Через некоторое время подействовал горячий чай, моя голова прояснилась, и я полностью пришел в себя. Светало, солнечные лучи тронули деревья. Я прислушался к песенке алого тангара, распевавшего на ветке дуба, любовался звездоподобными белыми чашечками златонитника, росшего в тени березы, жадно впитывал каждый блик, звук и запах. Мир казался замечательно и чудесно реальным.
Я уже собирался взять меч и пойти посмотреть, как там Атара, когда она неожиданно вернулась.
Девушка вышла из-за деревьев тихо, как лань. В ярком свете ее лицо было пепельно-серым. Она подошла и села рядом со мной у огня.
– Ну? – спросил Мэрэм. – Что ты видела?
– Люди. – Трясущимися руками Атара дотянулась до котелка с чаем. – Серые люди.
– Серые люди? Что ты имеешь в виду?
– Девять или больше. Одеты во все серое и на серых лошадях. Их лица отвратительны: серого цвета, словно сланец.
Она замолчала и глотнула чаю, а на лбу Мэрэма выступили крупные капли пота.
– Может быть, их лица такого цвета из-за сумерек, хотя вряд ли. Похоже, это не совсем люди.
Мастер Йувейн присел рядом и тронул ее за плечо.
– Прошу, продолжай.
– Один из них посмотрел на меня. У него не было глаз; точнее, его глаза не такие, как у людей – серые и прикрыты пленкой. Но он не слеп. Так посмотрел на меня… Словно я обнажена, а он знает обо мне все.
Атара глотнула еще чаю, потом взяла меня за руку.
– Глядеть в его глаза – все равно что глядеть в ничто. Так пусто, так холодно… я заледенела. Я чувствовала, что он хочет со мной сделать. Я… я не могу описать. Это хуже, чем люди холмов. Смерти я не боюсь, пыток, наверное, тоже. Но этот человек… он хотел убивать меня вечно и выпить мою душу!
– И что ты сделала? – спросил Мэрэм.
– Попыталась выстрелить в него. Однако мои руки застыли. Я собрала всю волю, чтобы поднять лук и прицелиться, но было слишком поздно – он проехал мимо.
– Отлично! – Мэрэм поморщился. – Похоже, Вэль прав. Нас действительно преследуют – серые люди без душ.
Солнце поднималось все выше, а мы по-прежнему сидели у костра и обсуждали, кто такие наши таинственные преследователи. Мэрэм боялся, что человек, с которым столкнулась Атара, – сам Морйин. Как еще объяснить ужасный сон и видение, посетившее меня?
Мастер Йувейн сказал, что это могли быть посланцы Морйина.
– У лорда Лжи множество слуг, и самые ужасные из них – это те, что отдали ему свои души.
– Может, их нанял Кейн? Вдруг он поджидает меня дальше по дороге в компании каменнолицых убийц?
– Если они хотели убить тебя, почему просто не спустились к ручью? – осведомился Мэрэм.
У меня не было ответа. Также я не мог сказать, почему серый человек и его спутники не напали на Атару.
– Кем бы они ни были, они знают, где мы. Что нам теперь делать, Вэль?
– Здесь, на дороге, мы станем легкой добычей, – ответил я, немного подумав.
– Будь добр, мой друг, не называй нас добычей .
– Извини, – сказал я, улыбаясь. – И все-таки, не вернуться ли нам в лес?
Судя по карте, которую я изучал в Меше, Нарский тракт изгибается к северу перед ущельем в Шошанской гряде и перед Сумой. Там же заканчивается огромный лес и начинаются более обжитые места.
– Мы можем через лес добраться до Сумы. Там будут холмы, которые укроют нас, и ручьи, которые помогут скрыть следы.
– Ты имеешь в виду реки, в которых мы утонем, и холмы, за которыми спрячутся убийцы. – Мэрэм с минуту раздумывал, пощипывая густую бороду. – Меня беспокоит, что дорога изгибается к северу. Почему? Древние алонийские строители обходили какое-то место? Что, если леса скрывают еще одну Черную трясину – или нечто худшее?
– Смелее, мой друг. – Я снова улыбнулся. – Хуже Черной трясины ничего быть не может.
С этим все согласились. Поспорив еще немного, мы пришли к выводу, что надо ехать через лес.
Мы быстро свернули лагерь и поехали между деревьями прочь от дороги, забирая на запад. Я предполагал, что Сума лежит в тридцати – сорока милях к северо-западу. Если бы мы слишком далеко зашли в новом направлении, то оставили бы ее на юге. Эта перспектива не пугала меня – уверенные, что оторвались от преследователей, мы могли бы вернуться назад и отыскать Нарский тракт. Правду сказать, я хотел уехать подальше от дороги и углубиться в лес.
Деревья стали тоньше и выше, в основном нам попадались дубы, возвышавшиеся над тополями и каштанами. Пока ехать было нетрудно, так как подлесок состоял из низких папоротников, да и лошади легко находили себе пропитание. Я возглавлял отряд, за мной следовал мастер Йувейн с двумя вьючными лошадьми, Атара и Мэрэм замыкали группу. Все – за исключением мастера Йувейна – снарядили луки и при первой опасности готовы были выхватить мечи.
Мы встретили несколько оленей, лакомившихся листвой, и множество белок, но не заметили никаких признаков присутствия Каменноликих, как Мэрэм назвал серых людей. Солнце стояло уже высоко, меня вновь охватила лихорадка, а кровь текла расплавленным железом. Казалось, кто-то мечет в меня стрелы ненависти – я почти физически ощущал, как бритвенно-острые лезвия вонзаются мне в голову.
– Прости, что не могу дать тебе лекарства от твоей хвори, – сказал мастер Йувейн. Он заметил, как я тру голову, и смотрел на меня с тревогой.
– Может, от этого и нет лекарства. Красный Дракон такой злой… Как он может быть таким злым?
– Он слеп, ибо не видит различия между добром и злом. Или думает, что делает добро, тогда как на самом деле – нечто противоположное.
Наставник считал, что Красный Дракон не считает себя злым. Однако я в этом сомневался. Что-то в разуме Морйина говорило о том, что он наслаждается тьмой.
– Мы с ним беседовали. И теперь я не могу выбросить из головы его слова.
А как узнать, где правда, а где ложь, если не слушать?
Приноровившись к неровной поступи лошади, мастер Йувейн пролистал страницы «Сэганом Эли», Отыскав нужную, он прочистил горло и стал читать.
– Я бы посоветовал тебе медитировать. Ты помнишь Вторую медитацию Света? Она вроде твоя любимая?
Я кивнул, скривившись от боли, так как помнил ее прекрасно: закрыв глаза, я словно погрузился в ночную тьму. Потом, глядя в темное небо, представил себе Утреннюю звезду, сиявшую ярко, как солнце. Ее свет надо заключить внутри себя, как обещание того, что за ночью всегда следует день.
– Тяжело, – сказал я после нескольких бесплодных попыток. – Повелитель Иллюзий делает свет похожим на тьму, а тьму – похожей на свет.
– Худшая ложь та, для которой используют истину. Теперь ты должен все время присматриваться, чтобы понять, где правда, Вэль.
– Ты имеешь в виду, что я прислушивался ко лжи Морйина?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});