Читать интересную книгу Сын маминой подруги (СИ) - Мелевич Яна

Ежова вздрогнула, обернувшись к дверям и увидела прислонившуюся к косяку Киру. Она смотрела также внимательно, пока остальные были в гостиной и смеялись над чем-то очень громко. Рассматривали квартиру Лисы, обсуждали декор, дизайн и прочие мелочи.

- Мой муж был таким же, - Кира кивнула на изображение Лисы с улыбкой в проекции одним касанием пальца прямо в воздухе, и Алиса перевела на него взгляд. – Такой же беспечный, яркий и невероятно надежный. Он всегда смеялся заразительнее всех, они с Лисой в этом очень похожи. Оба просто обожают быть в центре внимания – такие уж эти вот Канарейкины.

Подойдя ближе, Кира села на стул напротив и Ежова провела по изображению рукой, чуть исказив то. Один раз, другой, однако улыбка никуда не исчезала. Она была все такой же теплой и невероятно манящей.

- Помните мы с Настей качались на качелях, и я упала неудачно? Ревела как дура, хотя толком не ушиблась – так, маленький синяк да пара ссадин, пока она бегала вокруг, - рассмеялась печально Алиса, невольно предавшись воспоминаниям и всхлипнув. Утерла первую слезы, услышав мягкую усмешку.

- Да, я помню. По-моему, Настюшка испугалась тогда даже больше Ланы и тоже разревелась с тобой за компанию, - Кира сцепила пальцы в замок и покачала головой.

- Елисей тоже улыбнулся мне, - выдохнула Алиса, снова касаясь кончиками пальцев изображения. – И сказал, что никакие качели моих слез не стоят, посадив обратно. Он был самым красивым мальчиком на свете. Я была ужасно горда, что он обратил на меня внимания из всех девчонок в мире.

- Иногда я думаю, что дети слишком быстро растут, - Кира подперла рукой подбородок, цокнув языком и вздохнула. – Маленькие вы были ужасно смешными со своими детскими проблемами и вечно перепачканными мордашками. Бегали друг за дружкой хвостиком, вам не нужны были другие дети, хотя Лиса вечно втягивал в свои игры всех подряд.

- И я всегда ощущала себя там лишней, хоть он упорно тянул меня в эти компании, - прошептала Алиса

- Ты никогда не была для него такой, Алиса. Не позволяй этой мысли разрушить все, что вы пытаетесь построить. Однажды я едва не потеряла из-за этого Пашу. Поверь, Канарейкины могут простить могут многое: предательство, обиду, ссору. Но не пренебрежение, оно ранит их. Чем больше отталкиваешь – тем сильнее шанс потерять. Не позволяй сейчас своим эмоциям сделать выбор за тебя, - Ежова подняла нее глаза с минуту глядя в красивое лицо женщины перед собой. Затем перевела его на изображение Лисы и выдохнула весь воздух, выпуская тот вместе с мыслями.

- Мне нужно бежать, - произнесла так резко, что сама испугалась своей спешке, но раздумать не позволила. Спрыгнув со стула. Пронеслась мимо матери, удивленно оглянувшейся ей вслед и Лана вскинув брови, покосилась на Киру.

- Эй, я должна была провести с дочерью умную беседу на тему выбора мужчины, - пригрозила подруге пальцем.

- Да тебя пока дождешься, поди снова хохотала над фотографией Лисы с дыркой меж зубов.

- Что я могу поделать, лисенок похорошел уже потом!

- Это ты сейчас моего сына страшненьким назвала?!

Еще никогда Алисе не было так страшно. Продвигаясь в толпе танцующих и веселящихся людей, она периодически бросала взгляд туда, где по словам охранника находился Елисей с компанией друзей – ребят, которых она даже не знала. Но все равно шла. Потому что ведь это правильно? Любящая девушка должна поддерживать, а не топить. Хотя вряд ли можно совершить подобное в отношении Елисея. Уж слишком самоуверен и хорош.

- Ощущаю себя таксистом на полставки без зарплаты. Не стыдно вообще эксплуатировать человека? – громкий голос Антона заставил ее вздрогнуть и обернуться к брату Елисея с удивлением оглядев его.

Темноволосый, с небольшой щетиной на лице и мрачным взглядом каре-зеленых глаз, он выбивался в своей клетчатой красной рубашке и темных джинсах из пестрого цветника этого клуба. Парни в малиновых футболках, девушки в неоновых платьях. Они смотрелись странно – легкое белое платье с юбкой солнце чуть выше колена и кожаная крутка поверх. Неустойчивая платформа, из которой благодаря специально установленным прожекторам поднималась голограмма адского пламени. Казалось, словно они горели прямо в толпе, пока та бесновала в танце. Кто-то пихнул девушку и она, покачнувшись на каблуках, едва не растянулась на неустойчивом полу.

Сильные руки вовремя перехватили, вспышку никто из них не заметил. Алиса ойкнула, ухватившись за крепкое плечо и снова удивленно осмотрела парня.

- Когда ты вырасти так успел? – озадаченно моргнула, глядя на Антона, словно видела его впервые. А ведь она просила его подвезти ее, стоило тому приехать за матерью и тетей Раей по их просьбам. Но так нервничала, что почти не обращала на молчаливого брата своего парня внимания.

Татошка Канарейкин всегда был чем-то средним между царственной Настей и сияющим Елисеем. В нем словно смешалось все: черты отца и матери. Не взрывной Павел, но и не спокойная Кира. Совсем незаметно для остальных он просто вырос, стал другим. Не тем парнем, что вечно таскался за братом и участвовал в его проделках с Марком. Кем-то, кого Алиса больше не знала.

- Почему все задают мне этот вопрос весь последний месяц? – раздраженно поинтересовался Антон, бросая взгляд на вип-зону.

– Тебе вроде туда, мой братец сейчас машет хвостом и вертится на радость толпе. Забери его домой, ему там скучно, - словно подтвердил Алисины подозрения Татошка, помогая девушке выпрямиться и отпустил.

- Я все пыталась понять долгое время, что в тебе нашла Милана, - вдруг произнесла Ежова. Она не была уверена, что он слышит ее в шуме и гамме танцевального зала.

Однако, судя по тому, как напряглись плечи Татошки – он услышал. Метнул в сторону Алисы взор. В темноте помещения, разрушаемой алыми и синими всполохами огня и сиянием голографических духов, пролетающих над головами визжащих людей, она не видела его глаз. А жаль, ей очень хотелось бы узнать их выражение. Наверняка он был в ярости, это Алиса поняла скорее по напряженным плечам и сжатым кулакам.

- Мне думаешь интересно, что там могла отыскать во мне твоя чокнутая подружка? – ядовито бросил Антон, громко и показательно фыркая, оглядывая толпу. – Вообще пофиг, кого волнует эта девчонка?

- Да, ты прав. Жалкая такая, никчемная дура, – бросила Ежова, отбрасывая светлую прядь с лица и тут же охнула. Едва оказалась лицом к лицу с перекошенным от злости лицом Антона Канарейкина.

- Это типо женская дружба такая: всепоглощающая и верная? Подружку за спиной обсуждать и кидать ей на голову тонну грязи? Молодец, десять очков вашему террариуму.

- Так если тебе пофиг, почему сейчас так бесишься? – прищурилась Алиса и он отшатнулся. Сжав крепче ремешок маленького клатча, она шагнула к нему, спросила:

- Почему ты считаешь, что Лисе скучно?

Ей было важно это услышать. А еще подтвердить свои подозрения. Которые закрались у нее в голове. Раньше Ежова не замечала таких вещей, не обращала внимания на окружающие вещи и каков итог? Собственная слепота привела к Игорю – из-за нее она промолчала пять лет назад. Страх ослепляет настолько, что опасения получить боль, приносили с собой еще больше проблем.

- Ты серьезно? Что за манера менять темы разговора? – раздраженно закатил глаза Антон, складывая руки на широкой груди. Алиса выжидающе приподняла бровь, увернувшись от скачущей пьяной девицы.

- Потому что он всегда знал, что это ты, - ответил наконец Татошка, отчего Ежова вздрогнула, открыв рот.

– Может не хотел верить или засунул все подальше в подсознание из страха разрушить «семейные» связи, - он показал в воздухе кавычки, цыкнув. – И только рядом с тобой ему по-настоящему весело. Мой брат счастлив тогда, когда радуешься ты.

Зрачки расширились от удивления, а Антон только усмехнулся, махнув рукой в сторону вип-зоны в очередной раз. Он просто развернулся, собравшись было уйти, когда услышал в спину:

- Милана очень солнечная, но она погаснет, если не будет чувствовать полную отдачу. Ваши половинчатые отношения разрушают ее всякий раз, стоит тебе начать играть в равнодушие. Но сколько бы ты от себя не бегал, все равно придется столкнуться лицом к лицу с самим собой. Главное, чтобы не стало слишком поздно.  И благодаря тебе и твоей семье я поняла это сегодня.