— Нет. Пройдусь по берегу, вот и все. До этого, гм... нового места. Лодочного клуба, знаете?
И я уже собрался было уйти.
— До того нехорошего места, хотите сказать?
Я остановился и снова повернулся к старику:
— Нехорошего места, Джейсон? Что вы имеете в виду?
— Это странное старое место. Купили всю бухточку и не пускают никого на берег. Частная собственность, говорят. Странное местечко.
— Но вы сказали «нехорошее», Джейсон. Так что вы имели в виду?
— Ну, — протянул он. — Понимаете, сэр, не такое оно, как должно быть. Подозрительное.
— Не такое? То есть вы думаете, что они там умственно отсталые?
— Умственно отсталые? То есть чуточку того? Нет, я этого не говорил, сэр. Нехорошее место, вот и все. Хотя оно далеко, и они, похоже, никому не мешают. Сэм Хэдли с них хороший кусок имеет...
Похоже, наша короткая беседа рассердила старикана, и он отвернулся.
— Да, — пробормотал я, кивнув. — Значит, все нормально...
Старик, похоже, не слышал меня. Он отправился обратно в свой коттедж, что-то бормоча себе под нос. Старина Джейсон и сам был странноватым малым, если подумать. И все же он более или менее подтвердил мои собственные подозрения. Вот уж действительно «нехорошее место».
Этот разговор помог мне принять решение. Я не мог оставить мою раковину в клубе и захотел забрать ее немедленно. До клуба, должно быть, ходьбы не больше часа. Если повезет, то, возможно, Дэвид Семпл отвезет меня домой. Я быстро зашагал по берегу...
Через тридцать минут тени стали совсем длинными. Я уже мог различить первые проблески звезд на темнеющем небе, солнце начало медленно опускаться в море.
Скоро должен был показаться тонкий месяц, но я надеялся добраться до клуба еще засветло.
Тени, протянувшиеся от края утесов, вынудили меня подойти ближе к берегу, пока я не обнаружил, что иду по полосе прилива между морем и скалами. Море выглядело спокойным, а до прилива оставалось еще не меньше получаса. В любом случае, на этом отрезке берега было не так уж много мест, где можно оказаться застигнутым врасплох приливом.
Вскоре, немного прибавив шагу, я заметил, что звезды действительно появляются очень быстро, а солнце уже скрылось за горизонтом. Последние его лучи поймали в свой прицел самолет, летящий в вышине над океаном, и, точно по волшебству, превратили его в безмолвную несущуюся вперед серебристую стрелу. Потом он исчез за облаком...
Внезапно я почувствовал холод и вздрогнул, но не от крепчающего бриза, налетевшего с моря. В ночном пляже было что-то зловещее... Шорох океанских волн, набегающих на берег, звучал так размеренно, почти гипнотически. К тому же мне показалось, что стемнело слишком рано, или, возможно, причиной тому стали сгущающиеся облака и то, что я недооценил расстояние между Сиэмом и лодочным клубом.
Затем я заметил впереди южный мыс бухты, выдающийся в медленно подступающее к берегу море. Еще десять минут, я обогну этот природный волнорез и окажусь в сотне ярдов от... санатория? Теперь, в этот поздний час, то, что я затеял, начало представать в совершенно другом и несколько пугающем свете.
Я оказался один на берегу. Надвигалась ночь, начинался прилив. Впереди лежала цель моего похода — психиатрическая лечебница, пусть и хорошо замаскированная, чьи обитатели были, мягко говоря, беспокойными. Несомненно, мне придется иметь дело с кем-либо из персонала, с дежурной медсестрой, решил я, и, по всей вероятности, через несколько минут я отправлюсь обратно, возможно, даже в машине Дэвида Семпла. Тем не менее у меня из головы никак не шли пучеглазые лица, поедающие меня странными выжидательными взглядами. И снова, несмотря на все мои рациональные объяснения, я поежился, вспомнив те события, которые привели к моему обмороку в присутствии необычных обитателей санатория. Я оказался настолько поглощен этими воспоминаниями, что, повернув к морю, чтобы обойти скалу, едва не пропустил движение каких-то теней у основания утесов справа от меня. Хотя луна уже почти взошла, серебря море и отбрасывая слабый отблеск на мрачную раньше местность, я все же полагаю, что именно чистая интуиция или предчувствие заставили меня насторожиться и оглянуться. Ведь старый Джейсон Ридли говорил мне о том, что люди в санатории не пускают никого на свою территорию. Возможно, они выставили охрану? Вне всякого сомнения, это было бы разумной предосторожностью.
Да, я заметил какое-то движение, но решил, что это не может быть человек. У подножия выступа за моей спиной что-то странно извивалось, какой-то сгусток темноты угрожающе выпячивался в моем направлении. Я на миг остановился и затаил дыхание, напряженно вглядываясь во мрак. В этот самый миг, как назло, луна спряталась в облаках, и берег утонул в темноте. Тени от утесов и острых, обвешанных тиной камней удлинились, как будто прыгнули на меня через темный пляж, и я почувствовал, что в ночи растет какое-то напряжение...
Потом облака расступились, и слабый лунный свет залил весь берег, разгоняя тени. Я понял, что у меня всего-навсего разыгрались нервы, и у подножия утесов совершенно ничего не было... ничего живого.
Сначала я решил, что это камень — одинокий массивный камень, вздымающийся из песка на высоту более человеческого роста. Он возвышался между мной и утесами. Я уже испустил глубокий вздох облегчения и даже начал было отворачиваться, чтобы пойти дальше... когда внезапно он пошевелился! Его очертания изменились, потекли; основание утолстилось, совершило движение, сходное с сокращением ножки слизня, движение, которое приблизило его ко мне. Бугристая поверхность поблескивала в неверном свете луны, точно утыканная сотнями сверкающих глаз...
Боже правый, да ведь это и были глаза!
Нет, этого не могло быть, просто не могло. Но в тот же миг, когда я, споткнувшись, шарахнулся от неведомой твари, попятившись назад по песку, оно повторило свое движение, подобравшись ближе. Я услышал шум — сосущий, хлюпающий звук, как тот, который издает моллюск, если его трогать пальцем до тех пор, пока из него не начнет сочиться слизь, но усиленный в сотню раз. В тот же самый миг облака снова закрыли луну.
Боже мой!
Были ли сумасшедшими те бедняги из лодочного клуба, или это я сошел с ума? Существо, представшее передо мной в лунном свете, было кошмаром безумца. Но, в своем уме или совершенно безумный, я не смог вынести зрелища твари, надвигающейся на меня. Из моего горла вырвался сдавленный вскрик, скорее даже задушенный, нечленораздельный хриплый всхлип обезумевшего от страха животного, когда я метнулся в сторону.
Я понесся прочь от этого существа, упал, вскочил и снова побежал. Сердце бешено бухало в груди, а легкие, казалось, вот-вот разорвутся. Приблизившись к концу гряды, я осмелился оглянуться назад и увидел, что тварь течет за мной — колоннообразное комковатое тошнотворное нечто, тянущееся ко мне.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});