Читать интересную книгу Завещание чудака - Верн Жюль Габриэль

Теперь Макс Реаль был вполне уже в курсе создавшегося положения. После последнего тиража, который посылал его в штат Виргиния, он знал, что занимал третье место, так как его обогнали Том Крабб, бывший теперь впереди всех, и X. К. Z.

В сущности, все это его очень мало беспокоило, что бы ни думали по этому поводу госпожа Реаль и даже Томми. Вот почему время, которое у него оставалось в Чикаго, он спокойно проводил в своей мастерской, где закончил оба пейзажа. Ценность их должна была для какого-нибудь любителя-американца увеличиться, принимая во внимание условия, в которых они были написаны.

Таким образом, все время перед своим отъездом Макс Реаль не думал ни о матче, ни о тех, кого этот матч заставлял спешно переезжать из одного штата в другой. Лично он принимал участие в этой партии только для того, чтобы не огорчать своей матери, относясь к этой истории так же равнодушно, как и Лисси Вэг, которая, в свою очередь, согласилась в ней участвовать только для того, чтобы не огорчить Джовиту Фолей.

Тем не менее во время своего пребывания в Чикаго Макс, конечно, был в курсе всех трех тиражей, имевших место в Аудиториуме. 2-го числа состоялся тираж, крайне неудачный для Германа Титбюри, заставивший его отправиться в девятнадцатую клетку, штат Луизиана, где он попал в «гостиницу» и должен был оставаться в ней в течение двух следующих тиражей. Что касается четвертого тиража, то Гарри Кембэл остался им очень доволен: хотя он и не отсылал его далее тридцать третьей клетки, штат Северная Дакота, но это путешествие обещало Гарри много нового и интересного.

Наконец, 6 июня в восемь часов утра нотариус Торнброк приступил к тиражу для Лисси Вэг, и Макс Реаль, который живо интересовался судьбой молодой девушки, отправился в зал Аудиториума и вернулся оттуда крайне подавленный.

Из тридцать восьмой клетки, штат Кентукки, Лисси Вэг четырнадцатью очками, составленными из семи и семи, была отослана в пятьдесят вторую клетку, и там, в штате Миссури, несчастной партнерше надлежало оставаться вплоть до того дня, пока какой-нибудь другой партнер явится занять ее место.

Последние три тиража произвели, конечно, большое впечатление на всех биржах в мире игроков, и спрос на Тома Крабба и Макса Реаля сразу возрос. Несомненно, что судьба им обоим покровительствовала, и было только трудно решить, который из двух окажется наиболее ею любимым.

Как грустно стало Максу Реалю, когда, вернувшись домой к матери, он застал ее прикалывающей желтый флаг к клетке штата Миссури, превращенного по воле эксцентричного покойного в «тюрьму», в которую судьба направила Лисси Вэг. Этот случай глубоко опечалил молодого художника, и он этого не скрывал. Клетки «тюрьма» и «колодец» были самыми ужасными из всех существовавших в этой игре. Более даже ужасными, чем клетка «Долина Смерти», куда попал Годж Уррикан! По крайней мере, если командору и угрожало запоздание, то он все же мог продолжать борьбу, а кто знал, не закончится ли партия раньше, чем «заключенная» будет освобождена из тюрьмы!

Как бы то ни было, на следующий день, 7 июня, Макс Реаль должен был покинуть Чикаго, и его мать, прощаясь с ним, взяла с него обещание, что он не будет задерживаться в дороге.

— Только бы телеграмма, которую ты получишь в Ричмонде, не отослала тебя куда-нибудь на край света, мой дорогой мальчик!

— Но оттуда ведь тоже возвращаются, мама, — ответил Макс, — тогда как из «тюрьмы»… В конце концов, ты должна сознатьсяя, что все это очень дико! Чувствовать себя какой-то беговой лощадью, которой грозит отстать на полкруга!.. Да! Ужасно нелепо!

— Да нет, дитя мое, вовсе нет! Поезжай и не опаздывай… И да хранит тебя бог!

Эту фразу милейшая женщина произнесла совершенно серьезно в порыве искреннего волнения.

Само собой разумеется, что во время пребывания Макса Реаля в Чикаго он с большим трудом избегал посещений биржевых маклеров, газетных репортеров и держателей пари, которые осаждали дом на Саут-Холстед-стрит. И что в этом удивительного? Ведь его ставили теперь наряду с Томом Краббом. Какая честь!.. Макс Реаль дал слово своей матери направиться в штат Виргиния самым прямым путем. Но раз он обещал быть в Ричмонде 12-го утром, то тсто стал бы упрекать его за то, что в своем маршруте он предпочел слегка ломаную линию прямой? Во всяком случае, он твердо решил не переходить за границу тех штатов, через которые ему предстояло переезжать, — Иллинойс, Огайо, Мериленд и Западная Виргиния, откуда он попадал в столицу штата Виргиния, Ричмонд.

Вот, между прочим, письмо, которое получила госпожа Реаль, письмо, помеченное 11 июня, через четыре дня после отъезда Макса, из которого она узнала подробности о его путешествии. Помимо более или менее подробных описаний проезжаемых местностей, осматриваемых им городов и разных встреч, она нашла в этом письме отступления и замечания, которые заставили госпожу Реаль задуматься и причинили ей некоторую тревогу относительно душевного состояния ее сына.

«Ричмонд, 11 июня,

Виргиния.

Милая и добрая мама! Вот я и у цели — если не той великой глупости, называемой нашей знаменитой партией, то, во всяком случае, той, которую навязал мне третий тираж. После Форта Рилей, штат Канзас, после Шейенна, штат Вайоминг, я в Ричмонде, штат Виргиния! Не волнуйся, пожалуйста, о судьбе самого дорогого для тебя существа на свете, которому и ты также дороже всего. Он на своем посту и вполне здоров.

Хотелось бы мне иметь возможность сказать то же самое и о бедной Лисси Вэг, которую ждет „тюрьма“ в этом громадном городе штата Миссури! Я не скрою от тебя, дорогая мама, что хотя я и должен был бы видеть в ней только соперницу, но эта соперница так очаровательна, так интересна, что я глубоко удручен постигшей ее участью! Чем больше я думаю об этом несчастном числе четырнадцать, составленном из удвоенной семерки, тем мне становится грустнее, тем больше я сожалею, что желтый флажок, так бодро развевавшийся до сих пор на карте, теперь печально повис на стене мрачной „тюрьмы“!.. И до каких пор он там останется?..

Итак, я выехал из Чикаго 7 июня утром. Железная дорога тянется вдоль южного берега Мичигана, откуда открываются красивые виды на озеро. Между нами говоря, я немножко знаю это наше озеро, так же как и ближайшие к нему окрестности. Вообше в этой части Соединенных штатов, так же как и в Канаде, вполне естественно чувствовать себя немного пресыщенным этими озерами, их голубыми дремлющими водами, которые, однако, не всегда голубые и далеко не всегда дремлют! У нас их столько, что мы могли бы их продавать, и я не знаю, почему Франции, которая не богата озерными пространствами, не купить себе одного из них на выбор, подобно тому как в 1803 году мы купили у нее Луизиану.

Но я все же смотрел направо и налево через отверстие моей палитры, в то время как Томми спал, как сурок.

Будь спокойна, мамочка, я не разбудил твоего негритенка! Может быть, он видит во сне, что я выиграл достаточное количество миллионов долларов, чтобы вернуть его к самому жестокому рабству. Не будем же мешать его „счастью“!

Часть своего путешествия я делаю по той дороге, по которой ехал Гарри Кембэл, когда переезжал из Иллинойса в Нью-Йорк и из Чикаго на Ниагару. Но, приехав в Кливленд-Сити, штат Огайо, я переменил направление и повернул к юго-востоку. Железнодорожными путями здесь покрыта сплошь вся территория. Пешеходу негде ногой ступить!

Не требуй от меня, милая мама, точных указаний часов прихода и отхода поездов во время путешествия. Тебя это, наверное, не может интересовать. Я сообщу тебе только о тех городах, которые наш паровоз будет окутывать облаками пара. О, далеко не о всех, конечно! Здесь столько же промышленных пунктов, сколько ячеек в каком-нибудь улье. Только о самых главных.

Из Кливленда я отправился в Уоррен, важный центр штата Огайо, такой богатый нефтяными источниками, что его и слепой всегда узнает, если у него есть нос, — так силен этот омерзительный запах. Получается такое впечатление, что достаточно чиркнуть спичкой, чтобы вспыхнул весь окружающий воздух. И что за страна! На всех равнинах, сколько ни охватит взор, вы ничего не видите, кроме нефтяных вышек! И то же самое по склонам холмов и по берегам ручьев — повсюду одни только колоссальные лампы, вышиной от пятнадцати до двадцати футов! Нехватает только фитиля!