Пятый пункт касался изменения числа голосов для Швеции – повышено до 12 голосов – и для Венгрии – общее повышение отложено, прибавлено 2 голоса для Кроатии. Допущена также армянская подсекция турецкой секции раньше, чем эта турецкая секция еще образовалась – армянские социалисты в Турции отказываются-де «ждать» турок, – причем этой подсекции дано 4 голоса. Было бы желательно, чтобы наши товарищи – армянские с.-д., знающие положение армянского социализма в Турции, высказали свое мнение по этому вопросу.
Шестой пункт порядка дня касался принятия социал-демократической партии в Чили. Партия эта образовалась после раскола демократической партии в Чили. Чилийских с.-д. приняли тоже без прений.
Седьмой пункт порядка дня касался вопроса о сионистах-социалистах в России{113}. Как известно, они обратились перед Штутгартским съездом в ЦК нашей партии с предложением принять их в с.-д. подсекцию русской секции Интернационала. Наш ЦК отказал, принявши мотивированную резолюцию против включения в число с.-д. сионистов, хотя бы они и называли себя «сионистами-социалистами». Представитель с.-с. явился в Штутгарт, и в Штутгарте наша подсекция отказалась принять его, а с.-р. воздержались. Так как, по уставу, новые члены Интернационала могут быть принимаемы лишь с согласия национальных секций (причем при разногласии двух национальных подсекций вопрос окончательно решается Международным бюро), то с.-с. нормальным путем попасть на съезд не могли. Они пожаловались в Бюро, которое тогда же приняло компромиссное решение: допустить на съезд с совещательным голосом представителя с.-с. Теперь пришлось разбираться в созданной путанице: члены ли Интернационала с-с. или нет? В. Адлер высказался, как и в Штутгарте, решительно против с. – с, отказавшись отложить дело, как просили с. – с, приславшие телеграмму, что они не могут явиться. Неявка – сказал В. Адлер – бывает иногда лучшим способом защиты. Я взял слово, чтобы напомнить еще раз решение нашего ЦК и указать на то, что допущение с-с. против воли обеих русских подсекций было бы невозможным нарушением устава Интернационала. Рубанович и представитель «Серпа» (Серп = Социалистическая еврейская рабочая партия{114}, принятая в Штутгарте эсерами в свою подсекцию) Житловский держали горячие речи против недопущения с.-с, причем Рубанович не мог, однако, сообщить об ином решении партии с.-р., кроме воздержания по этому вопросу, а Житловский явным образом при виде неминуемого исключения с.-с-ов защищал самого себя, доказывая с забавной горячностью, что, если сионисты-социалисты территориалисты, то и они, «Серп», тоже территориалисты. Разумеется, отсюда вытекало не то, что следует принять с.-с-ов, а только то, что едва ли кто-нибудь другой в Интернационале, кроме эсеров, согласился бы принять и «Серп». Взявши второй раз слово, я категорически протестовал против приема Рубановича: навязывать сионистов чужой подсекции, в то же время не давая решения своей подсекции в пользу сионистов. В результате Бюро приняло единогласно (при двух воздержавшихся: Рубанович и Вальян) резолюцию Адлера, которая гласит:
«Бюро констатирует, что допущение сионистов (с совещательным голосом) было сделано исключительно по отношению к заседаниям Штутгартского конгресса, что сионисты в настоящее время не присоединены к Международному бюро, и переходит к очередным делам».
Восьмым и последним пунктом порядка дня было утверждение, почти без прений, особого состава делегации французских социалистов в Международном бюро. Одним делегатом от Франции назначен Гед, второй же голос Франции в Бюро передан двум делегатам, Вальяну и Жоресу вместе.
Заседание Бюро закончилось единогласным принятием предложенной бельгийским делегатом де-Брукером резолюции сочувствия турецкой революции:
«Международное социалистическое бюро с радостью приветствует падение того гнусного режима, который Абдул-Гамид так долго поддерживал в Турции при помощи держав, – приветствует открывшуюся для народов Турецкой империи возможность самим распорядиться своей судьбой и введение режима политической свободы, который позволит рождающемуся пролетариату вести свою классовую борьбу в тесном единении с пролетариатом всего мира».
* * *
В понедельник 12 октября состоялось заседание междупарламентской конференции. В порядке дня стояли три пункта: 1) последняя парламентская сессия; 2) колониальные реформы (доклад Ван-Коля) и 3) о деятельности социалистов в пользу мира внутри междупарламентского союза (доклад Ляфонтена, бельгийского депутата), – затем четыре вопроса: а) условия платы строительным рабочим (в случае банкротства предпринимателей); б) голосование посредством писем; в) новые списки членов парламентских групп и их секретарей и г) посылка документов.
По первому пункту порядка дня ограничились подтверждением, по предложению Пернерсторфера, решения Штутгартского конгресса: секретари парламентских фракций приглашаются доставлять в Международное социалистическое бюро письменные отчеты фракций. К такому же напоминанию привел краткий обмен мнений по двум последним из указанных «вопросов». По двум первым «вопросам» вкратце были указаны материалы и предположения, имеющиеся на этот счет у некоторых социалистических депутатов. Доклад Ляфонтена был, по предложению докладчика, отложен. Австрийцы и немцы указали по этому поводу, что они против участия социалистов в буржуазных парламентских конференциях в пользу мира. Шведский делегат Брантинг сослался на особые условия, объясняющие будто бы участие в этих конференциях шведских с.-д. По его же предложению, в порядок дня следующей междупарламентской конференции, которая состоится одновременно с следующим заседанием Бюро, внесен вопрос о государственном страховании рабочих.
Единственным пунктом порядка дня, по которому был прочтен краткий доклад и были не лишенные интереса прения, оказался вопрос о колониальных реформах. Голландский делегат Ван-Коль, прославивший себя своей оппортунистической резолюцией по колониальному вопросу в Штутгарте, в своем докладе пытался несколько с иной стороны протащить свою излюбленную идейку о «положительной» колониальной программе социал-демократии. Совершенно оставив в стороне борьбу с.-д. против колониальной политики, агитацию в массах против колониального грабежа, пробуждение духа отпора и сопротивления у угнетенных масс в колониях, Ван-Коль все внимание сосредоточил на перечне возможных «реформ» колониального быта при данных порядках. Как благонамеренный чиновник, перечислял он самые различные вопросы, начиная от собственности на землю, кончая школами, поощрением промышленности, тюрьмами и т. д., подчеркивая при этом необходимость быть попрактичнее, считаться, напр., с тем, что всеобщее избирательное право не всегда применимо к дикарям, что нельзя иногда не согласиться с необходимостью учреждения в колониях вместо тюрем обязательных работ и т. д. и т. д. Весь доклад был пропитан не духом пролетарской классовой борьбы, а духом самого мелкого буржуазного, даже хуже, чиновничьего, реформаторства. В заключение предлагался выбор комиссии от пяти главнейших, владеющих колониями, стран для выработки колониальной программы социал-демократии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});