шепчу ему в губы.
Руслан несколько раз моргает и ослабляет захват.
— Да, прости, — выдыхает сквозь стиснутые зубы. — Прости, мышка. Я не хотел тебя напугать.
Освобождаюсь от его захвата и сползаю на пол. Ноги трясутся, а на глазах выступает влага.
— Прости, мне надо, — пячусь назад, к двери, — пора…
— Карина.
Выскакиваю из комнаты и запираюсь в своей.
Прислоняюсь спиной к двери и пытаюсь успокоить колотящееся сердце. Привести дыхание в норму.
Вся я превращаюсь будто бы в один сплошной нерв. Сердце колотится так, что, боюсь, сейчас выскочит на пол.
— Мышка, — слышу тихий голос Руслана с той стороны двери и зажмуриваюсь. — Открой, малыш.
Врезаюсь затылком в дверь.
— Руслан, уходи. Оставь меня одну, пожалуйста.
— Карин…
— Пожалуйста, Руслан. Мне надо подумать.
— Мышка, давай хотя бы эти дни ты забудешь обо всех запретах и просто будешь со мной.
Но я молчу в ответ, и он уходит.
Страшно то, что впереди нас ждут выходные, и мне не удастся сбежать от него.
А может, и правда плюнуть на все? Но где гарантии того, что я потом смогу все это прекратить? Я и сейчас-то с трудом сдерживаю свои порывы в его сторону.
А впереди целая неделя…
* * *
Утром с трудом отрываюсь от подушки, и у меня прям чувство дежавю. Как тогда, когда Руслан ждал моего решения по поводу наших отношений. Первых.
Слышу за дверью шаги Руслана. Я их сейчас без труда узнаю из-за того, что он почти не наступает на травмированную ногу.
Сердце пускается вскачь, а тело чуть ли не подкидывает на кровати в диком желании выскочить к нему навстречу.
Накрываюсь одеялом с головой. Улавливаю, что Руслан подходит к двери и замирает. С опаской жду, что он постучит, но он через несколько долгих и мучительных минут уходит.
Облегченно выдыхаю.
И как мне пережить эту неделю? Этот вопрос тревожит.
И я даже трусливо решаю скрываться здесь до приезда родителей, но учеба и банальная еда вынудят высунуть нос.
Собираюсь с силами и поднимаюсь на ватные ноги.
Стоит только представить, что рвение Руслана никто не будет теперь сдерживать, и мне становится душно.
С другой стороны, может, он и не будет ничего делать? До этого же не особо рвался наладить наши отношения, так что может измениться?
Эти мысли приводят немного в норму расшатанные нервы, и я решаюсь выйти из комнаты.
В доме на удивление тихо. Только из кухни доносится странный грохот и ругательства Руслана. Меня тут же захватывает страх: вдруг что-то стряслось?
Срываюсь с места и чуть ли не кубарем слетаю с лестницы, бегу в кухню. Картина, которая предстает перед глазами, заставляет встать как вкопанной.
Глава 37
Глаза тут же удивленно расширяются. Вся рабочая поверхность завалена тарелками. Руслан что-то сосредоточенно мешает на сковороде.
Делаю неуверенные шаги в его сторону. Хоть и в голове тарабанит мысль, чтобы я позорно сбежала, но я хочу подойти. Он мой магнит. Хочу прикоснуться к его плечам, затянутым в темную футболку.
В последнюю секунду одергиваю руку.
Руслан словно ощущает, что не один, выдергивает наушник из уха и разворачивается на месте.
— Ага, — голубые глаза подозрительно щурятся, — доброе утро, мышка. А ты что так тихо подкрадываешься?
— Ну это только ты ведешь себя как слон в посудной лавке, — пытаюсь пошутить.
Опускаю глаза на сковороду, и тут меня поджидает еще один сюрприз.
— Ты готовишь?
Щеки Руслана подозрительно розовеют, и это зрелище заставляет опустить глаза.
— Пытаюсь, но мне кажется, получается фигово. Оладьи пытаюсь приготовить.
— А где Алла Алексеевна? — да, этот вопрос решающий сейчас.
— Так выходные же. Боишься меня?
Его глаза как-то хищно блестят, и я непроизвольно делаю шаг назад. Но Руслан пресекает мою попытку сбежать. Хватает за запястье и дергает на себя.
Не успеваю сообразить, как оказываюсь сидящей на столе. И теперь мы с Русланом на одном уровне. Руслан шипит и переступает на другую ногу.
— Руслан, нога, — как-то я уже говорила эту фразу.
Руслан сокращает расстояние между нашими лицами.
— Не думай об этом. Так что, мышка. Боишься? — шепчет возле губ.
Этот шепот тут же заставляет внутренности скрутиться в тугой узел, а пальчики на ногах сжимаются от его теплого дыхания на щеке.
— А должна? — голос хрипит от переполняющих сердце чувств.
— Ну если только чуть-чуть. Потому что сейчас в моей голове совсем не невинные мысли о тебе.
Щеки начинают полыхать. Руслан обхватывает мои бедра и слегка раздвигает их. Встает между ними, и его глаза стремительно темнеют.
Сердце начинает трепыхаться в груди, как загнанная в клетку птичка. Воздуха не хватает, и я уже просто жду его следующего шага.
Хочу ли я того, что произойдет дальше? До беспамятства! Хочу этого поцелуя.
До носа долетает запах чего-то горелого. Бросаю взгляд в сторону плиты. Отталкиваю Руслана в грудь и подскакиваю к сковороде, из которой уже поднимается дым.
Выключаю конфорку и начинаю размахивать руками.
Руслан подходит сзади, отодвигает меня и включает вытяжку.
— Ну прости, мышка, ты осталась без завтрака, — виноватый взгляд, который проникает под кожу. — Тебя хотелось сильнее, чем поесть оладьи.
— Без завтрака? — непонимающе переспрашиваю. — Какого завтрака?
Руслан усмехается и проводит пальцем по моей щеке.
— И вот потом не отрицай того, что нас тянет друг к другу.
Его низкий голос прокатывается по венам и заставляет тело гореть. Губы зудят от неудовлетворенного желания поцеловать Руслана.
Вытяжка быстро справляется с задачей, и на кухне не остается посторонних запахов.
— Садись, — командую я, оборачиваясь на разгром на кухне.
Вот почему стоит мужчине взяться за готовку, и кухня превращается в