Встав за кафедру или взяв мелок и готовясь им вывести на доске одну из своих формул, он нередко обращался к аудитории с таким вступлением: «У Платона Гамалеи сказано: знание так должно быть в уме присуще, чтобы во всякое время немедля применяемо быть могло, подобно тому, когда брам-брас лопнет, сразу командовать на брам-гитовы, а не размышлять о сем».
«В каждой своей работе, в каждом действии, в каждом слове А.Н. Крылов был своеобразен и неповторим, – писал профессор Б.Н. Окунев, – и вот почему напоминание о самой маленькой черточке из его жизни имеет значение для всех людей, которые его помнят и любят, так как в каждом маленьком эпизоде своей жизни Алексей Николаевич проявляется как большой, цельный и яркий человек. Для молодого же человека, для молодежи, учеников А.И. Крылова его образ начинает приобретать легендарные очертания, и в их воображении академик Крылов вырисовывается как некий русский богатырь от науки из числа именно старших богатырей, которых, кстати говоря, Алексей Николаевич так хорошо знал и так любил. А чего только не знал Алексей Николаевич! Его эрудиция и память были поистине феноменальными. Мне за всю мою жизнь никогда не приходилось встречаться ни с одним человеком, который так же, как Алексей Николаевич, в любой момент времени мог бы дать точную цитату из трудов, посвященных самым разнообразным вопросам, принадлежащих самым различных! авторам и написанных в разное время от глубокой древности до наших дней. При этом приводимая Алексеем Николаевичем цитата всегда была удивительно кстати и сразу же с предельной яркостью и остротой характеризовала и его личную точку зрения, и его отношение к вопросу, по поводу которого она была высказана».
Любовь и приверженность к русскому слову накладывали на Крылова и прямые, так сказать, обязательства. Добросовестно исполняя их, он написал много рассказов и очерков па самые разные темы; все эти произведения – статьи и рассказы о великих русских ученых—Жуковском, Ляпунове, Павлове, Лузине, Стеклове, Чаплыгине и многих других, новеллы о технических происшествиях, юбилейные речи, случаи из жизни, служебные записки и рапорты, наконец, несравненные «Моп воспоминания» – безупречны не только с точки зрения стилистики, формы, других литературных требований – они неожиданны, поучительны и актуальны и сегодня.
Они учат жизни, помогают осознанию собственной человеческой значительности читателя, и делается это крыловским пером столь красиво, без всякого нравоучения, что при прочтении его произведений возникает однозначное восклицание: «Великолепно!»'
У художественных произведений А.Н. Крылова нет определенного читательского адресата – попав в руки, они прочитываются с незатухающим интересом людьми всех возрастов и рода занятий.
Это о Крылове сказано: «Была ему звездная книга видна, и с ним говорила морская волна».
Но если по Крылову, то удивляться тут нечему, потому что «естественно ему было обстоятельно изучать Ньютоново учение о сопротивлении жидкостей, а значит, и его «Начала» вообще». Вот так!
То, что называется научным непревзойденным подвигом, для Крылова, – «естественно», не более.
«В этом умении, – констатировал Редакционный совет АН СССР, – сочетать различные темы, казалось бы, совершенно не связанные между собой, и притом сочетать так, чтобы, получилась наибольшая польза для науки и ее применения, – одно из проявлений великой мудрости А.Н.».
А мудрец, истинно по-крыловски соблюдая непревзойденный стиль Аксакова и гротеск Гоголя, по-молодому озорно поблескивая глазами, обращаясь к своим восприемникам, адъюнктам Морской академии, начинал лекцию по математике:
– В старые годы в офицерских классах Морского корпуса математику читал академик Михаил Васильевич Остроградскиц (скончался 1 января 1861 года). Он говаривал своим слушателям: «Математику на 12 баллов знает один господь бог, я ее знаю на 10 баллов, а вы все на нуль».
Мы не последуем за великим ученым, всеведующему богу математика не нужна, и по Остроградскому я ее также знаю на нуль, но я 45 лет занимаюсь разными вопросами техники морского дела, требующими приложения математики. За эти 45 лет некоторые отделы математики и теоретической механики приходилось прилагать чуть ли не ежедневно, другие – раз в месяц, третьи – раз в год, и, наконец, были и такие, которые мне понадобились один раз в 45 лет.
Представьте себе, я стал бы читать все эти отделы, и вот вам что-нибудь из этих отделов понадобилось через 37 лет; поверьте, что вы к тому времени так это забудете, что вам придется это как бы вновь выучить, прежде чем прилагать. Надо вам показать, как это делать.
Хотя вы и готовитесь быть профессорами в нашей академии, но вы и теперь и в будущем будете работать над практическим делом, которое всегда будет требовать не столько общих рассуждений, а конкретного ответа; значит, прежде всего надо уметь производить численные вычисления быстро и верно.
Численные вычисления вам понадобятся каждый день, поэтому методы их производства и должны быть усвоены в первую голову.
В общем курсе вы изучали ряды и их общие свойства, но вы не имели практики в применении их к вычислениям с точки зрения быстрого и верного, с требуемой степенью точности получения результата.
Вы мне не поверите, что в точнейшей из наблюдательных наук – астрономии нет ни единой точной формулы; всегда пользуются приближенными формулами и получают результат с требуемой степенью точности не только быстрее, но, если можно так выразиться, «вернее», нежели по точной формуле. Вот этим и придется пополнить то, что вы знаете о рядах; в практике с этим вы будете встречаться раз в неделю. Вам часто придется пользоваться интегральным исчислением и притом обеими его частями, то есть интегрированием функций и интегрированием дифференциальных уравнений, но опять с иной точки зрения, нежели преподано в общем курсе.
Вы видели, сколь ограничено число классов тех функций, интегралы от которых выражаются в конечном виде. В практике вы этих функций почти не будете встречать; опрашивается, как же быть? Еще меньше классов дифференциальных уравнений, интегрируемых в конечном виде; несколько больше таких, которые интегрируются в квадратурах; как же быть во множестве тех случаев, когда уравнение ни к одному из этих классов не подходит?
В «теории лафетов» геперала Джакоба вы найдете такое место: составил дифференциальное уравнение, определяющее нужную ему неизвестную, и пишет: «интегрируй, кто может». Надо будет вам показать, как интегрировать с требуемой степенью точности любое обыкновенное дифференциальное уравнение, это вам будет встречаться, по крайней мере, раз в месяц, а то и чаще.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});