звучит обнадеживающе. К сожалению, я в артфакторике не силен…
— У нас есть толковый специалист в этой области. Да и я сам кое-что в ней понимаю.
— Тогда вопрос номер два. Мы с ним пока так и не смогли разобраться. Изменение аэродинамической схемы во время полёта. До того, как выгорит топливо в ракетном двигателе — рули расположены впереди центра масс примерно метра на полтора-два. А после выгорания топлива уже в полёте по инерции центр масс окажется на метр перед крыльями.
— Понимаю. Тут или мудрить с автоматическим переключением режима при прохождении центра масс мимо оси вращения рулей, или включать управление и раскладывать крылья только после выгорания топлива. В первом случае нужно разбираться с инверсией управления, во втором — требуется датчик, который определит прекращение разгона и разблокирует рули. Подойдет и простой инерционный замыкатель. В случае неуправляемой активной фазы приборный отсек намного проще, но за те пять-шесть секунд, что выгорает топливо, ракета усвистит от корабля километра на полтора-два. То есть, для оружия класса «воздух-земля» годится, а вот «воздух-воздух» — только как оружие среднего и дальнего радиуса.
— Хм, на меньших дальностях более целесообразно использовать неуправляемые ракеты и артиллерию, как мне думается.
— Согласен. И вот еще что. Уже про более отдаленные перспективы. Если наша воздушная торпеда покажет себя, то мы можем пойти на усложнение системы. Добавить гироскоп в приборном отсеке и связанный с ним автомат удержания курса. Это будет первая доработка. Вторая: отделение двигателя после выработки топлива. Что улучшит управляемость и увеличит дальность. Третья: переход на беспроводное управление. Четвёртая, это уже в среднесрочной перспективе: частичное самонаведение, например, по пассивному инфракрасному датчику. Ну, и дальше до бесконечности, ибо нет пределов совершенству.
— Звучит просто замечательно. Но это потребует очень значительных средств!
— С этим мы разберемся в самое ближайшее время. Сейчас мне важен ваш, Сергей Павлович, положительный ответ.
— Простите, Мартемьян Андреевич, но вы ничего не стали спрашивать обо мне, о моих наработках, опыте, рекомендациях, наконец.
— Вас это смущает, Сергей Павлович? Думаете, я недостаточно последователен и надежен? Напрасно. Что же касаемо вас и ваших рекомендаций, то я располагаю совершенно надежными, прямо-таки железобетонными подтверждениями насчет конструктора Королева. И того, способны ли вы успешно справиться с поставленными задачами. Итак, возвращаясь к моему вопросу, что скажете, да или нет?
— Да, черт возьми! — решительно стукнул Королев кулаком по столу. — Меня не устраивает нынешняя ситуация. Я хочу заниматься реактивными системами и вижу в них огромную перспективу!
— В таком случае, предлагаю вам возглавить в моей компании «Автоматы Колычева» ракетное направление. Штаты, персоналии, бюджет, ТЗ и техническую базу мы обсудим позднее. Вероятно, вам потребуется время для завершения дел с ОЗК.
Март, а вслед за ним и Королев встали и крепким рукопожатием скрепили достигнутое соглашение.
— Да, так сразу меня не отпустят.
— В ближайшие дни мой юрист подготовит текст контракта и вышлет его вам на подпись. Не спешите, прочитайте внимательно. Работы предстоит много. А времени у нас куда меньше, чем задач. Так что отдохните, как следует, и после праздников примемся, засучив рукава, за дела!
[1] ВВ — взрывчатое вещество.
Глава 29
Клуб клана медиков располагался в старинном особняке на Миллионной улице, в котором когда-то была устроена первая в Петербурге аптека. То первое здание, конечно, не раз горело, и было до неузнаваемости перестроено, но служители Асклепия любили историю и потому выбрали для своей штаб-квартиры именно этот дом.
До казарм Павловского полка Март с Александрой добрались на «Ночной Птице», а уже оттуда, не обращая внимания на условности, отправились пешком, благо, пройти оставалось всего ничего.
Встретили молодых людей тепло, можно сказать, по-домашнему. Впрочем, это было отличительной стороной их клуба. Здесь не очень любили официоз.
— А тут довольно мило! — заметил Март, помогая свое спутнице освободиться от мехового манто и шапки.
Под верхней одеждой у Шуры Зиминой обнаружилось элегантного кроя строгое черное платье умеренной длины, одинаково хорошо подходящее и для деловой встречи и для светского раута. Единственными украшениями барышне служили нитка речного жемчуга и маленькие сережки с крохотными бриллиантами.
«Надо бы подарить Саше что-нибудь из наследства матушки» — с запоздалым раскаянием успел подумать Колычев. Хотя нельзя было не признать, что его невеста и без того выглядит на все сто. В ней была такая естественная скромность, которая затмевала собой последнюю коллекцию от кутюр и набор украшений от модного ювелирного дома.
Сам Март облачился в повседневный флотский мундир с орденской ленточкой в петлице, лишенный, согласно его положению, каких-либо иных украшений и золотого шитья. К слову, он был единственным, кто явился в форме.
В каком-то смысле его невеста оказалась права. Большинство присутствующих оказались людьми если не в возрасте, то, по крайней мере, зрелыми. То есть, успевшими состояться в целительской науке. Однако вместе с ними в коридорах и залах встречалось немало и молодежи обоего пола, в том числе ровесников наших героев. И вот они на фоне Марта и, в особенности, Шурки откровенно терялись. В особенности те, кому поручили быть гидами у гостей.
— Рады приветствовать вас в нашем клубе! — с энтузиазмом заявила им нескладная барышня в очках.
— Взаимно, — обворожительно улыбнулась ей Александра, тут же отметившая угловатую фигуру, личико, лишенное следов косметики, но не угрей, и неправильный прикус.
— Мы вам тут все покажем, — добавил ее спутник — коренастый молодой человек с упрямым взглядом. — Это Аня Красовская, а я — Михаил.
— Очень приятно! — ответил на крепкое рукопожатие Колычев. — Я Март, а это …
— Саша, — поспешила представиться Зимина и протянула парню руку.
— Весьма рад, — смешался тот, очевидно, не ожидая подобной демократичности, и осторожно пожал ее узкую ладошку.
— А у вас тут красиво!
— Очень.
— Ребята, — доверительно подвинулся к новым знакомым сразу же перешедший на «ты» Март. — Мы не очень вырядились?
— Все нормально, — поспешила успокоить его Аня. — В нашем клубе, как говорится, демократичный дресс-код. Каждый носит то, что ему по вкусу.
— Это точно, — добавил ее спутник, пиджак которого не слишком подходил к брюкам, а трикотажная жилетка вообще ни с чем не сочеталась. — Хотя лично я терпеть не могу свой студенческий мундир и надеваю его только в Академии.
— К тому же у тебя летная форма, —