— Не-ет! — вдруг завопил Дразг, пытаясь высвободиться из хватки Горри. — Нет, не делай этого… Нет.
Горри не обратил никакого внимания на эти завывания, продолжая тянуть на себя массивный клык.
— Я буду служить тебе. Слугой буду. — завопил Дразг.
Горри тут же переменился в лице:
— Зверобогом клянись. — произнёс он.
— Что? Каким зверобогом? Мы же не орки.
— Клянись! Иначе вырву! — рявкнул Горри.
— Клянусь великим Роргом, зверобогом над сильнейшими. — затараторил Дразг, — Я буду служить Горри… Я не знаю как имя твоих предков.
— Гараг. — бросил Горри.
— Клянусь великим Роргом, зверобогом над сильнейшими. Я буду служить Горри Гарагу.
После этих слов, Горри сполз со своего противника и тяжело дыша растянулся на полу. Его лицо выражало некую смесь неверия и восторга.
— У кого-то есть вопросы? — спросил я громко. — Кто-то еще хочет предъявить что-то Горри?
В помещении повисло густое молчание. Все сейчас смотрели на двух эрков лежащих на полу. На меня, кажется даже внимания не обратили.
Позади послышался грохот и тяжёлые шаги.
— Что здесь за шум я вас спрашиваю? — раздался гулкий женский голос, принадлежащий явно эрчихе. — Что вы опять за бордак устроили.
Я обернулся, одновременно с этим, незаметно пряча пистолет за пазуху.
В комнату ворвалась крупная эрчиха с пышной причёской на голове. По виду ей было лет пятьдесят. Её глаза гневно горели, а клыки угрожающе топорщились. В руке она сжимала ведро.
Она выпученными глазами посмотрела на лежащих эрков.
— Вы что мне пол пачкаете? — рявкнула она. А ну поднялись, живо!
Моему удивлению не было предела. Больше всего меня поразило то, что оба парня, которые судя по всему из-за недавних побоев с трудом держались на ногах, вдруг резко поднялись и разошли в разные стороны, даже не взглянув друг на друга.
— Так-то лучше, — заключила стервозным голосом эрчиха, а потом посмотрела на меня. — А это у нас кто? Фон барон эльф пижон, который считает что можно портить чужие вещи?
— Что? — я аж опешил.
— Что значит что? — завопила эрчиха. — Или думаешь твоя грязно-голубая кровь позволяет тебе пачкать кровати? — ноздри эрчихи раздулись, а глаза выпучились ещё сильнее. — Я не позволю устраивать здесь бардак. Радуйся, что вас больше не разрешают бить. Иначе я бы тебе устроила воспитателные меры.
— Вы о чем вообще? — искренне удивившись спросил я. Нет, я конечно догадываюсь из-за чего она на меня наезжает. Видимо кто-то сдал, что я намазал смолу на кровать. Но эта баба явно позволяет себе лишнего.
— О чём я? О чём я?! Ты остроухий червяк ещё и издеваешься надо мной? — она вдруг резко надвинулась на меня, и признаюсь, мне стало по-настоящему страшно. Даже страшнее чем в том коридоре.
Она замахнулась на меня рукой, с зажатой в ней тряпкой и я едва сдержался чтобы не пустить в ход молоток. Вся воля ушла на то что бы не дёрнуться и не сгруппироваться. Эта баба явно играла на публику и пыталась меня запугать, но я ей не доставлю такого удовольствия…
— Что смелый такой? Не лупленный? Появился здесь такой холёный зацелованный. — она упёрла руку с тряпкой в бок. — Думаешь я ничего тебе не сделаю. Так вот ты ошибаешься.
Она резко развернулась, и стремительно направилась в ту сторону где стояла моя кровать. Приблизившись, она недолго думая вылила содержимое ведра прямо на одеяло.
Вот тварь, а! Я был в таком ступоре от происходящего, что даже не понимал что тут предпринять. В моей извращённой морали, точно не допускается бить женщин, и я сейчас пытался понять, откуда в моей голове взялись такие глупые правила. Я бы этой бабище сейчас…
Сделав своё грязное дело, она потрясла ведром, над моей кроватью. Убедившись, что всё до последней капли вылито, снова повернулась ко мне, ещё сильнее выпучив глаза:
— Доброй ночи тебе ваше эльфячье высочество, — с издевательской усмешкой процедила она. — А если до вечера не ототрёшь эту грязь, — она указала толстым пальцем на размазанную смолу. — Будешь спать в мокрой постели месяц! Ясно тебе? Месяц! — от её крика, казалось, дрожат окна. — Отродье эльфячье. Ты не у себя дома, запомни это. В этом учреждении есть правила. И если ты не будешь их соблюдать, это выйдет тебе боком. Заруби себе это на носу! — она тыкнула в мою сторону свои толстым пальцем, от чего, по-прежнему, зажатая в её кулаке тряпка начала болтаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я стоял и скрипел зубами, прокручивая в голове варианты действия.
Если я начну её сейчас бить, это повлечёт за собой много проблем. Если начну с ней ругаться, эта истеричка выкинет что-то ещё. Знаю я таких людей, ей такие сцены доставляют истинное наслаждение.
— Ну и что ты молчишь? Язык проглотил? Твои родители, или кто там учил тебя уму разуму, не научили разговаривать со старшими, а?
Она ведь не отстанет. А мне сейчас больше всего хочется всадить ей шомпол в ухо, мозги прочистить чтобы одумалась. Так, нет, отбросить эти сладостные мысли о расправе.
Тактически верно было бы извиниться показать что она победила, а потом сделать с неё что-нибудь жуткое, без свидетелей. Но вот в этих самых свидетелях и проблема. Перед ними слабину показывать тоже нельзя. Я и так стал замечать ухмылки вокруг себя.
Я хотел было развернуться на пятках и пойти умыться, да и уши прмыть от всего этого дерьма, но я одёрнул себя.
— Как вы верно заметили, — произнёс наконец я, изо всех сил стараясь держать голос ровным и спокойным, — я эльф. А к эльфам, как известно, везде особое отношение. — наглая ухмылка эрчихи бесила и сбивала с мысли и я отвёл глаза в сторону. — Например, руководство этого приюта, сразу же поспешило оказать мне почести, ведь я здесь временный гость, и попросило сделать отзыв о приюте и его работниках.
Эрчиха всё ещё нагло улыбалась, но не спешила перебивать.
— Первым делом, я оставлю отзыв о вас. — я растянул губы в такой же наглой улыбкой. — Расскажу что на пенсию вам пора. Вон, и руки не держат. Ведро удержать не можете. — я склонил голову на бок. — Руки трясутся так, что тряпка болтается. Простите, как вас зовут?
— Кого? — нахмурилась эрчиха, она похоже стала подозревать неладное.
— Вас, мне ведь нужно составить отзыв. А хотя можете не отвечать, думаю ребята мне скажут, заодно и своими наблюдениями поделятся.
— Чего? Ты что несёшь?.. Эльф…
— Вот и со слухом проблемы, да и соображаете туго. А ещё, я слышал в последнее время вас ноги держать перестали. — ох зря я это, но остановиться было тяжело.
— Какие ноги? Тебе что проблем мало? А ну рот закрой.
Ага, и не подумаю…
— Да, слышал, падаете часто, и головой об пол бьётесь. — сощурившись произнёс я. Вот как сегодня вечером… Упадёте несколько раз.
— Ты… Рот закрой! Ты угрожаешь мне? Да тебя на улицу вышвырнут. Я тебе сопляку такое устрою! Тебе вместо еды, помои давать будут.
— Что вы, я не угрожаю, — продолжая улыбаться произнёс я. — Я лишь напоминаю, что вы здесь одна, а нас здесь, без малого тридцать человек, которые давно устали от ваших выходок. — я говорил тихим тоном стараясь сделать его при этом максимально угрожающим. — Вы только подумайте, что могут сделать тридцать человек со слабой эркской женщиной.
— Ах… Ты… Ну всё, к чёрту все запреты, — эрчиха бросила тряпку в ведро и двинулась на меня. — Я тебе сейчас покажу слабую женщину.
Я тоже шагнул вперёд.
— Ну давай, — рявкнул я. — ты у меня в тюрьму сядешь, а не на пенсию. С эльфами шутки плохи. Иначе я расскажу вообще обо всём. Вы ведь знаете о чём я? — я откровенно блефовал, но уверен, эта тётка успела запачкаться.
Женщина застыла на месте, хватая ртом воздух будто рыба.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Но я думаю, что можно и не обострять ситуацию, ведь верно? — продолжил я. — Поменяйте мне постель, пожалуйста, а то она намокла.
В помещении и так стояла тягучая тишина, а после моей последней фразы, Парни похоже перестали даже дышать.
— Ты… Ты всё врёшь! Сюда попадают никому не нужные ничтожества. Ты…