рядом сидящая Кейт.
— Конечно. Среди десятков поражений нам предоставлен такой инфоповод порадовать трудящихся в тылу работников сладкой победой. Они им однозначно воспользуются. А чтобы победа выглядела идеальной, а заодно и убрать риски уничтожения города, практически весь состав боевых соединений Скай Хилз отправится в догонку, добивать улепётывающего неприятеля. Ведь что думает местный командир? Убегает, так как испугался. А испугался почему? Потому, что щит мог рухнуть с минуты на минуту. А значит, нагоним и добьём. Голова крутого верховного мага, а не какая-то подделка, слепленная из талантливого шайтрана. За такое и звезду героя получить можно. Сейчас ему нашёптывают на ухо сладкие, медовые речи о том, что риск оправдан, и, если всё получится, он станет настоящим Героем! Как-то так. Надеюсь, нас не отправят вдогонку вместе с войсками… — задумчиво посмотрел я в потолок.
— Иван, если то, что ты говоришь, хоть это и звучит логично, сбудется, с меня бутылка лучшего французского коньяка. А теперь, мои дорогие одногруппники, чтобы не стать гостями Тира в ином мире, давайте подумаем над планом «Б». — Густав поставил на стол шлем и необычайно серьёзным для него взглядом прошёлся по каждому сидящему вокруг.
Я слушал товарищей, соглашался и возражал, спорил и доказывал обратное. Было решено поставить высокое начальство в известность о передислокации, по факту начала этой самой передислокации. Позже мы прервались, так как возобновилась после перерыва встреча командующего обороной города и командиров. Дружный тяжёлый вздох соратников отразил всеобщее разочарование, услышав вердикт и приказ тупоголового военачальника.
Нет, ну с точки зрения логики, как я и предсказал — он всё сделал правильно. Ошибка его в другом. Маг отступил не из-за ослабления щита. Он отступил из-за смерти напарника. Без разведки, без действующего жнеца в тылу врага, взламывать защиту таким медленным танком можно до бесконечности. Остаётся лишь надеяться на то, что у защитников закончатся боеприпасы. А это плохой для него расклад, ведь он не имеет в подчинении легионы. Сколько там с ним сбежало? Сотня? Всё, что осталось из тысячи? А если что-то пойдёт не так и они умрут? Кусок земли, в который люди вцепились, словно клещ, явно для них много значит. Лучше отступить и вернуться, наверняка уничтожив эту точку обороны.
В общем, наше скверное настроение стало ещё хуже, когда мы встретились с нашим куратором.
— … Вот такое решение, но вы и сами всё слышали. Я буду ждать восстановления связи и затребую перевод нас на другой объект. — Ирвинг Штраус был бледен, опечален и взволнован прошедшим боем и смертью студента.
Да, пусть он и был отставным офицером, переведённым из-за ранения в академию, это не делало из него монстра с железными нервами и психикой. У погибшего Тира были родственники, и именно с него они спросят, когда узнают, что их сын уже не вернётся домой.
— Господин Штраус, скажите, кому подчиняется наш отряд по уставу? — Задал я вопрос куратору. Всё происходило примерно так, как мы и предполагали.
— Верховному командующему обороной города, полковнику Джорджу Абрамсу. — ответил тот практически не задумываясь.
— А если полковник решит отправить все войска в погоню, включая нас, что будем делать? — этот вопрос задал уже поостывший Адам.
— Придётся выполнять приказ… — Штраус схватился за голову, понимая, в какой жопе оказывается наша группа.
— Предлагаю напомнить полковнику о необходимости закрепления части войск в качестве охранения города. Мы можем выступить в этой роли.
— Нет, не согласится. Нам он не настолько доверяет и не считает реальной силой. — Скорее всего, отправимся в качестве группы поддержки вместе со всеми. — вынес свой вердикт куратор от академии. — Но я сделаю всё, что в наших силах.
— Да, вы постарайтесь. Если что, придётся использовать план «Б». — напутствовал его Густав.
— Какой план? — удивился преподаватель.
— План, предложенный нашим юным талантом, остановившим невидимку. Он вам не понравится. Но это лучше, чем сдохнуть ради чужого тщеславия…
После беседы мы разошлись, отправившись в расположение, где нас попытались оперативно найти и построить местные лейтенанты и сержанты из других подразделений. Сославшись на исполнение приказа, каждый из нас начал оперативно собирать необходимый минимум вещей, ограничиваясь одним рюкзаком.
Я один из первых выбежал из казармы, ища укромный уголок в надежде посмотреть, пока есть время, сорванный с шеи монстра медальон. Забрался в приоткрытую дверь склада, с которого мы таскали кровати и сырые матрасы после нашего приезда. Осталось их не так много, и он, можно сказать, пустовал. Усевшись на койку, я достал сделанное из чёрного, тяжёлого металла украшение. Оно было двухсоставным. Наружная часть в виде многочисленных переплетённых между собой линий, словно клетка в форме ромба, скрывала за собой вставленный в середину кусок серого то ли камня, то ли дерева. На внутренней части были нанесены десятки мелких и едва заметных при имеющемся освещении узоров и символов. Я бы даже сказал, рун. Когда этот амулет на тонкой цепочке из лёгкого металла висел на теле врага, в момент его появления из невидимости я ощутил лёгкую волну, что рассеялась в воздухе на расстоянии пары метров. Предмет явно был магическим и непростым. До последнего он оберегал своего владельца. Очень, очень любопытный предмет. Я потратил несколько минут на разглядывание в надежде получить подсказку, как с ним работать.
Бесполезно. Я решил рискнуть и начал потихоньку напитывать маной правую руку, в которой лежал этот амулет. Стоило мане, выходя из каналов, оказаться возле странной добычи, как она исчезала бесследно. Я схватил его двумя руками и принялся выделять ману, которую этот амулет словно пылесос вбирал в себя, сжирая всё до последней капли. Прошло две минуты, затем пять. На улице началось активное шевеление, а ничего так и не менялось. Я решил в очередной раз провести маленький эксперимент.
— Давай попробуем распечатать тебя при помощи магического огня.
Указательный палец левой руки наполнился пламенем, после чего я стал медленно приближать его к странному артефакту.
*БЗЗЗ*
Оставался всего сантиметр до амулета, когда всё пошло прахом. Артефакт взбрыкнул, отказываясь принимать искажённую до состояния огня ману. Словно ураган подул на спичку, так и он с шумом отразил пламя, потушил его, как когда-то Торис Октис на экзамене. По мне ослепляюще ярко ударила молния прямиком из амулета. Я кинул его в открытый рюкзак, но было уже поздно. Онемение в месте удара распространялось по всему телу, а мышцы с болью отказывались двигаться. Я упал на кровать и принялся судорожно дышать, закрыв от боли глаза. Когда боль прекратилась, я понял что онемение прошло по всему моему телу, и я больше не могу им