– Ненавижу, когда меня так называют! Для близких друзей я Мила, а для остальных – Людмила Николаевна. Что ты мне хотел поведать о «преступных триадах» и «картелях», или как их там?
– Все не так просто, как тебе кажется. В интересах следствия я не смогу выдать всю информацию. Даже не знаю, с чего начать.
– Зато я знаю, – раздраженно прервала она его. – Во-первых, прекрати страшилки выдумывать, я тебе и так заплачу. На большие деньги не рассчитывай, я дам ровно столько, сколько сочту нужным. Во-вторых, тайна следствия ночного нападения меня волнует меньше всего. Такого рода происшествия каждый вечер происходят десятками. Пытаться дополнительно заработать на страхах пострадавших, товарищ полицейский, стыдно! И в-третьих, если хочешь получить свой гонорар, то сегодня вечером мы должны передать отцу Амбросио «камень для гаданий». Где он?
– Отец Амбросио?
– Камень!
Петрович оторопело стукнул по пустым карманам куртки:
– Не знаю.
– Снимай куртку. Как тебе вообще пришло в голову сесть за стол в верхней одежде?
Не подчиниться такому напору было просто невозможно, и Петрович не прекословил.
Ощупав подкладку подола, Мила бесцеремонно залезла в карман по локоть и извлекла желто-голубой прозрачный камень.
– Слава Богу! Вот он. Карманы зашивать надо.
– Учту.
От неловкости Петрович не знал, что ему делать дальше, но, к счастью, в ситуацию снова вмешалась кошка. Она бесшумно прыгнула на кухонный диванчик и, прижавшись грудкой, замурлыкала, потираясь ушком о плечо.
Петровичу показалось, что ее хозяйка побелела от злости, и он, наклонившись, с нежностью, на которую только был способен, потерся небритой щекой о пушистый лобик животинки.
– Нюся, брысь! Не приставай!
– Ну, зачем же вы так со своей любимицей, Людмила Николаевна? Она мне совсем не мешает, – и неловко приобнял кошку, так, чтобы сильно не придавить ее.
– Заканчиваем с кошачьими нежностями и приступаем к действиям.
– С чего начнем? – Петрович с удовольствием отметил, что, благодаря Нюсе, перевес ситуации снова на его стороне.
– Надо понять, где он?
– Камень?
– Отец Амбросио!
– С этим вопросом мне одному не справиться. Надо позвонить… – здесь Петрович замешкался. – Моему подельнику. Кстати, он тоже в доле?
– В твоей. Я тебе по этому поводу уже все сказала, – отрезала Мила.
Саламатин быстро ответил на звонок:
– Иннокентий! Не поверишь, я только собирался тебе позвонить. Ты ее нашел?
– Не поверишь, нашел. Сидит напротив, требует встречи с отцом Амбросио? Тебе удалось выяснить, что это за фрукт?
– Удалось. Я тебе больше скажу – о твоей знакомой известно «наверху». Оттуда пришла настоятельная просьба оказывать всяческое содействие ее миссии.
– Какой миссии?
– Это все, что я знаю. Там вопросы задавать не принято. Встречаемся в 18 часов около Храма Святого Людовика на Малой Лубянке. Отец Амбросио будет там.
Отняв телефон от уха, Петрович пристально посмотрел на Милу:
– Ты, конечно же, не скажешь – откуда у тебя этот камень, и чьи поручения ты выполняешь.
– Не скажу.
– И не надо. Времени осталось мало. Судя по пробкам – как раз доберемся в назначенное время.
Когда Петрович выходил из кухни, он обернулся на свою попутчицу и заметил, как та сунула кулак под нос кошке.
Всю дорогу они молчали, изредка обмениваясь мнениями о талантах водителей, совершавших необъяснимые, с точки зрения логики, маневры на их пути.
Храм Святого Людовика Французского своим внешним обликом был больше похож не театр, чем на религиозное заведение, и публика, которая поднималась по высоким ступеням к белоснежным колоннадам, сильно отличалась от обычных прохожих своей нарядностью.
Среди колонн Мила разглядела знакомую фигурку.
– Она.
– Кто – она? – Петрович посмотрел туда, куда указывала Мила.
– Помощница отца Амбросио.
– Вижу.
В этот момент к машине подошел Саламатин.
– Разрешите представиться – Алексей Витальевич, – обратился он к выбирающейся из машины Миле.
– Могли бы сначала руку даме подать, а потом уже пытаться осчастливить меня своим именем и отчеством.
Петрович с удовольствием отметил смущение Саламатина – вот такая она, его новая знакомая.
– Виноват. Иногда современные дамы бывают самостоятельными до враждебности…
– Я «несовременная дама». Там, наверху, между колоннами стоит девушка, которая нас отведет к нужному человеку. Нам необходимо действовать быстро, пока мы не потеряли ее из вида.
– Как прикажете. Внешнее наблюдение уже установлено, мы готовы к работе.
– Внешнее что? – Мила с удивлением уставилась на Петровича. – И сколько это будет стоить?
– Людмила Николаевна, мы профессионалы, и по-другому не работаем. Специально для вас будут большие скидки, цена вас приятно удивит, – и незаметно подмигнул Саламатину.
Мила, фыркнув, решительно зашагала вверх по ступеням.
Милая девушка, которую звали Надежда, нисколько не удивилась, увидев троицу. Убежденная в том, что причиной визита является случившаяся накануне авария, она проводила всех к отцу Амбросио, предупредив, что они ограничены по времени, так как идет подготовка к вечерней мессе на русском языке.
– А что? Отец Амбросио знает русский язык?
– Да. Может, не так хорошо, чтобы читать проповеди, но достаточно, чтобы их понимать.
Миловидный старичок, такой непохожий на члена международной преступной сети, сидел на скамеечке в дальнем углу прихода, с любовью разглядывая прихожан, занимавших свои привычные места.
Добродушно поприветствовав визитеров, он учтиво поинтересовался на русском языке с акцентом:
– Мне необходимо подписать какие-то документы об отсутствии моральных и материальных претензий к вам? О! Я с готовностью сделаю это. Вы же были посланы нам самим Господом, хоть и таким опасным способом. Журналисты чуть было не спутали наши планы. Планы, которым суждено теперь сбыться, чтобы поднять существующий миропорядок на другой уровень, и приблизить его к светлой цели всего человечества: воцарения добродетели на земле. Да, да! Не удивляйтесь. Однажды история приподнимет завесу своих тайн, и вы удивитесь, участниками каких событий вы являлись. А сейчас я готов проделать для вас любую услугу, о которой вы меня попросите. Где ваши бумаги?
– Нет у нас никаких бумаг. В наши планы не входило снимать с себя какую-либо ответственность, – с этими словами Мила строго посмотрела на Петровича. – Мы принесли с собой вещь, которая, по всей вероятности, принадлежит вам, и которую мы должны передать. Вот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});