Читать интересную книгу Час ворона - Михаил Зайцев

Я пробежал порядка полутора километров вдоль кромки асфальта, когда впереди показались две машины-иномарки. Одна из автомашин-иностранок затормозила возле меня, вторая обогнула блестящую подругу и проехала дальше, наверное, проверить наличие или отсутствие «хвоста».

Из машины, остановившейся рядом со мной, запыхавшимся и взмокшим вылез Антон. Голова у Антона оказалась перебинтована, смотрел он неласково, заговорил грубо.

– Здорово, супермен, – процедил Антон сквозь зубы. – Не притомился в бегах, болезный? Вона, как потом от тебя разит, за версту слышно.

– Спасибо за интерес к моему здоровьицу, – ответил я вежливо и поспешил справиться в свою очередь о самочувствии собеседника: – А у тебя как, Антоша: головушка не болит? Не сильно я тебя зашиб, а?

– Ах ты, паскуда! – Антон шагнул ко мне, сжал кулаки, размахнулся, но не ударил, сдержался.

– Чего ж ты? – улыбнулся я ехидно. – Замахнулся, так бей, не стесняйся. Или боишься, хозяину твоему нажалуюсь? Или хозяйку ссышь прогневать? Ведь был же, конечно, приказ меня не трогать. Слабо хозяйские приказы тебе, холую, нарушать. Сейчас плюну в рожу, и ты, падла, утрешься!

Антон побагровел, но поспешил отступить на пару шагов. Вот кретин! Действительно поверил, что я стану плеваться. Однако я угадал – приказ беречь и холить Станислава Сергеевича существует. Приговоренный к казни по замыслу устроителя экзекуции должен взойти на плаху собственными ножками, без посторонней помощи. Это хорошо, значит, прежде чем начнется дробление костей и вытягивание жил, запланирован душевный разговор. Он-то как раз, разговорчик по душам с Мишей Агиевским, мне и нужен, ибо вовремя сказанное меткое слово способно оказать разрушительное действие, сопоставимое с ударом серпом по яйцам, и я уже заготовил добрый десяток словечек-серпов, продумал тактику и стратегию ментальной атаки, готов к словесной перепалке с уродом Агиевским, впрочем, так же готов и к рукопашной схватке, которую, я надеюсь, спровоцируют мои острые словечки.

– Обыщите его! – приказал Антон.

Так я и знал! Все пока идет согласно прогнозам! Из машины вылезают двое мужиков, кажется, тех же самых, что везли меня вчера на дачу, перехватив подле отделения милиции, где служит капитан Верховский, и начинается обыск. Капитальный шмон, ощупывание и оглаживание каждого сантиметра тела, скрытого одеждой.

– Ничего нет, кроме трубки мобильника в штанах, – доложил один из мужиков Антону, обследовав меня с ног до головы.

Я не сопротивлялся, только дважды застонал. Когда он дотянулся до ушибленного колена, я застонал вполне естественно, когда коснулся плеча правой руки, я притворился, что его прикосновение отозвалось в плече резким болевым импульсом.

– Наденьте на него наручники, – распорядился Антон. – Погодите! Сейчас вон та «волжанка» мимо проедет, тогда и окольцуем этого орла.

Молча дождались, пока «Волга» цвета баклажан прошуршала колесами мимо остановившейся у обочины иномарки и умчалась за горизонт.

– Руки за спину! – гаркнул мужик, что стоял чуть левее, мужик справа жестом фокусника извлек из заднего кармана своих синих джинсов никелированные наручники.

– Ни фига не получится, мужики, – сказал я, потирая левой ладонью правое плечо. – Не смогу я правую руку убрать за спину. Шибко навернулся, пока к вам на встречу спешил, на коленке здоровенная гематома и крыло выбито, пошевелить больно.

– Больно? А ты потерпи! – нехорошо улыбнулся Антон. – Ребятки, помогите мальцу засунуть палец в жопу!

«Ребятки» не заставили начальника повторять просьбу о помощи. Один вцепился в левую руку и умело заломил конечность. Второй сжал в кулаке запястье правой и надавил на локоть. Я заорал. Истошно и дико. Ноги мои подкосились, лицо исказила гримаса нестерпимой боли. Мужик, выкручивающий правую руку, усилил давление на локтевой сустав. Я ответил безумным воем.

– Антон, может, не надо? – Давление на правый локоть ослабло. – Заверну ему граблю, а он сознания лишится, потом отвечай. Ну его, защелкнем браслеты впереди, пописать захочет, пущай сам штаны расстегивает.

– Ладно, хрен с ним, – подумав секунду, согласился Антон. – Не ори, больной! Вытяни руки вперед!

Фу! Слава богу! Маленькая, но все же победа! Наколол ребятишек и добился своего. С руками за спиной особенно не повоюешь, а я настроился на серьезную драку. И если дальнейшие события будут происходить согласно моему сценарию, то перед драчкой никто не позаботится снять наручники и освободить запястья. Красиво, слов нет, киношные супермены подтягивают ноги к животу и, малость поцарапав задницу, перебрасывают скованные наручниками руки из положения «за спиной» в положение «перед грудью». На самом деле подобный трюк в состоянии исполнить только урод с очень длинными руками и недоразвитым торсом. Наручники проектировали отнюдь не дебилы. Проектировщики предусмотрели и то, что арестованным может оказаться артист цирка, и массу иных вариантов, связанных с экстраординарными возможностями хорошо тренированного человека. Разве что арест орангутанга выпал из сферы исследований разработчиков стальных браслетов, но моя конституция, к сожалению или к счастью, отличается от строения тела длиннорукой обезьяны.

Как только стальные браслеты украсили запястья, Антон распахнул дверь иномарки, и я понятливо забрался на заднее сиденье. Далее стандартно – слева сел один мужик, справа – другой, Антон устроился в кресле подле шофера. Посидели молча, поскучали, подождали, пока вернется иномарка, что поехала проверять наличие или отсутствие «хвостов». Иномарка-разведчица вернулась спустя десять минут скуки в душном автомобильном салоне, припарковалась рядышком, из окошка выглянул мужик в бейсболке с эмблемой-закорючиной «Найк» и коротко доложил:

– Мотоцикл без мотоциклиста бухтит на обочине, воздух портит. Больше ничего подозрительного не видать.

– Засранец мотоциклист в кустики отошел лопухом подтереться – ничего необычного, – сделал вывод Антон и повелительно махнул рукой. – Как говорил Юрий Гагарин – поехали!

Поехали. Машина, в которой сидел я, первой развернулась багажником к райцентру и понеслась по шоссе, иномарка номер два пристроилась сзади. Едва тронулись, Антон взялся за телефон, за отобранную у меня трубку мобильника. Номер Антон набрал почти не глядя, прижал трубку к щеке и, дождавшись соединения с абонентом, заговорил вежливо:

– Все в порядке, Станислав Сергеевич с нами, у него ушиб колена и вывих плеча, но мы ни при чем. Он объясняет травмы тем, что неудачно упал сегодня утром... Нет, ничего подозрительного, дорога чистая... Да, проверили... Хорошо, передаю ему трубку. – Антон протянул мне мобильник и настоятельно попросил: – Возьми трубку. Сам с тобой поговорить желает.

Еще один плюс от наручников скованных перед грудью, а не за спиной: можно взять телефонную трубку самому, вместо того чтобы прижиматься лицом к переговорному устройству в чужой, вонючей лапе.

– Алло.

– Станислав Сергеевич?

– Здравствуйте, давно не слышал вас.

– И не видели давненько! Соскучились? Ах-ха-ха-ха... – обрадовался возможности начать беседу неуклюжей потугой на шутку Михаил Александрович Агиевский. – Но не расстраивайтесь, Станислав Сергеевич. Скоро увидимся, теперь уже скоро. Выгляните, пожалуйста, в окошко, мимо чего вы сейчас проезжаете?

– Мимо леса.

– Лес с левой стороны дороги, а с правой?

– С правой стороны поле... Нет, вру. Уже лес, только что начался. Скоро доедем до левого поворота в сторону вашей дачки. Вы приглашали меня на обед. Не обманите? Покормите гостя?

– Вы удивительно спокойны, Станислав Сергеевич.

– А к чему нервничать раньше времени?

– Хотите, угадаю причину вашего спокойствия?

– Не получится.

– А я все же попробую! Как только мне сообщили, что вы, Станислав Сергеич, убежали, взяв в заложницы Любовь Игнатьевну, я в первую очередь связался с подмосковными милиционерами, организовал облаву, учредил крупную премию сотрудникам, которые выкажут рвение и сообразительность, затем распорядился разыскать в Москве вашего знакомца капитана Верховского. Любовь Игнатьевна была обнаружена и спасена, а Виктора Верховского так и не нашли. У капитана Верховского сегодня выходной, и ни дома, ни на работе его нет. Я не знаю повадок и привычек товарища Верховского, вам же, как мне кажется, знакомы те места, где капитан Виктор коротает досуг. Смею утверждать – вы встретились с милиционером Верховским, пока шли поиски Любови Игнатьевны. Требуя выкуп, вы попросту морочили мне голову, а сами спрятали заложницу и бросились просить помощи у знакомого и понятливого мента. А где еще, у кого вам искать сочувствия?

– У бандитов, – перебил я Агиевского нагло.

– Ах-ха-ха-ха... Рассмешили, Станислав Сергеевич, потешили! Люди искусства интересны в общении, и, конечно, у вас есть знакомые бандиты, но, Станислав Сергеевич, вы, к сожалению, не всемирно известный кинорежиссер, вы – мелочь пузатая, и ваши корчащие из себя бандитов криминальные приятели – тоже мелочь. За те несколько часов, что прошли между нашими двумя телефонными разговорами, между первой беседой, когда вы потребовали выкуп, и второй, когда я пригласил вас к обеду, за те жалкие часы вам бы ни за что не удалось выйти на кого бы то ни было круче бригадира наперсточников!