Вчера, когда это все происходило, Агния не ощущала ни рук, ни ног, она даже не человеком себя чувствовала. Нет, каким-то напряженным и возбужденным комком оголенных нервов, задыхающимся и сосредоточенным на одном единственным человеке во вселенной.
Ух, да у нее и сейчас щеки запылали, и дыхание сбилось от этих мыслей, а ведь Агния в церковь собралась. Наверняка, не лучший вариант отправляться туда в подобном состоянии.
Уперев ладони в прохладную поверхность зеркала, Агния глубоко вдохнула. Подумала и прижалась к зеркалу еще и горящей щекой.
Надо успокоиться. У нее не так и много времени, а успеть предстоит немало. Сделав еще десять глубоких вдохов, так, что даже голова закружилась, Агния аккуратно спрятала деньги в карман и вышла в коридор.
Ну и работу ему Боров подогнал, зашибись, просто. Вот делать Федоту нечего было, только за соплячками всякими следить.
Зло сплюнув и бросив окурок в снег, он закрыл окно машины. Хорошо было бы, если бы девчонка больше никуда не ходила. Ему-то и осталось перекантоваться часа два, а потом спокойно можно валить, предъявлять претензии Борову. Правда, не то, чтоб девчонка и так сильно напрягала его своими перемещениями. Лысый не врал, соплячка мало куда ходила. Утром - в консерваторию. Федот, поджидавший ее у дома, проследовал за маршруткой весь путь, а потом проторчал под окнами до обеда, выслеживая эту Бусину. Дождался, таким же макаром "довел" ее назад. В консерватории, ясень пень, не светился, уж больно морда у него приметная, еще она увидит, или кто другой обратит внимание. Объясняться с другом, почему малолетка засекла наблюдение - не хотелось. Хотя, кто ее знает, может именно там, на парах, она и девала куда-то деньги - может должна кому-то или влипла-таки во что-то по их специальности. Только если так, пусть Боров сам лезет и выясняет, че Федоту-то среди этих студентов тереться? Не хватало еще. Там Лысый больше к месту будет, пусть он за ней на парах и следит.
Вот. Может девчонка сделает ему подарок и больше никуда кроме ресторана не пойдет? Конечно, погода подфартила, снег валил с самой ночи и ни у кого не вызывал удивления автомобиль, движущийся со скоростью улитки. Но все же, фарт вечным не бывает. Да и западло было куда-то еще ехать. И так надоело - слякоть, квашня под колесами и ногами, когда он покупал кофе и сигареты в ларьке около этой консерватории. Холод собачий...
Не, он, конечно, мог признать, что перегнул тогда палку с подставой, играя на выдержке друга, но за что ж его в такие-то условия?
- "Нет войны -- я все приму
Ссылку. Каторгу. Тюрьму.
Но желательно -- в июле,
И желательно -- в Крыму"
Бормоча себе под нос, Федот достал новую сигарету из пачки.
В этот момент, разбивая все его надежды на скорое окончание "вахты", девчонка выскочила из подъезда и, не обращая внимания на продолжающийся снег, поскакала за угол дома. И куда ее черти несут? Чего дома не сидится по такой погоде?
Федот раздраженно завел двигатель и тронулся с места. Хорошо, куртка у девки приметная, такую и по метели не упустишь из виду. Матеря в уме неугомонную девчонку, Федот медленно тянулся по проезжей части, не понимая, куда можно с такой охотой нестись по такому снегопаду, пока не увидел впереди купола церкви. Неужели снова будет свечки за покойников ставить? Ну, точно все, как Лысый и говорил.
Заехав во двор и дождавшись, пока девчонка скроется в какой-то невзрачной двери сбоку, Федот решил размяться. Это не консерватория, в церкви с любой мордой можно шляться, а его прям заело, что эта девчонка такая вся правильная из себя. Вот он сходит и посмотрит, что она там делает. Потихоньку постоит в уголке.
Конечно, он не рассчитывал что-то там обнаружить, но и тупо сидеть в машине уже терпения не хватало. А торчать на улице под снегом - просто не хотелось, вот Федот и пошел внутрь, рассчитывая хоть на какую-то смену обстановки. Дверь, в которую прошмыгнула соплячка, вела в какой-то коридорчик, темный и малопонятный, с чавкающей тряпкой у входа. Видно, какой-то боковой вход, на главный никак не тянет. Бегло осмотревшись, Федот пошел вперед, где виднелся тусклый прямоугольник света и откуда доносился неясный разговор.
Агния смотрела на стоящего перед ней священника с некоторой опаской и чувством разочарования. Она еще не совсем поняла, что именно тот хотел ей сказать, но деньги он, точно, брать не собирался. Больше того, пытался вернуть ей те, что Агния принесла в прошлом месяце. А ее это ну никак не устраивало. Совершенно.
Именно потому она и убежала тогда так быстро. Боялась отказа.
- Вы что? Вы не молились, да? - Она глянула на молодого священника с отчаянием.
Его пригласила та самая женщина, которой Агния в прошлый раз отдавала деньги, стоило девушке сказать, для чего она пришла.
Мысль о том, что все ее надежды не оправдались - оказалась такой горькой, что захотелось расплакаться. И возмутиться тем, что ей отказали. Ведь все имеют право на милость Божию, почему же они не захотели молиться за Вячеслава Генриховича?
Неужели они поняли, о ком она просила? Но как? Да, тогда, когда Агния прибежала сюда месяц назад, она действительно боялась, что все вокруг понимают, кто ее опекун и за кого она просит молиться. Вот смотрят - и знают, кто такой Боруцкий. Точно как в пословице про вора и шапку, которая горит. Но потом, подумав и успокоившись, Агния убедила себя, что это глупости. Мало ли Вячеславов в их городе? Ну откуда кто-то мог понять, чьи грехи она просит отмолить?
Но вот ведь, ей отказывают...
Священник тепло улыбнулся, видно заметив ее разочарование.
- Как тебя зовут, дитя? - Спокойным и приветливым голосом поинтересовался он.
Вот, опять "дитя". А ей в последнее время так хотелось быть взрослой. Хотя, может священник так всех называет, ему же положено, он же пастырь Божий.
- Агния. - Она грустно вздохнула. - Ну почему вы не захотели молиться? Ведь мне же сказали, что можно...
- Не торопись. Торопливость не к добру, Агния. - Священник коснулся ее плеча, словно старался успокоить. - Тебе сказали правду, и просьбу твою никто не отклонял. О рабе Божьем, за которого ты просила - молились, и читали Псалтырь.
Ей стало легче. Агния даже смогла робко улыбнуться.
- Спасибо. Но зачем тогда деньги...
- Ты не послушала Елену Петровну, она говорит, что ты куда-то торопилась. Те деньги, что ты оставила - это слишком много. Наверняка, ты не пересчитала. Да и такая сумма - с позволения ли ты их взяла? И не будет ли тебе чего-то недоброго. Это очень большие деньги. Одобрили ли родные твой поступок? Думаю, ты не подумала, принеся полторы тысячи. Елена Петровна сразу же пришла ко мне, и мы отложили эти деньги...