Дверь в подвальные помещения оказалась чуть правее портрета Вальбурги Блэк, которая провожала меня недоумевающе-настороженным взглядом. Сразу за дверью начиналась длинная лестница.
— А здесь я могу тебя на руки взять? — обернулся Поттер. — Спускаться тяжело.
Я сама протянула руки, смеясь. Правильно, возьми меня на ручки. Длинная лестница, тусклое освещение, а у Гарри на руках так уютно…
Лестница закончилась небольшим помещением с несколькими дверьми. Перед нами открылась одна из них, и мы зашли в небольшой зал. В центре крупный плоский камень — в принципе, жертва примерно моих пропорций, то есть маленькая и тощая, там поместится. Поттер поставил меня на пол прямо возле камня.
Не нужны свидетели, реки крови и зубодробильные заклинания. Встать напротив друг друга, принести клятвы: отныне и до самой смерти обещаю быть верным, любить и защищать. Все вполне предсказуемо и легко запомнить. Когда клятвы произнесены, они завершаются повторным «клянусь». На короткий миг можно заметить, как тонкий лучик света словно ленточкой проскользнул между наших рук. Я увидела, почувствовала, как этот лучик стянул левое запястье, словно завязывая тонкую нитку, и тут же пропал.
Поттер сделал шаг, что нас разделял, подхватил на руки и потащил наверх. Сделал он это так стремительно, что я не смогла сдержать смех: на старт, внимание, можно! И Поттер потащил добычу в спальню.
— А где шампанское, конфеты? — хохотала я.
Поттер успел уже выйти из подвала, поэтому резко остановился возле портрета Вальбурги.
— А нужно шампанское? — спросил он.
Хорошо, что я не делала макияж даже в честь свадьбы, потому что теперь от смеха аж слезы из глаз полились. Поднимаю глаза и вижу, как заливисто хохочет вообще-то злая и вредная Вальбурга Блэк. Нет, скучно мне точно не будет. У меня же Поттер есть.
— Я опять олень? — грустно спросил он.
Вальбурга ушла за край рамы, откуда теперь раздавался сильнейший хохот, я же продолжала смеяться прямо на руках у Гарри. А тот стоял и грустно вздыхал.
— Тебе хоть не тяжело? — отсмеялась я.
— Нет, — он все так же стоял на месте, — носить тебя на руках мне никогда не будет тяжело.
— Я заметила, — чуть поерзала я, поудобнее перехватив его за шею. И легонько поцеловала.
— Только не при мне! — раздался испуганный голос мадам Блэк, — идите в спальню.
— Неси меня в спальню, — решила не травмировать психику портрета я.
— А шампанское нужно?
— Вообще-то, я его не люблю, — честно призналась я.
Дальше он уже пошел медленнее, больше смотря на меня, чем себе под ноги. И смотрел так жадно и волнующе, что я даже начала волноваться. Легкое волнение перед сексом было нормальным, но я внезапно вспомнила, что снова девственница. И хотя я сама смеялась над окровавленными простынями в любовных романах, все-таки немножко заволновалась. Бывает-то только один раз, и то, что у меня рек крови не было, ничего не значит. Может, там сложности при первом половом акте характерны аристократии. А еще мне подруга рассказывала, что у нее с парнем с первого раза не получилось…
Пока я занималась любимым девчачьим занятием, то есть накручиванием самой себя, Поттер открыл дверь в комнату. Очень светлую, что заметно режет глаз после мрачной обстановки остального дома. Стены цвета слоновой кости, легкий тюль заменяет полог на кровати, мебель светлого дерева.
Он осторожно поставил меня на пол, на темный паркет, но комната все равно казалась словно сияющей.
Я удивленно оглянулась по сторонам.
— Нравится? — улыбнулся Гарри. — Винки недавно закончила, она тоже посчитала атмосферу дома слишком мрачной для молодой семьи.
— Так значит, сделал комнату для меня?
Он не ответил. Но так смотрел, что мурашки пошли по всему телу. Поэтому теперь уже я шагнула к нему, обвивая руками шею.
— Луна, — горячее дыхание щекотнуло кожу.
Он жадно обнял меня, прижимая к себе с такой силой, что казалось, даже кости затрещали. Я не смогла сдержать резкого стона, обняла в ответ, потянулась к губам. Несколько шагов до кровати растянулись на долгие минуты поцелуев, от которых перехватывало дыхание и кружилась голова.
У кровати Гарри одним движением расстегнул молнию на платье и, сделав шаг назад, пораженно замер. Мне потребовалось всего лишь повести плечами, чтобы тяжелое кружево скользнуло вниз, оставляя меня в ярко-алом с белыми вкраплениями белье. Гарри судорожно вздохнул:
— Ты просто дьявол во плоти, — сказал он, снова обнимая меня. — Сводишь с ума…
И он тоже сводит с ума. Осторожно опускает на кровать, где шелковое белье заставляет вздрогнуть от мимолетного холода, но это ощущение вмиг вылетает из головы. Каждое прикосновение Гарри словно оставляет следы на коже, его поцелуи туманят мысли — я плохо отдаю себе отчет в своих действиях.
Гарри внезапно отстранился и, оперевшись на локти, рассматривал меня, словно искал что-то. Понимаю, что начинаю краснеть, а он совершенно серьезно и как всегда неуместно спрашивает:
— Ты ведь не сбежишь от меня?
— Какой же ты олень, — обняла его за шею, стремясь спрятаться от этого внимательного взгляда, — так спрашиваешь, будто бы я сбегала.
Последнее почти прошептала.
Цепляюсь за его широкие плечи, целую солоноватую кожу, обвиваю ногами за бедра — хочется быть еще ближе, хотя, казалось бы, ближе уже некуда. Гарри шепчет что-то едва различимое, что забывается моментально, оставляя лишь мурашки на теле от звучания его голоса.
Проникновение все же отразилось ноющей болью, несмотря на то, что я сама этого безумно хотела — как мыслями, так и телом. Впрочем, я была к этому готова — с моей-то текущей комплекцией и кое-чьими природными данными. Несмотря на это, каждое его движение распаляло меня лишь сильнее. Кажется, я даже кричала, что люблю его…
Уставшие и счастливые, мы потом еще долго лежали на кровати в обнимку, наслаждаясь тишиной и друг другом.
Глава 26. Этот сумасшедший мир
Гарри не думал, что его выпускной год, когда война осталась позади, станет таким… таким насыщенным на эмоции. Она выводила его из себя и одновременно сводила с ума. Гарри иногда сам