— Прости, — глаза блестели, он беззаботно улыбался. Напротив неоновой вывески Марк выглядел, как огромный медведь. Только нестрашный. Джо захотелось, чтобы он обнял ее. Так, держи себя в руках, Райен!
— Ты так прекрасно выглядишь, словно на бал едешь. И я решил тебя немного подразнить, — объяснил Марк с улыбкой. — Но на самом деле тут неплохо. Я пробовал бургер «Билл Клинтон». Вкусно. Но порции настолько огромные, что даже я не доел. Мы найдем место получше.
— Лучше? Не верю, что подобное место существует, — возмутилась Джо. — Я хотела сэндвич «Долли Партон». Надеюсь, там, куда ты меня ведешь, подают жареную картошку с карри.
— Картошка с карри? Ты, наверное, шутишь!
Джо сделала вид, будто смертельно обиделась.
— Я люблю карри, особенно с поджаренными луковыми кольцами и колбасками. О, да, еще горошек.
— А я думал, ты не ешь ни хлеб, ни картошку, — заметил Марк.
— Я никогда не сидела на диете, — объяснила Джо. — Во всяком случае, пока в этом не было необходимости, — добавила она, вспомнив, что в последнее время наедается за троих (а не за двоих), преимущественно на ночь.
— Идем? — сказал Марк. — Я умираю от голода. — Он снова взял ее за руку. Джо почувствовала, как по телу побежали мурашки. Ей хотелось прильнуть к нему и дальше идти обнявшись. «Что за чушь», — подумала Джо. Она была на третьем месяце беременности, она ждала ребенка от мужчины, который бросил ее. Никто не влюбляется в такой ситуации. Тем более — в босса. Неужели перелет настолько повлиял на ее разум?
— Тебе понравится ресторан, в который мы направляемся, — пообещал Марк. — Это сердце Уолл-стрит. Там обедают только большие «шишки» с алмазными запонками и женщины с такими высокими прическами. Они только и говорят, что о ценах на акции и торгах на фондовых биржах.
— Ты шутишь?
— Нет, запонки действительно алмазные. А еще там часто можно увидеть галстук-бабочку. Если тебя интересуют игры на биржах, лучше держать ушки на макушке. Хотя, нет, прости, — тут же поправился он. — Столы стоят так близко, что бизнесмены вряд ли будут обсуждать что-то важное на английском, — у них есть особый код.
— Неужели все настолько серьезно? — восхищенно спросила Джо.
— Так и есть.
Ресторан был переполнен, но метрдотель из «Фицпатрик» заранее зарезервировал для них столик. Официант уверил их, что он будет готов к девяти. Джо и Марк решили подождать своей очереди в баре. Они едва протиснулись к стойке, где Марку удалось заполучить для Джо высокий барный стул. Потом он заказал напитки.
— Я все время забываю, что здесь не отмеряют выпивку, как у нас, — сказал Марк, с поддельным ужасом глядя на большую порцию водки, которую бармен налил в стакан.
— Как в Испании, — сказала Джо. — У них тоже нет мер, будут наливать до тех пор, пока не скажешь «стоп». Если не знаешь правил, — продолжила она, — жди похмелья. Я ездила в Испанию, когда работала в «Сандэй Ньюз», — объяснила она. — Помню, вся команда молилась на аспирин по утрам.
— Вы так много пили? — спросил Марк немного напряженно. — Это было частью репортерского задания?
Джо глотнула апельсинового сока и уставилась на него. Марк выглядел каким-то обеспокоенным.
— Иногда случалось, что и напивались. Когда я только начинала писать и была стажером в газете, мы много времени проводили в пабах. Все пили гораздо больше, чем сейчас. — Почему она оправдывается? Все в молодости ведут себя глупо. Боже мой! Ей было всего двадцать. — Почему тебя это так волнует?
— Да так, — быстро ответил Марк. Он внимательно посмотрел на ее стакан, словно на глаз пытаясь определить, есть ли там алкоголь. Потом взял свою рюмку и выпил залпом. — Сейчас ты все делаешь правильно. Я тоже буду пить сок. Хочешь еще?
И тут ее осенило! Марк подумал — она не пьет потому, что у нее были проблемы со спиртным. Нонсенс. Она, конечно, повидала немало диких вечеринок и даже диких пресс-конференций, но она не настолько глупа, чтобы становиться алкоголичкой. На самом деле она и вспомнить не могла, когда в последний раз участвовала в подобной вечеринке. Лет сто назад, не меньше.
— Марк, — нерешительно начала она, — я не алкоголичка и не в завязке. Когда я только начинала свою карьеру, то не хотела быть белой вороной в компании журналистов, а они все пили как лошади. Но с этим покончено. Думаю, мы все со временем пришли в себя, — заметила она, вспомнив, что уже давным-давно никто не звал ее на попойку в «Ньюз». Девять лет назад от цирроза печени умер талантливый репортер газеты. Известность к нему пришла благодаря блестящим журналистским расследованиям и огромному количеству выпиваемого скотча. Его смерть потрясла всех. На похоронах она выпила за упокой его души и сказала «прощай» безостановочным вечеринкам. — Теперь я иногда могу позволить себе бокал вина или добавить ликер в кофе, — уверенно сказала она. — Или выпить немного шампанского, если это, конечно, шампанское, а не гадкий сидр, которым нас угощают на пресс-конференциях.
Марк внимательно посмотрел на нее. В этот момент Джо подумала, не будет ли проще, если она откроет ему истинную причину? Что лучше: рассказать ему о ребенке или постоянно отнекиваться от предложений составить ему компанию за бокалом вина? Он решит, что Джо избегает его. Нет, лучше ничего не говорить о беременности. Это Рона понимает, что сложно вовремя приходить на работу, когда у малыша режутся зубки, и знает, почему нужно брать отгул на первое сентября, но, возможно, у Марка было иное представление о приоритетах.
— У меня что-то с желудком, кажется, изжога, — на ходу выдумывала она. — От вина становится хуже. Думаю, пройдет через пару недель.
— Сочувствую, — сказал Марк. Он выглядел встревоженным, но кажется, перестал волноваться из-за «алкоголизма» Джо. — Почему ты не сказала мне? Если тебе нездоровилось, я мог бы отправить в Нью-Йорк кого-то другого.
— Вот как! А кто говорил, что только я могу помочь тебе с этой сделкой? — в притворном ужасе воскликнула Джо. — Пойду собирать чемоданы. Я здесь не нужна…
— Нет-нет, — быстро сказал Марк. — От твоего участия зависит все. Я подумал, что ты поехала со мной только потому, что я твой начальник и отдал такое распоряжение. Честно говоря, мне эта мысль неприятна. Я не хочу, чтобы все было именно так, — медленно закончил он. А потом быстро повернулся к бармену:
— «Отвертку» и апельсиновый сок.
К начатому разговору они так и не вернулись. Марк сосредоточенно рассматривал ряды бутылок в баре. Джо молчала и пила сок. Атмосфера стала более напряженной. Он снова закрылся. Поднял свои щиты и превратился в холодного отстраненного Марка Дентона, которого она знала по работе. Почему он так решил? Почему подумал, что она здесь только потому, что не могла ослушаться своего босса? Возможно, вначале так и было, но сейчас… Сейчас все изменилось. Марк нравился ей. Нравился заботливый и милый человек, который помогал ей преодолеть страх в самолете, который обратил внимание на ее бледность и позаботился о багаже в аэропорту Так начальники не поступают. Так делают друзья. Она работала на него три года, но только вчера по-настоящему узнала его. И сейчас очень важно, чтобы он понял, насколько изменилось ее отношение.