Миали тем временем усиленно размышляла, верно ли она сделала, что назвала эту женщину «повелительницей». С одной стороны она конечно же мать Ванессы Внезапной и будущая теща Креола Разрушителя. С другой стороны – она, совершенно очевидно, не колдунья. Ее нельзя отнести даже к «условным колдунам», как кое-кого из нынешнего Совета Двенадцати… не будем показывать пальцами.
Размышления бедной девушки прервал вошедший Креол. При виде его горничная суетливо поклонилась и постаралась бочком выскользнуть в коридор – сурового архимага в цитадели не на шутку боялись.
– Ах здравствуйте дорогой Ларри вот и вы наконец-то я так рада вас видеть мы оба рады надеюсь вы позаботитесь о нашей девочке у нас же кроме нее никого нет! – воодушевленно произнесла Агнесс.
– Мне казалось, у вас трое детей, – недоуменно моргнул Креол. – Кажется, еще одна дочь и сын…
– Не обращайте внимания, – покачал головой Мао. – Скажите, мы можем чем-нибудь помочь? Я предлагал моей дочурке профинансировать свадьбу хотя бы частично, но теперь вижу, что предложение было глупым…
– Да у тебя столько денег нет, – бестактно хмыкнул Креол.
– Полагаю, это так… – смутился Мао. – Боюсь, такой размах мне и в самом деле не потянуть…
– Кстати, я именно об этом и пришел поговорить. По традиции моей родной страны… вы понимаете какой, – недовольно покосился на Агнесс Креол, – …жених должен заплатить родителям невесты выкуп. Щедрый выкуп.
– О, в самом деле?..
– В самом деле. Шамшуддин, заноси!
В комнату вошел чернокожий маргул, кряхтя под тяжестью увесистого мешка. Он с силой швырнул его на пол, тесемки развязались, и в свете магических лампад блеснуло серебро. Полновесные рарийские монеты из самых разных стран. По самым приблизительным прикидкам, стоимость этого мешка составляла тысяч двадцать долларов.
– Это чрезвычайно щедро с вашей стороны… – опешил Мао. – Я даже не уверен, можем ли мы это принять…
– Это еще не все! Шамшуддин, заноси!
Маргул, успевший выйти в коридор, вернулся обратно – теперь с огромным бронзовым подносом, на котором сверкали золотые украшения. Кольца, браслеты, серьги, ожерелья, великолепная диадема – все из чистого золота, украшено внушительных размеров бриллиантами. Креолу пришлось потрудиться, чтобы достать все это на Рари, недра которого настолько бедны золотом, что многие здесь и не подозревают о таком металле. Он даже обращался за помощью к ифритам Гази Мунтасира.
– Какая же прелесть это просто невероятно неужели это действительно мне но Ларри откуда у вас такие сокровища это же просто невероятно! – ахнула будущая теща, принимая поднос.
– Это еще не все! – махнул рукой Креол. – Шамшуддин, заноси!
Следом перед изумленными родителями появились двенадцать штук драгоценного ларийского шелка. Креол развернул одну на пробу, показывая, сколь тонок и мягок этот дивный материал.
– Право же, это слишком много для нас! – вяло запротестовал Мао.
– Это еще не все! Шамшуддин, заноси!
На сей раз маргул в комнату не вошел. Из-за двери доносились приглушенные звуки – невнятные уговоры, топот и вроде бы громкий храп.
– Что это там такое? – удивился Мао.
– Конь, – мрачно ответил Креол. – Трехлетний рокушский скакун самых лучших кровей. Шамшуддин, заноси!!
– А зачем мне конь? – удивился Мао.
– Не знаю. Таков обычай – жених дарит будущему тестю коня. Шамшудди-и-и-и-и-и-ин!!!
– Да он в дверь не пролезает! – крикнул маргул.
– Ну так поруби его на куски!!! Никто не говорил, что конь должен быть живым!
– Может, лучше мы сами к нему выйдем?! – поспешно предложил Мао.
Однако этого не потребовалось. Шамшуддин нашел соломоново решение – вместо того чтобы заталкивать коня в узкий проход, он просто вынес дверь вместе с косяком. Великий телекинетик изъял целый участок стены – да так аккуратно, словно выпилил его лазером. Мао бросил тревожный взгляд на супругу – однако на сей раз та даже не моргнула. Словно Шамшуддин орудовал ножовкой, а не магией.
Цокающий копытами подарок подвели к Мао Ли. Перепуганный конь ошалело всхрапнул, пытаясь вырваться и ускакать, но его крепко стреноживал все тот же телекинез. Шамшуддин лучезарно ухмылялся, от души наслаждаясь происходящим.
– Надеюсь, теперь-то это последний подарок? – уточнил Мао, гадая, что ему делать с лошадью.
Креол призадумался. Он твердо помнил, что всего жених должен преподнести родителям невесты пять даров. Деньги, украшения, ткани, конь и… что-то еще. Креол никак не мог вспомнить, что именно. Шамшуддин тоже запамятовал – а больше спросить не у кого.
– Рабов, что ли?.. – пробормотал Креол. – Нет, кажется, не рабов…
– Я очень надеюсь, что не рабов! – ужаснулся Мао.
– Да, с ними тут могут быть проблемы… Шамшуддин, ты никого не знаешь, кто хотел бы обратиться в рабство?
– Давайте не будем об этом, – поспешил Мао. – Кстати, а не должна ли и невеста что-то подарить родителям жениха?
– Подарить – нет. Невеста должна сделать кое-что другое, но вы же понимаете… – замялся Креол.
Увы, Ванесса не могла почтительно омыть ноги родителям Креола и получить их благословение – Креол-старший и Бирдин умерли так давно, что страшно себе представить.
Вообще, из живых родственников у Креола остался только Алкеалол… если призрака можно назвать живым, конечно. Маг собирался пригласить дедушку на свадьбу, но так и не придумал, как его сюда доставить. Очень уж крепко Первый Посланник прикреплен к своему нынешнему обиталищу – если Тивилдорм привязан к драгоценному камню и не может слишком от него отдалиться, то Алкеалол привязан к целому монастырю. В самом деле, не перетаскивать же в другой мир огромное здание!
Честно говоря, Креол не особенно-то и жаждал видеть дедушку на свадьбе…
Глава 22
Ванесса повернулась вокруг своей оси, зачарованно глядя в зеркало. Потрясающее платье. Просто потрясающее. Белое, как свежевыпавший снег, сшитое из тончайшего шелка, украшенное крошечными бриллиантами. Пышная юбка с фижмами стесняет движения, но этот недостаток искупается совершенно роскошным видом.
Невеста заказала себе платье еще месяц назад самому знаменитому иххарийскому кутюрье. Все члены Совета Двенадцати одеваются только у господина Редано. Его принимают в лучших колдовских домах, несмотря на плебейское происхождение.
И дело свое он знает великолепно.
Осталось уладить последнюю мелочь. Прическа. Парикмахера Ванесса тоже пригласила лучшего в столице – вот он как раз идет, с тазиком, мылом и опасной бритвой… довольно странный набор. Где ножницы, где расческа?
– Надеюсь, вы готовы, повелительница? – доброжелательно улыбнулся парикмахер, водя бритвой по кожаному ремню.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});