Читать интересную книгу Паутина вероятности - Алексей Колентьев

Когда-то, кажется это случилось в прошлой жизни, мне довелось вместе с моим тогдашним ротным, капитаном Шубиным, участвовать в обмене пленными. Так вышло, что бандиты назначили непременным условием обмена присутствие командиров пленных бойцов. Понятное дело, что поехали не «махры» из подразделения откуда выдернули троих солдатиков, а мы, чтобы так сказать качественно осмотреть лагерь одного из самых на тот момент известных бандитских вождей. Прикинули в обмятую форму соответственно званиям(настоящую, пожертвованную ради такого случая мотострелками), сделали документы и через равнинных чехов, поголовно ходившими с ксивами местного МЧС, вывели на представителя бандитов. И через два часа тряски по горному серпантину мы уже шли вслед за угрюмыми, неразговорчивыми духами в лагерь. Разумеется, духи хитрили: закладывали петли, водили нас с завязанными глазами, только вот они не учли, что места где будет производиться обмен, плотно накрывала служба радиоразведки, а наши перемещения отслеживались со спутника. В помощь было ещё два обстоятельства: во-первых, бандитам перекрыли кислород войска федеральной группировки, наглухо блокировав выходы на равнину; а во-вторых, через посредников удалось добиться освобождения из нашей тюменской колонии одного отморозка, которого мы и должны были передать «чехам» чуть позднее. Особо не вдаваясь в подробности, скажу, что обмен был устроен грамотно: нам отдают пленных солдатиков, а когда отпускают — мы даём условный сигнал, другая группа передаёт духам их ненаглядного приятеля, отбывавшего срок за разбой и изнасилование. Вопреки бытующему среди обывателей мнению, в тюрьмах сейчас не гнобят насильников. Если это чеченец, то по этапу идёт сопроводилово, где сказано, что чеха обежать нельзя или лиц решивших разобраться «по понятиям», ждут серьёзные проблемы. Дети гор особо не церемонятся, а наша, так называемая «русская» братва, редко когда может договориться о «дружбе» против кого-то и с огромным удовольствием прессует только своих. Чеченцы же напротив, держатся стаей, жёстко и до конца отстаивая свои права. Не боятся ни крови ни репрессий администрации. Поэтому ЗК, которого вынули с русской кичи, особо в тюрьме от притеснений и наездов не страдал. Просто его освободят и передадут своим, а уже через какой-нибудь месяц. Этот же самый дух всплывёт либо в Москве, либо в Воронеже и снова поёдёт грабить насильничать и убивать, чтобы вновь быть посаженным и обменянным на пару-тройку первогодков, подловленных во время наряда по гарнизонной кухне или украденных прямо с караульного поста.

Лагерь был хитро укрыт в зелёнке, в каменистой почве была отрыта сеть подземных схронов, где бандиты могли отсиживаться месяцами. Нас встретил бородатый дух с повадками наркомана со стажем и тоже как вот этот Бурун, попёр в гору, мешая русские и арабские слова, давая понять, что будет резать неверных. Положение накалялось. Со всех сторон сбежались другие «чехи», поголовно лязгая затворами автоматов и потрясая разной длинны ножиками. Всячески подбадривая своего приятеля. Ещё чуть-чуть и нас бы стали резать на куски. Но Шубин просто сделал шаг навстречу разоряющемуся в припадке словесного поноса бандиту и коротко, но сильно, пробил тому правой в брюхо. Араб рухнул ничком и в воздухе запахло говном. Надо сказать, что капитан мастерски исполнял подобный трюк, уложив как-то раз десантного майора, похвалявшегося, что де не пробить капитану-строевику его, белую кость натуральный спецназ. Ну вот и побежал потом за сменным бельём, пригибаясь…. А духа уволокли свои. Никто не накинулся на двух русских, уже почти вставших спина к спине. Так свора травящая медведя в последний момент замирает. Потому что загнанный в угол зверь буквально излучает готовность стоять насмерть и дорого продать свою жизнь. Десяток духов отступил, не выдержав молчаливого спокойствия двух среднего роста и не шибко героических пропорций русских. Отдали нам тогда солдатиков, а через неделю этого знаменитого командира накрыла бригадная артиллерия. Поэтому я всегда чувствую момент, когда можно оскалиться, а когда лучше просто превратить всё в шутку.

Маршрут проложен таким образом чтобы обогнуть Радар и его укрепрайоны со стороны реки, для чего проводник взял сначала строго на восток, чуть забирая к северу и пройти предстояло километров пятнадцать — двадцать, чтобы потом держась западного берега Припяти, обойти стороной и сам город который уже через каких-то двое суток станет в очередной раз местом сражения. Ситуация мне сильно напоминала события в одной маленькой но сильно независимой республике. Тогда нам тоже приходилось раз за разом, без поддержки артиллерии и авиации почти всегда в лоб штурмовать хорошо укреплённые, покинутые жителями дома. Стараниями военспецов из Иордании, Саудовской Аравии, Турции и других «дружественных» России стран, город был превращён в крепость, состоящую из сети сообщающихся между собой узлов обороны. Мы потом диву давались, как можно изуродовать обычную пятиэтажку, чтобы получилось такое. Техника, приданная нам для штурма горела зажатая между домами в специально созданных завалах, пехота ложилась десятками даже не успев толком ответить хорошо замаскированному и укрытому за стенами проложенными мешками с песком противнику. Артиллерия часто била по своим, запутанная радиоигрой ведущейся боевиками. В царящей тогда неразберихе это было не удивительно: городской бой — хаос, полный всяких пакостных неожиданностей. Нечего говорить, что и здесь идущих на штурм «свободных», вояк и остальных решившихся на эту авантюру по разным причинам сталкеров, ожидал похожий сценарий. Только с поправкой на местный колорит.

Шли мы по неожиданно хорошо сохранившейся асфальтированной дороге, ведущей, судя по карте, к одному из покинутых посёлков, где по прибытии отметились у командира местного гарнизона. Остановились на ночь, поскольку наш проводник наотрез отказался выходить до рассвета, мотивируя такое поведение инструкциями руководства. Разместили почти с комфортом: в доме возле штаба гарнизона. Оружие как и обычно осталось при нас, но я не сомневался, что дом надёжно охраняют и в случае чего, просто сожгут, особо не церемонясь. Но пока отрываться смысла не было, поскольку до места встречи с Тихоном было добрых полдня пути без привалов и остановок. Разместив бойцов, я сел у стены, так чтобы видеть входную дверь и окно выходящее на главную улицу. Окинув взглядом ребят и почувствовал нарастающую волну беспокойства: лишь бы молодые и Слон сработали всё как показывал. От их действий завтра, во многом зависело, пойдём ли мы с трупом на закорках либо быстро затеряемся в мешанине частной застройки и чисто выйдем в точку встречи. Посёлок, как я и ожидал, был превращён в крепость: в каждый каменный дом вели забетонированные ходы сообщения, на окраинах села удалось разглядеть хитро замаскированные колпаки ДОТов[38]. В случае чего, защитники спокойно могут удерживать позицию и против целой мотострелковой бригады, по моим прикидкам около месяца или более того. И это даже если налетят вертушки…. Солидно обустроились, трудно придётся тому, кто будет их отсюда выковыривать.

Ночь прошла тихо, только под утро ожила рация и на карте запестрели отметки о радиообмене. Наступление началось даже раньше намеченного срока. Приглядевшись внимательнее, я определил направление отвлекающих и главных ударов. «Свободные» шустро опрокинули оборону первого, северо-восточного УРа, открыв дорогу к Радару. С запада и юго-запада ударили вояки и ещё какая-то довольно многочисленная группа с неопределяемыми позывными. Военные подняли в воздух вертушки. Судя по отметкам в поле вышло до двух третей личного состава группировки Особой зоны карантина, а это около семи сотен бойцов. «Свобода» вывела до двух рот, это примерно двести человек. И ещё сотни три разрозненных сигналов…. Чёрт! Со стороны базы «Долг» пошёл интенсивный радиообмен. Узнавались позывные штурмовых групп отряда. Вышло не так много: около семидесяти человек…. К горлу подступил комок, душила непереносимая обида за чужую глупость. Щёлкнув тангентой рации на приём, вслушался в свистящий и бьющийся в треске кашля статики помех эфир:

— Нитка-3! Нитка-3! Я полсотни второй, справа восемь ориентир два! Вижу противника, «секты» справа восемь! Как принял?.. держу, держу их — Голос прерывался стуком очередей, ухнул разрыв гранаты, потом командир долговцев с позывным «52» снова торопливо заговорил — Блокирован возле жилого дома, тут гвардейцы в «экзах» — Треск и свист прерывающийся яростной стрельбой — Не устоим…. Отступать не…. Суки, выхватили?! Нитка-3! Я полсотни второй, блокирован! Есть угроза окружения, иду на прорыв квадрат 12–41, право пятнадцать, ориентир четыре. Дайте движуху навстречу, иначе задавят…. У меня потери — шесть «двести», девять «триста»!..