Читать интересную книгу Творения, том 4, книга 1 - Иоанн Златоуст

4. Замечай и здесь снисхождение в слове. "Затворил Бог ковчег за ним", - чтобы показать нам, что Он поставил праведника в совершенной безопасности. "Затвори", и притом "извне", так, чтобы праведник не мог видеть, как все погибало, и от этого - чувствовать тем сильнейшую скорбь. Он уже скорбел и возмущался, когда только представлял в уме это страшное наводнение и воображал себе погибель рода человеческого, совокупное истребление всех животных, и людей, и скотов, и, так сказать, уничтожение самой земли. Пусть погибавшие были злые люди, но души праведников, обыкновенно, чувствуют сильную скорбь, когда видят людей в несчастье. Поэтому найдешь, что все праведники и пророки ходатайствовали за виновных, например, патриарх (Авраам) за содомлян (Быт.18:25). А из пророков один, например, говорил: "о, Господи Боже! неужели Ты погубишь весь остаток Израиля" (Иезек.9:8), а другой: "оставляешь людей как рыбу в море, как пресмыкающихся, у которых нет властителя" (Аввак.1:14)? Если, таким образом, праведник и без того уже смущался духом и скорбел сердцем, то, чтобы самое зрелище (всеобщей гибели) не повергло его в еще большее сокрушение, Бог заключил его в ковчеге, как бы в темнице, так что он не мог видеть своими глазами происходившего и от этого приходить в робость. Естественно, что он, видя чрезвычайное усиление воды, стал бы беспокоиться о том, как бы не потонуть и ему самому. Так, щадя его, человеколюбец Бог не позволяет ему видеть ни стремительности вод, ни того, как происходила погибель (людей) и опустошение вселенной. Когда я подумаю о пребывании этого праведника в ковчеге, то дивлюсь и изумляюсь, и все приписываю тому же человеколюбию Божьему. В самом деле, если бы оно не укрепляло его душу и не делало трудного легким, то, как бы он, скажи мне, мог вынести свое положение, будучи заключен в ковчеге, как в тюрьме и узилище страшном? Как бы мог он устоять против такого напора волн? Если плывущие на корабле, пользуясь и пособием парусов, и имея кормчего, который сидит на корме и своим искусством противодействует напору ветра, умирают от страха и отчаиваются, так сказать, в своем спасении, когда видят, что волнение крайне усилилось, то, что мы скажем об этом праведнике? Заключенный, как выше сказал я, в ковчеге, как в темнице, он носился туда и сюда, не мог там видеть неба, ни устремить глаза в другое какое-либо место, словом, не видел ничего, что могло бы доставить ему некоторое утешение. Плывущие по морю, если и усилится волнение, могут взирать на небо, видеть вершины гор и отдаленный город, и от этого получать хотя малое облегчение. Если же буря и усилится и рассвирепеет до крайности, то все же они, дней через десять, или несколько более, после многих опасностей и бурь, будучи выброшены на землю и несколько успокоившись, забывают все эти несчастья. Но здесь совсем не так; напротив, Ной целый год прожил в этой необыкновенной и странной темнице, не будучи в состоянии и подышать воздухом. Как, в самом деле, он мог это, когда ковчег был крепко затворен со всех сторон? Как он выдержал, скажи мне, как вынес? Если бы даже тела у них были из железа и адаманта, то и тогда как бы они могли (жить), не пользуясь ни воздухом, ни ветром, который, обыкновенно, ни меньше воздуха освежает наше тело, и, не имея возможности питать взоры зрелищем неба, или разнообразием цветов, украшающих землю? Как же они, столько времени живя так, и не ослепли совсем? И если бы мы захотели судить об этом по человеческим соображениям, то надобно бы подумать и о том, откуда они получали, в достаточном количестве, воду для питья, пока жили в ковчеге? Но, оставляя это, (спрашиваю), как мог этот праведник, равно как сыновья и жены, выдержать совместное пребывание со скотами, зверями и птицами? Как он вынес зловоние? Как вытерпел жизнь с ними? И что говорить об этом? Как самые животные могли выдержать и не погибнуть в течение столь долгого времени, не имея возможности ни привлекать к себе воздух, ни двигаться, но запертые в одном месте? Вы, конечно, знаете, что и мы, равно как и животные, если даже пользуемся и воздухом и прочими удобствами, но постоянно заключены в одном месте, неизбежно расстраиваемся и погибаем. Как же этот праведник, со всеми бывшими в ковчеге, мог выдержать столько времени? Не иначе, как при помощи вышней, всемогущей силы. Уже то самое не было ли делом высшей силы, что ковчег носился туда и сюда, без кормчего - и не погиб от такого напора волн? Нельзя ведь сказать и того, чтобы ковчег был (построен) на подобие корабля, и от того можно было, с помощью искусства, направить ход его. Ковчег был со всех сторон крепко огражден, и, в силу повеления Господня, стремительность воды не вредила ему; напротив, став выше ее, он своих обитателей хранил в совершенной безопасности.

Итак, возлюбленный, когда что делает Бог, не решайся исследовать дела Его по соображениям человеческим: они превышают наше понятие, и ум человеческий никогда не в состоянии постигнуть и уразуметь совершенного Им.

5. Поэтому, услышав повеления Бога, мы должны верить и повиноваться Его словам. Как Творец природы, Он по воле Своей все преобразует и изменяет. "И затворил Господь Бог ковчег за ним". Велика и добродетель, сильна и вера этого праведника. Она ведь, она помогла ему и построить ковчег, и благодушно перенести тесную жизнь в таком жилище, вместе со зверями и всеми другими животными. Поэтому-то и блаженный Павел, вспомнив о нем, в похвалу его, восклицал так: "верой Ной, получив откровение о том, что еще не было видимо, благоговея приготовил ковчег для спасения дома своего; ею осудил он (весь) мир, и сделался наследником праведности по вере" (Евр.11:7). Видишь, как вера в Бога, подобно крепкому якорю, поддержала его в том, что он и ковчег построил и мог прожить в нем? Она послужила для него и средством к спасению: "ею же", сказано, "осудил он весь мир, и сделался наследником праведности по вере". Не то, чтобы сам Ной осудил (своих современников); нет, осудил их Господь сравнением (их с Ноем), потому что они, имея все то же, что и праведник, не пошли по одному с ним пути добродетели. Итак, Ной верой, которую показал, осудил этих людей, которые показали совершенное неверие: не поверили предсказанию (о потопе). А я, при всем этом, особенно изумляюсь и добродетели праведника, и неизреченной благости и человеколюбию Господа, когда подумаю, как он мог жить между зверями, то есть, львами, рысями, медведями, и прочими дикими и неукротимыми животными.

Вспомни здесь, возлюбленный, о высокой власти, какой пользовался первый человек до преступления, и размысли о благости Божьей. Так как преслушание первого человека уменьшило дарованную ему власть, а потом Бог нашел другого человека, который старался восстановить в себе древний образ, хранил чистоту добродетели и являл глубокое повиновение заповедям, то и возводит его в прежнее достоинство, как бы на опыте показывая нам великость власти, которую Адам имел до преслушания. Таким образом, добродетель праведника, поддерживаемая милостью Божьей, восстановила прежнюю власть, и звери опять признали свою подчиненность. В самом деле, звери, как увидят праведника, тотчас забывают свою природу, а лучше сказать, не природу, а свою лютость, и, оставаясь тем же по природе, из лютых превращаются в кротких. И вот, это самое случилось с Даниилом. Будучи окружен львами, он пребывал бесстрашным, как бы находясь среди овец: дерзновение праведника обуздывало природу зверей и не позволяло им выказывать свое зверство. Точно так же и чудный Ной легко прожил вместе со зверями, и ни теснота места, ни продолжительность времени, ни такая заключенность, ни лишение воздуха, не могли привести его в оцепенение, но все ему было облегчаемо верой в Бога, и он в этой ужасной темнице жил так, как мы среди лугов и рощей. Повеление Господа сделало для него легким и трудное. Таково свойство праведных: когда они терпят для Бога, то не смотрят на то, что делается, но размышляют о причине - и легко переносят все. Так и Павел, учитель языков, называл легкими темницы, нападения, ежедневные опасности, многоразличные и невыносимые скорби, не потому, чтобы они были таковы сами по себе, но потому, что причина, для которой они были попускаемы, поставляла его в такое расположение, что он не обращал и внимания на приключающиеся бедствия. Послушай, что он говорит: "ибо кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу" (2Кор.4:17). Надежда, говорит он, на будущую славу и вечное блаженство помогает нам благодушно переносить эти непрерывные скорби и считать их легкими. Видишь, как любовь к Богу отнимает силу у несчастий и не дает (верующим) даже чувствовать тяжесть их? Вот почему и блаженный Ной все переносил благодушно: он питался верой и надеждой на Бога. "И затворил", сказано, "и затворил Господь за ним. И продолжалось на земле наводнение сорок дней, и умножилась вода, и подняла ковчег" (Быт.7:17-18). Смотри опять, как (Писание) своим рассказом усиливает страх и увеличивает событие. "Был потоп", говорит оно, "на земле сорок дней, и умножилась вода, и подняла ковчег, и он возвысился над землею; вода же усиливалась и весьма умножалась на земле, и ковчег плавал по поверхности вод. И усилилась вода на земле чрезвычайно" (Быт.7:17-19).