсор, инспектор? — уточнил Данила скорее для проформы, поскольку данный факт сомнений у него уже не вызвал.

— Да.

— Долго же до тебя доходит, — не преминула вставить Юлька.

Тимохин на сей раз смолчал.

Захлопнув за спиной дверь каюты, Юлька решительно подошла к Каляде.

— Серафима, ты действительно не знаешь, что происходит на станции?

— Увы, не знаю.

— Но мы поможем Грегу, правда?

— Конечно, Юля. А теперь ложись спать. До подъема еще три часа.

Юлька охотно согласилась, стащила сапоги и забралась под одеяло.

— Серафима, как ты думаешь, что произойдет после всего этого? Вторжение? Война?

Инспектор в задумчивости присела возле девушки на край койки.

— Необъявленная война, — проговорила она, будто размышляла вслух. — Она началась за границей привычной людям реальности. Кто-то затеял битву на просторах Миров и времени — где человек переходит в ранг безликих единиц, а его мысли, чувства отброшены, как незначащие разряды в обобщенных расчетах. Ты еще очень молода, Юля. Но я верю, что среди жестокости и искушений тебя хватит на то, чтобы не потерять веру в красоту и доброту, коей сильна сейчас твоя душа.

У Юльки перехватило дыхание от мягкого обволакивающего голоса. Она несколько мгновений завороженно смотрела на женщину и, наконец, прошептала:

— Серафима, ты… ты такая таинственная и прекрасная, будто из сказки, из чего-то нереального, — комплимент получился весьма сомнительный, и Юлька поспешила исправиться: — То есть, я хотела сказать, что ты совсем не похожа на других.

— Фантазерка! — засмеялась Каляда. — Не ищи лишних слов. Твое сердце и радуга твоих чувств говорят лучше, поверь мне.

Девушка облегченно вздохнула: она беспокоилась, что ее неуклюжее восхищение обидит новую подругу.

— И все-таки слова тоже бывают полезны, — многозначительно заявила она после недолгого раздумья. — Иной раз ляпнешь что-нибудь, а оно сбывается.

— С тобой так было? — быстро спросила Серафима.

— Много раз. Знаешь, почему у одной из лаборанток голова, как у бритого ежика? Это она меня назвала рыжей, а я брякнула — чтоб у тебя все волосы повылезали. На следующий день у них что-то замкнуло, и ей подпалило кудряшки.

Каляда покачала головой. Юлька не поняла: поверила она рассказу или нет. А вот на станции верили, даже слишком.

Инспектор отключила свет и бесшумно взметнулась на верхнюю койку. В каюте все стихло, но Стриж, у которой оставалась масса нерешенных вопросов, спать не собиралась.

— Серафима, ты и после покушения продолжаешь думать, что Грег шпион?

— Я в этом уверена, — откликнулась Каляда.

— О, нет! Но почему?

— Потому что им управляют извне.

— Как? Серафима, как можно создать прибор, который транслирует мысли человека, да еще и на большие расстояния?

— Не знаю, но прибором, как ты это называешь, является сам Грег. Похоже, наш неизвестный противник извлек часть сознания юноши и оставил у себя. Это кажется невероятным, но я сама нашла обратную связь, пользуясь Грегом, вернее его частью, находящейся далеко от нас.

— Невозможно в нашем мире изобрести такой прибор!

— Давай поговорим утром. А сейчас — отдыхай.

— Но…

— Не возьму тебя с собой! Мне не нужно полусонное сопровождение.

— Ну ладно, — согласилась Стриж и отвернулась к стене.

Юлька проснулась рано, но Серафимы в комнате не обнаружила. У нее закралось подозрение, что инспектор лишь сделала вид, будто собирается спать остаток ночи. Мысли вяло ползали в сознании, пока девушка убирала постель, но вот появилась одна шальная, вмиг заставившая пробудиться окончательно. По-воровски оглянувшись на дверь, Юлька подошла к шкафу и открыла ячейку Каляды. Аккуратно сложенная стопка вещей сиротливо разместилась на полке. Юлька двумя пальцами приподняла за край куртку; ниже лежали форменные брюки синего цвета. «Ушла в летном костюме», — отметила она. Следующим было черное трико, потом коричневая плотная рубашка военного покроя и… все, к великому разочарованию девушки. Ни платьев, ни юбок инспектор не носила.