не все, то ли один человек, то ли два. Зато в этот же момент взревело сразу несколько двигателей: ДиМиро уезжал, и охранники последовали за ним, никому не хотелось отвечать за то, что здесь произошло. Это было по-своему справедливо: они ведь не знали, где Ева, видела ли она их… могла и записать видео на украденный смартфон!
Так что задержание было не в их интересах, им нужно было бежать, желательно – из страны. Но Алису волновали не те, кто ушел, а те, кто остался.
Она надеялась, что за грузовым люком будет путь на свободу, а вместо этого попала в длинный темный коридор, достаточно большой, чтобы разместить в нем непонятные пластиковые бочки, оставив между ними широкий проход.
Алисе не хотелось туда соваться. Она видела, что света там мало, что на стенах какие-то потеки, а на полу – лужи, которые в этом полумраке смотрелись черными. Неясно, что это за бочки, но удушающая вонь, в которой смешались запахи сильной химии и гниения, намекала на это. Алиса как будто оказалась перед воротами в саму преисподнюю, она не представляла, что это может быть, но добровольно не сунулась бы туда никогда.
Однако желание выжить и вернуться к дочери оказалось сильнее, чем страх и брезгливость. Алиса даже не замедлилась, направляясь вперед, в темный коридор. Хотя то, что люк был открыт, непрозрачно намекало: именно сюда хотели в итоге притащить ее и Еву.
Но худшим в этом тоннеле было не то, что он оказался полон какой-то дряни, а то, что он не заканчивался. Освещение шло от неярких рыжих лампочек, однако пресловутого света в конце тоннеля попросту не было. Алисе казалось, что она вот-вот упрется в тупик – или попадет прямиком в ад, что в свете обрушившегося на ее жизнь кошмара стало бы не таким уж фантастическим финалом.
Ей нужен был новый план, а придумать ничего не получалось. Все мысли разлетелись, кроме одной, бившейся в сознании перепуганной птицей: «Господи, помоги!» И дело было не во внезапно проснувшейся религиозности, а в том, что Алису не покидало ощущение: судьба позволила ей выжить в пылающем доме в насмешку, теперь вот пора платить по счетам. Никакие размышления здесь не помогут, ей только и оставалось, что полагаться на высшую волю.
Однако чудесного спасения не было, она слышала приближающиеся шаги за спиной, она почти почувствовала близкое прикосновение… А потом тот, кто преследовал ее, упал. Поскользнулся на гнили, которая заливала пол, Алиса и сама едва избежала этого.
Случившееся не было ее победой, скорее, паузой перед неизбежным: Алиса уже видела, что ворота, ведущие из тоннеля на другую сторону, закрыты. Скорее всего, заперты, сейчас ее преследователь поднимется и… Она запретила себе представлять, что с ней случится. Алиса заставила себя обернуться, чтобы в последние моменты жизни сохранить хоть какую-то гордость.
Но оказалось, что облачаться в саван ей пока рано. Преследователь был всего один – хотя еще в гараже ей показалось, что за ней бегут минимум двое. Теперь рядом остался только Олег, да и он больше не тянул на угрозу. Он замер на полу, среди грязи, на которой и поскользнулся, и смотрел уже не на Алису, а куда-то в сторону. Да и понятно, куда: на Еву, направлявшую на него украденный пистолет.
Откуда-то издалека в тоннель ворвалось эхо сирен, и Алиса наконец позволила себе вздохнуть с облегчением.
– Это еще не конец, – тихо и зло произнес Олег.
Его взгляд казался совсем безумным – а может, ей померещилось из-за темноты? Ведь если бы он лишился рассудка, он бы попытался напасть на Еву, забрать пистолет… Или меньшее безумие отступает перед большим? Ответ Алиса не знала, ей лишь хотелось, чтобы все поскорее закончилось.
А вот Ева никуда не спешила, да и умирающей она больше не выглядела. Она смотрела на Олега так же равнодушно, как и на мутную грязь вокруг него.
– Нет, не конец. Алиса, отойди к воротам, – сказала она. – К самым воротам, вплотную.
– Там заперто, – злорадно указал Олег. – Если к выходу, то мимо меня!
– Я знаю, что там заперто, – кивнула Ева. – Рано или поздно ворота вскроют. Сейчас я хочу, чтобы ее не задело.
– Чем не задело? – растерялась Алиса.
– Он надеется спастись, даже при том, что его взяли с поличным. Будет валить все на ДиМиро, попросит о помощи семью. Ему могут помочь просто потому, что он носит эту фамилию. Могут и отказать. Шансы пятьдесят на пятьдесят. Меня это не устраивает. Рана на животе оставит пусть и небольшой, но шрам. За эту плату я считаю пятидесятипроцентную вероятность успеха неприемлемой.
– Что ты несешь? – нахмурился Олег. – Я тебя не ранил!
– Да, надрез пришлось провести самой.
– Зачем?
– Чтобы в итоге оказаться здесь, – пояснила Ева, и все это время она говорила так, словно речь шла о самых банальных вещах. – Того, что ты потеряешь свой бизнес, для меня недостаточно.
– И чего же ты хочешь? Пристрелить меня прямо здесь? – язвительно поинтересовался Олег. – Кишка тонка!
– Нет, не поэтому. Просто любой судмедэксперт установит, что стреляли в лежащего человека. Мне удастся сослаться только на то, что я тоже поскользнулась и выстрелила случайно. Но случайное ранение сложно изобразить. Слишком много вопросов.
– Хорош выпендриваться, ты ничего не можешь, кроме как сдать меня полиции!
– Могу, – возразила Ева. – Я могу не дать тебе выйти сухим из воды. Это прошу считать проявлением ситуационного юмора.
Олег явно собирался спросить ее о чем-то – или снова выругаться, но не успел он ни то, ни другое. Ева небрежным движением смахнула крышку с ближайшей бочки и толкнула покрытый мутными разводами сосуд вперед. Из бочки выплеснулась черная, маслянисто блестящая волна, накрывшая Олега с головой.
Крик, вырвавшийся из его горла в этот миг, даже не был похож на голос человека – зато он стал лучшим маяком для спасателей, уже прибывших за Евой и Алисой.
Глава 15
– Он хотя бы в сознание пришел или нет? – полюбопытствовала Александра, наполняя горячей водой чайник с листьями черного чая и специями. На кухне тут же запахло корицей и гвоздикой.
Кухня была непривычно ярко украшена к Новому году, но Ян дипломатично не сказал об этом ни слова. Может, знал, что к чему, от Андрея, а может, ему просто было не до того. Слишком много на него навалилось: он до последнего был уверен, что контролирует расследование, а оказалось, что отставал на два шага. И в решающий момент от него ничего не зависело, он вообще был далеко. Вот и как такое принять человеку, который привык рисковать и нести ответственность?
Да еще и Ева затаилась. Она смылась куда-то сразу после допроса в гараже и пока не высовывалась. Назаров делал вид, что