Читать интересную книгу Откуда пошел, как был организован и защищен мир - Александр Немировский

Представление о возникновении человеческого рода и животных в одной из упанишад приобретает форму мифа такого же "научного" типа, какими были мифы Платона. Читая упанишады, мы можем найти в них и многое другое, созвучное Платону. Это и понимание души, и центральное место человека в мире. Божество Платона близко верховному богу упанишад, ведущему человека через мрак к свету. Разумеется трудно себе представить, что до Платона дошли идеи упанишад: видимо, появление мистической струи в том и другом учениях было естественным развитием философской мысли, совпавшим по времени.

Упанишады возникли в среде мудрецов-отшельников, для которых интеллектуальная деятельность стала не только профессией, но и способом общения с внешним миром. В связи с этим и внешний мир приобретает в них философскую окраску. Царь Видебхи Джанака, известный индийскому эпосу как могущественный воитель, превращается в мудреца, организатора и верховного арбитра публичных философских диспутов. На одном из них мудрец, засыпавший присутствующих вопросами о причине всех вещей и устройстве мира, получил в награду тысячу коров с золотыми слитками на рогах.

В соответствии с этим образом царь-философ, глядя на свою сгорающую в пожаре столицу, не испытывает сожаления, говоря: "Митхила горит, но в ней нет ничего моего".

Джанака был, скорее всего, реальным правителем, мифологизированным в упанишадах и героизированным в эпосе. В этом преображении реальных персонажей для тех, кто знаком с европейской историко-поэтической традицией, нет ничего нового: достаточно вспомнить эволюцию образа Александра Македонского. Отсутствие светской литературы типа летописей делает невозможным определение того, каким в действительности был Джанака в годы создания упанишад - как, впрочем, и все остальные их персонажи.

Одна из упанишад сохранила рассказ, действующие лица которого животные, выступающие в качестве ораторов. Это древнейшие из басен, сведенные позже в сборник "Панчатанатра". Индию трудно назвать родиной басен, поскольку, скажем, греческие басни древнее; но не исключено, что индийская идея переселения душ в животных оказала влияние на развитие этого жанра не только в Индии.

Боги вед

Ведийский пантеон складывался тысячелетиями. Индийская мифология, как и многие другие разветвленные мифологические системы, напоминает большой странноприимный дом на перекрестке дорог. Состав его обитателей постоянно менялся. Одни, едва поселившись, исчезали, оставив лишь имена в книге для гостей, другие, ютившиеся в помещении для слуг, переселялись в господские покои. И вот в глазах уже пестрит от множества имен, лиц и одеяний. К старым богам, незримым спутникам арьев в "страну обетованную", присоединялись новые, которых почитали аборигены. И это означало не просто увеличение числа небожителей, но и изменение представлений о них, придание им нового облика и свойств. Наиболее могущественные прежние боги порой уступали новичкам, становясь их слугами. Их черты размывались. Общее число богов оставалось загадкой даже для древних знатоков религии. Встречаются цифры 3339 и 33, и при этом ни одна из них не соответствует сведениям, содержащимся в ведах и комментариях к ним. Вообще число 33 было священным, поскольку в нем имелись три десятки и тройка.

С радостью узнавания мы встречаем среди богов ведийского пантеона соответствия богам древней и средневековой языческой Европы и Ирана: Дьяус-Питер (бог-владыка, бог-отец) - Юпитер; Параджани, бог грозы литовский Перкунас, славянский Перун; Ушас - латышское Усиньш, славянское Утро; маруты - италийский Мамерс, латинский Марс; Митра - иранский, а затем и средиземноморский Митра; Яма - иранский Йиму; Сома - иранский Хома. И мы уже начинаем вслушиваться в звучание имен и понятий, узнавая некоторые сразу (например, Агни - "огонь", Вата - "ветер"), другие с трудом (Индра "ядреный", Тваштар - "творец", амрита - "бессмертие"). Однако все они персонажи собственного мифологического мира, действующие по его законам и подчас наделенные пугающим обликом.

Еще на ранней стадии религиозно-мифологического развития арьев прослеживается тенденция к выделению высшего божества, творца всего мира богов, людей, установителя культа, создателя добра и зла. Это Праджапати, первым своим выдохом ("бхух") сотворивший землю, вторым ("бхувах") воздушное пространство, третьим ("свах") - небо. Первым принесший жертву, он сам едва не стал жертвой сотворенного им Агни (огня) и для прокормления последнего создал на земле растительность, а для её произрастания и распространения - ещё двух сыновей: Сурью (Солнце) и Вайю (Ветер), а затем и дочь Ушас (Зарю), дающую росу. Как и другие индийские абстрактные божества, Праджапати наделялся некоторыми человеческими свойствами чувством страха, хитростью. Ведома ему и усталость: после утомительной работы по сотворению мира у него отвалились руки и ноги.

Близок к Праджапати по своим деяниям и назначению бог Тваштар ("творец"), один из многих абстрактных богов ведийского пантеона с единственным антропоморфным признаком - рукой, вооруженной топором, орудием созидания. К этому же типу мифологических персонажей принадлежит Сурья, "глаз богов" и сам бог, подчас принимавший облик рыжего коня. Вокруг него группировались Савитар, олицетворявший животворящую силу солнца, с которым иногда отождествлялся Митра, воплощавший дружественное отношение солнца к людям, объединявшийся под его лучами, а также одна из наиболее загадочных фигур ведийского пантеона - Пушан, воплощение плодоносящей силы солнца. Он ассоциировался с набуханием почек, с пухом, разносящим семена, с пушным зверем и стадами, которым покровительствовал. Но в то же время он и господин путей, обладатель колесницы, запряженной конями и козлами. (В индоевропейской мифологии Пушану соответствует божество вымершего балтийского народа прусов Пушкайтс и греческий Пан).

Арьи, как и другие индоевропейские народы, почитали реки. Первое место из них занимала Сарасвати, описываемая как мать и богиня (Rv., II, 41, 16), превосходящая все другие реки славой и величием (Rv., VI, 61, 13). При этом остается неясным, была ли это реальная река или сакральное имя Инда, первой крупной реки, с которой столкнулись проникшие в Индию арьи. Как и другие божества, Сарасвати соединялась с себе подобными - как с реками, так и с богами-небожителями. В первом случае это реки Ида (Ила) и Бхарати, к которым поэты взывали как к сообществу, во втором - боги природного цикла Агни, Индра. Варуна, Пушан и связанное c ними животное корова (Gonda, 1985а, 39 и сл.).

В плане легкости перехода из одного мира в другой показательна мифологическая судьба Вивасвата, сына Адити, родившегося без рук и без ног. Старшие братья отсекли у него все остальное, после чего Вивасват, округлившись, стал Солнцем Сурьей (Вивасват - эпитет Сурьи). От дочери Тваштара Сараньи он рождает близнецов Яму и Ями, становясь первым прародителем человечества и родоначальником Солнечной династии. В числе чисто природных божеств и Ушас, соответствующая греческой Эос, римской Авроре, латышскому Усиньшу. Она показывается утром на розовеющей колеснице, чтобы вытеснить свою мрачную сестру Ночь, пробудить и поднять к молитвам, обнадежить и одарить все живое. Заря и Ночь рассматривались как некое единство, подобно паре Небо - Земля. Оставаясь девой, Ушас, согласно мифу, имела от Сурьи небесных близнецов-ашвинов, связанных с предрассветными и вечерними сумерками. Разбуженные матерью, они, светозарные, мчатся на золотой колеснице, влекомой конями, ослами или орлами, или же плывут на стовесельном корабле, трижды в день совершая объезд вселенной, творя чудеса и развозя достойным небесные дары - кому жену, кому золото. Ашвины считались спасителями арьев, дарующими коровам молоко, а их владельцам богатство, здоровье, счастье, спасающими утопающих, исцеляющими слепых и хромых.

Важнейшим из божеств считался Варуна - хранитель, как и Митра, универсального миропорядка, вечного закона (риты), небесный судья, карающий отступивших от правды и изменивших долгу. Поэтому в обязанности того и другого входило устранение погрешностей в жертвоприношениях. Женами Варуны считались обитательницы вод, и сам он представлялся живущим в водах, что при последующем перераспределении между богами трех миров - "верхнего", "среднего" и "нижнего" - обеспечило ему власть над "нижним" - водной стихией.

Наибольшим могуществом веды наделяют бога-грозовика Индру, самого антропоморфного из индийских богов. В эпоху создания "Ригведы" он превзошел своих соперников адитьев, будучи младшим из них, и принял функции Праджапати, став Махендрой ("Индрой Величайшим"). Его победа над Вритрой нечто большее, чем преодоление засухи. Это космогонический акт освобождения изначальных вод (Кейпер, 1986). В этой же функции он отрезает у гор крылья, чтобы они, спускаясь при перелетах на землю, не давили её своей тяжестью. Как в победе над Вритрой, так и в других своих деяниях, Индра - бог брани. Он дает арьям победу над местными племенами, сокрушает их крепости, громит их, а также и демонов своим страшным оружием ваджрой, в которой можно видеть громовую стрелу. Бог-убийца, он наделяется также чертами целителя, не раз спасая раненых мудрецов (риши) и возвращая им жизнь.