В Великобритании за последние 36 лет число так называемых владеющих жильцов (owner occupiers) неуклонно увеличивалось. В 1960 г. 42 % всего жилого фонда нации принадлежало владеющим жильцам (в отличие от жильцов, которые арендуют жильё, – В.К). В 1996 г. эта цифра уже равнялась 66 %. Именно этот устойчивый рост владеющих жильцов дал рождение популярной идее, что мы представляем собой общество собственников (property owing society). Но эта тенденция к покупке домов замаскировала драматическое сокращение числа настоящих домовладений и резкий рост задолженности по покупке домов (housing debt). За период с 1960 по 1996 гг. доля домов, находящихся в частном владении, которые были приобретены напрямую, без ипотеки, сократилась с 51 % в 1960 г. до 35 % в 1996. Несмотря на то, что в течение 36 лет выплачивали долги по ипотеке, доля домов, приобретавшихся напрямую, сокращалась! В то же время общее количество заложенных в ипотеке домов выросло с 3,3 млн до примерно 11 млн; при этом их доля в общем количестве домов выросла с 20 % до 50 %. Но ещё более впечатляющим является рост задолженности тех, кто является как бы «домовладельцем». В 1960 г. средняя величина непогашенной задолженности по ипотеке в расчёте на один дом равнялась 990 ф. ст. Это примерно соответствовало 1,1 средней заработной платы за год. К 1996 г. средний объём непогашенной ипотечной задолженности в расчёте на один дом равнялся 38 000 ф. ст., что равнялось примерно 2,0 средней заработной платы за год. Другими словами, нам принадлежит не только меньшая доля всех домов сегодня по сравнению с той долей, которая была 30 лет назад, и не только в 4 раза увеличилось число домов, находящихся под залогом, но также сегодня наша задолженность по ипотеке в относительном выражении (как пропорция по отношению к годовой заработной плате) стала почти вдвое выше. Вот что в практическом плане означает увеличение непогашенной задолженности по ипотеке с 3,5 млрд ф. ст. в 1963 г. до 411 млрд ф. ст. в 1996 г. (более чем в 117 раз)»[209].
Факты и цифры по США, Германии, некоторым другим странам Западной Европы, Японии, которые Рауботам приводит в своей книге, показывают, что за пределами Великобритании задолженность по ипотеке ещё более драматичная, и ни о каком «обществе собственников» говорить не приходится. Он отмечает общую для всех стран тенденцию: все большая часть жилого фонда оказывается заложенной, т. е. простые люди являются не хозяевами, а лишь жильцами, причём со все растущей задолженностью, для погашения которой уже не хватает жизни.
Так, период 1970–1980 гг. доля жилого фонда, находящегося под залогом, в Германии возросла с 46 до 57 %; в Дании за 1965–1980 гг. – с 71 до 88 %. Что касается Японии, то там «сроки ипотеки стали столь растянуты, что завершать погашение долга нередко приходится наследникам и родственникам должника»[210].
Некоторые эксперты до сих пор удивляются: как это американское государство «проспало» наступление ипотечного кризиса в 2007 году? А ведь ситуация была крайне напряжённой ещё по крайней мере за десять лет до наступления этих событий.
Как отмечает М. Рауботам, исследование, опубликованное в 1997 г. одной ведущей федеральной кредитной организацией, показало, что «сумма непогашенной ипотечной задолженности в США составила 4,2 трлн долл., т. е. имело место удвоение за десять лет. Примечательно, что за это время средние доходы в расчёте на одно хозяйство (домовладение) выросли только на V3. Доля жилого фонда, оцениваемого по рыночной стоимости, находящегося под залогом по ипотеке, в США возросла с 36 % в 1967 г. до 48 % в 1997 г. В каждой из обследованных групп по уровню доходов росло число тех, кто не мог позволить себе ипотечный кредит даже на стандартных условиях рассрочки на 30 лет. В результате средний срок ипотечного кредита в США за указанный период увеличился с 22 до 27 лет; доля доходов семьи (после уплаты налогов), которая шла на уплату задолженности по ипотечному кредиту, выросла с 24 % до 33 %. Доля первого взноса для лиц, впервые покупающих дом, в общей стоимости дома за это время снизилась с 18 до 12 %, а для лиц, покупающих дом во второй раз, – с 31 до 25 %. Средний возраст американцев, в котором они начинают сделку по приобретению дома с использованием ипотеке, увеличился за указанные 30 лет с 28 до 32 лет»[211].
Приведённые цифры проливают истинный свет на финансовое положение американцев, которые всю свою жизнь вынуждены работать на ростовщиков, передавая эту тяжелую обязанность своим детям и внукам. Уже давно в Америке наступили времена, когда в стандартной семье работают оба супруга, причём не редкость, когда американцу (американке) приходится по совместительству работать на двух работах.
В США постоянно стимулировался рост потребительских настроений посредством навязывания кредитов на покупку не только домов, но также товаров длительного пользования. В секторе домашних хозяйств наблюдалась устойчивая тенденция к снижению сбережений[212] в доходах.
С конца 1950-х – начала 1960-х гг. до середины 1980-х гг. доля сбережений в доходах американских семей колебалась в диапазоне 8—12 %. После этого она начала быстро падать, достигнув в отдельные годы текущего десятилетия нулевого или даже отрицательного значения. Это означает, что личное потребление сегодня обеспечивается не только за счёт доходов, но также в долг. Накопившийся в секторе домашних хозяйств долг сегодня тяжким бременем давит на семейные бюджеты. Если в конце 1950-х гг. отношение долга к годовому доходу американских семей было на уровне 50 %, то в текущем десятилетии оно перевалило за 100 %, а в настоящее время превышает 130 %.
Что означают эти тенденции? Они означают лишь то, что американский обыватель окончательно попался в «долговую ловушку»: ему нечем расплатиться с кредиторами, так как сбережений нет, а долги по отношению к доходам продолжают нарастать.
В период правления президента Рейгана в США происходила реализация политики так называемой «рейганомики». Делались попытки сократить дефицит федерального бюджета, а это означало, что должно было уменьшаться количество облигаций казначейства, предлагаемых денежному рынку. Чтобы как-то компенсировать сокращение темпов государственных заимствований, денежные власти США стали всячески стимулировать потребительское кредитование как способ создания спроса на «продукцию» ростовщиков. Правда, часть денег, которые получал американец, он направлял не на покупку автомобилей, компьютеров или стиральных машин, а на фондовый рынок. Не без помощи ростовщиков среднестатистический американец из «потребителя» стал превращаться в «спекулянта», или «игрока». Поэтому стоит уточнить: американское общество – это не только «общество потребления», но также – «общество спекуляций».
Технологии создания спроса на «услуги» ростовщиков со стороны государстваТеперь о «работе» ростовщиков по созданию «спроса» на кредиты со стороны государства. Многие «технологии» такой «работы» стары как мир. Речь идёт лишь об их частичном усовершенствовании.
Один из древнейших способов создания «спроса» на «продукт» ростовщиков (деньги) со стороны государства – провоцирование военных конфликтов, войн, революций. Власти стран, которые оказываются перед лицом подобных «стихийных» бедствий, проявляют большую потребность в деньгах для:
• строительства оборонных заводов;
• закупок оружия, боеприпасов, продовольствия, медикаментов;
• выплаты жалованья военным;
• восстановления разрушенного хозяйства;
• выплаты репараций и контрибуций, и т. д., и т. п.
В этих ситуациях у властей не остаётся выбора, и они вынуждены соглашаться на любые условия ростовщиков.
Например, Россия в годы первой мировой войны вынуждена была брать «военные» кредиты у своих «союзников», общий объём которых составил 7,7 млрд руб. Всего за четыре года войны Россия увеличила свою внешнюю задолженность (и без того очень большую) в 2,5 раза[213].
Впрочем, тема роли ростовщиков в подготовке и развязывании войн и других социальных «стихийных» событий и роли этих «стихийных» событий в обогащении ростовщиков крайне обширна, это – предмет специального разговора.
Особый вклад в создание технологий стимулирования спроса на деньги со стороны государства принадлежит английскому финансисту Джону М. Кейнсу. Он сделал «открытие»: государству не надо бояться дефицитов бюджетов и смело «закрывать» «бюджетные дыры» с помощью кредитов. Думаю, что «гениальный» Кейнс так и умер бы финансистом, «широко известным в узких кругах», если бы не был «раскручен» «благодарными» ростовщиками.
Джон Перкинс
Сегодня банкиры научились «всучивать» кредиты экономически отсталым странам, – даже если те не собираются воевать со своими соседями. В современных условиях это не так сложно. Во-первых, нищета там неописуемая, и денег не хватает на самое необходимое. Во-вторых, коррупция там также неописуемая, и банкирам не составляет большой проблемы «уговорить» руководителей таких стран «принять» «экономическую помощь». В-третьих, для пущей «убедительности» банкирам помогают «продвигать» «экономическую помощь» чиновники из государственных ведомств и сотрудники международных организаций. То, что банкиры со своими «помощниками» «продвигают» в развивающиеся страны, западные СМИ обычно называют «помощью». Чаще всего это, однако, кредиты под процент. Если и случаются гранты и субсидии, то они используются для того, чтобы «расчищать» дорогу кредитам и займам.