Читать интересную книгу Я — Спок (СИ) - Нимой Леонард

Ник привел с собой партнера-сценариста, Денни Мартина Флинна, и вдвоем они на сверхсветовой скорости создали новый сценарий из набросков. (Интересно, что, пока писался сценарий, кто-то из правого крыла советских реакционеров, взбешенных реформами Горбачева, пробрался к нему «na dachu» и похитил его! Вот уж действительно случай, когда жизнь подражает искусству).

Когда я читал первый черновик Ника и Денни, у меня возникло несколько вопросов. Интонация годилась, и сюжет годился, но история не раскрывала клингонскую культуру, как я надеялся. В основе своей это был политический триллер, про убийство, фальшивое обвинение и историю побега. А я-то надеялся на экскурс в нравы клингонцев, который помог бы нам понять, почему эта воинственная, одержимая честью культура стала такой, как она есть. Собственно, когда мы с Джином Родденберри встретились, чтобы обсудить сценарий «Звезднго пути-VI», он задал мне весьма непростой вопрос:

— Что может эта история поведать нам о клингонцах, чего мы не знали раньше? Эта история о них, мы должны узнать о них что-то новое.

Это было дельное замечание, с которым я был согласен.

Так что, прочитав первый черновик Ника и Денни, я связался с Ником, чтоб обсудить мои надежды узнать клингонцев получше. Честно говоря, мы не сходились во взглядах по этому вопросу, что привело к спорам, продолжавшимся во время съемок фильма. Особенно во время съемок той части истории, где Кирк и Маккой обвиняются в убийстве клингонского «горбачева» (в исполнении Дэвида Уорнера). Клингонцы берут их в заключение и отправляют на корабле в тюремную колонию Рура Пенте. Мне казалось, что, раз уж наши герои попали в плен, у нас была возможность развить историю внутри сюжета, когда Кирк и Маккой вступали в контакт с другим заключенным (или заключенными, возможно, клингонцами), которые пролили бы новый свет на клингонские умы, сердца и культуру.

Ник не соглашался, и, в конечном счете, его история и оказалась на экране: вместо того, чтоб дать деру вместе с клингонским политзаключенным, наши парни наткнулись на оборотня (сыгранного Иман). Ее персонаж был всего лишь средством для того, чтобы помочь Кирку и Боунзу сбежать из тюрьмы — и затем предать их.

Да, этот сюжетный прием действительно сработал — но, мне кажется, в результате была упущена богатая возможность узнать о клингонцах побольше. В итоге оказалось, что фильм стал приемлемой, хоть и упрощенной версией «Маньчжурского кандидата» в космосе.

Несмотря на все разочарования, в фильме было несколько восхитительных моментов. За один из них нужно благодарить творческое воображение Ника Мейера: дипломатический банкет на борту «Энтерпрайза», где клингонские «львы» восседали за одним столом с «агнцами» из Федерации. Эта сцена подавала противостояние между людьми и клингонцами с эффектной театральностью (в конце концов, сын Кирка был убит клингонцами). Царила чудесная причудливо-барочная атмосфера, спасибо цитатам из Шекспира, панковско-елизаветинско-клингонским костюмам и исполненной достоинства осанке актеров, изображавших клингонцев — Кристофера Пламмера, Дэвида Уорнера и Розанны ДеСото.

И, конечно, был стол, уставленный ромуланским элем, сверкающими футуристически кубками и ужасного вида основным блюдом в склизком голубом соусе. Оказалось, что это были куски совершенно съедобного лобстера, подправленного пищевым красителем. Билл Шатнер быстренько на него набросился, не взирая на Ника — а я, глубоко погруженный в своего персонажа, отказался. Вулканцы, в конце концов, вегетарианцы.

Первый секретарь Горкон (Дэвид Уорнер) поднимает бокал за «неоткрытую страну» на банкете клингонцев и представителей Звездного флота

В фильме было два важных момента для меня — и для Спока… Первый связан с противостоянием Спока своей предательской вулканской протеже Валерис. Давайте-ка я остановлюсь и расскажу про выбор исполнительницы для этой роли. Изначально политической изменницей по сюжету должна была быть Саавик.

Исходя из этого мы с Ником согласились, что, если только такое возможно, мы бы хотели, чтоб Кёрсти Элли опять сыграла свою роль. Однако она играла Ребекку Хоу в необыкновенно успешном сериале «Чирс», и, к сожалению, плата, которую она теперь запрашивала, была гораздо выше бюджетных возможностей «Звездного пути-VI».

Когда Кёрсти оказалась вне доступа, мы пересмотрели поворот сюжета, в котором прежде верная Саавик предает Федерацию и участвует в убийственном заговоре. Взбунтовалась бы аудитория «Звездного пути» при новости, что Саавик — предательница? Или, может, лучше нам придумать совершенно нового вулканского персонажа? В конце концов, мы решили, что та Саавик, которую мы знаем, не была бы способна на такую смену сторон. Держа это в уме, мы продолжили разыскивать подходящую исполнительницу на роль еще неокрещенной вулканки. У нас был на примете ряд актрис, включая талантливую и симпатичную Джоан Северанс, которая была отличным кандидатом.

И включая Ким Катралл, чудесную актрису, которая необычайно серьезно относится к своему мастерству. Так совпало, что во время поиска исполнителей для «Звездного пути-II: Гнев Хана» Ник Мейер сначала на роль Саавик выбрал именно ее. И, как только появилась похожая роль, мы позвали Ким на прослушивание.

В ту же самую минуту, как она произнесла первую реплику, стало ясно, что она отлично уловила характер своего персонажа. Так что мы приветствовали ее на борту. Ким выстригла себе бачки (чтобы лучше подчеркнуть вулканские уши) и частично предложила имя своего персонажа — Эрис, в честь греческой богини раздора и хаоса. «Вал» было добавлено, чтоб оно звучало достаточно инопланетно — и так родилась Валерис.

И вот, в самом начале разработки «Звездного пути-VI» Ник Мейер описал его в интервью как «маленькую историю о влюбившемся Споке». Это вводящее в заблуждение заявление вызвало огромное количество спекуляций среди фанатов: в конце концов, в недавнем эпизоде «Стар Трек: Новое поколение» под названием «Сарек» капитан Жан-Люк Пикард мимоходом упоминает, что он много лет назад как-то встречался с послом Сареком, «на свадьбе его сына». Кишели самые дикие слухи, согласно некоторым из них, кульминацией фильма должна была стать свадьба Спока и героини, сыгранной Ким Катралл.

Ничего подобного, разумеется. Отношения между Споком и Валерис были сыграны как платонические (но, похоже, маленький комментарий Ника преуспел в том, чтобы отвлечь фанатов от подозрений Валерис в предательстве). Платонические, но очень интересные, ведь вот он, Спок — вулканец, которому должно было бы хватить мудрости и опыта, чтобы не быть обведенным вокруг пальца молодой женщиной сомнительной этики — этики, которая привела ее не только к предательству Спока, но и «Энтерпрайза», и даже всей Федерации.

Что опять приводит нас к первому весьма важному для Спока моменту в фильме. На самом деле, мне следовало бы сказать «моменты», поскольку было две сцены, в которых я решил завести персонажа чуть дальше, чем когда-либо. Первый был в сцене в лазарете, куда Валерис прокрадывается, вооружившись фазером, чтобы убить одного из раненых сообщников и не дать ему проболтаться — и вместо этого обнаруживает Спока.

И Спок, кратко, но ошеломляюще выказывая ярость, выбивает оружие у нее из руки. Его гнев также виден в сцене на мостике, когда он объединяет разум с Валерис, чтобы получить от нее критически важную информацию. Будет правдой сказать, что тут он действует и по-вулкански, и по-человечески — ведь тут проявляются обе стороны Спока.

Завораживающее противостояние Спока и Валерис

Это показалось мне логичным (прошу прощения за термин) развитием персонажа. В первом фильме Спок полностью вулканец, но, когда история идет дальше, он начинает видеть необходимость принять обе свои половины — и вулканскую, и человеческую. Во втором фильме Спок, похоже, находится в мире с самим собой по этому вопросу, и в третьем фильме, понятно, он практически отсутствует до самого конца. «Звездный путь-IV» находит вулканца пытающимся заново выучить все то, что знал до своей смерти, включая принятие своего двойственного происхождения. Совершенно ясно, что к концу фильма он с этим справляется, раз он просит Сарека: «Передай матери, что я чувствую себя хорошо». «Звездный путь-V» повторяет пройденное, и вот, к шестому фильму, похоже, пришло время Споку понять, как выражать эмоции в подходящих для того ситуациях. Можно было бы предположить, что, когда он в гневе выбивает фазер из руки Валерис, он в некотором роде теряет свое вулканское достоинство — но, зная Спока так, как я, можно быть уверенным — он чувствовал, что оно того стоило, и позволило быстро перейти к сути дела.