комнаты. Послонявшись по Юле и убедившись, что спрятаться дяде было некуда, а выйти из дома обычным путем было невозможно, Гарри засел на кухне, где в это время никого не было, и начал вспоминать все, что он знал об этом доме. Но сколько ни перебирал возможности, пути на волю он не находил.
Обычный выход был закрыт, даже в коридор, который вел к нему, было не пройти. Камин тоже оказался не пригоден для перемещений — все пользовались камином в доме Альберфольда. Попытки вылезти в окно не увенчались успехом — форточки легко открывались, в них проникал жаркий летний воздух, но попытка высунуть наружу руку не удавалась. Гарри поймал лениво летавшую по кухне муху и выпустил в окно. Муха улетела и Гарри вздохнул: ну почему он, как Рита Скитер, не может превратиться в жука и вылететь на свободу? Впрочем, вряд ли дядя Вернон мог изобразить из себя насекомое…
Дверь тихонько приоткрылась и в кухню крадучись просочился Дадли. Гарри, сидевший в самом углу, с интересом глядел на кузена, который, не заметив его, уверенно двинулся к буфету. «Видать, не в первый раз», подумал Гарри. Распахнув дверцы, Дадли быстро достал с полки пачку печенья, затем вытащил банку с вареньем и большой кусок сыра. Засунув все это богатство за пазуху, он направился к двери.
— Приятного аппетита, Дадличек! — сказал Гарри, ухмыльнувшись.
Дадли в ужасе замер и медленно повернулся. Заметив своего двоюродного братца, он облегченно расслабился.
— А, это ты?
— И часто ты вот так опустошаешь запасы миссис Уизли?
— Не твое дело, — грубо ответил Дадли, дернув плечом.
От этого движения похищенные припасы съехали под рубашкой в сторону и подросток быстро схватился за живот, пытаясь удержать их. Гарри расхохотался. Потом ему в голову вдруг пришла неожиданная мысль.
— Да ладно тебе, не кипятись. Я же понимаю, что тебе тут скучно. Ни компьютера с костоломками, ни телевизора…
Дадли огорченно всхлипнул, подтверждая сказанное.
— Давай помогу. — Гарри подошел к противоположному буфету и достал оттуда кусок ароматной ветчины, пару огурцов и листья салата. Свалив все это на тарелку, он направился к двери. — Пошли, отнесем.
Недоверчиво поглядывая на вдруг ставшего слишком добрым кузена, Дадли опасливо оглядываясь, двинулся за ним. Войдя в апартаменты Дурслей, Гарри поставил тарелку на стол и огляделся. Дяди Вернона по-прежнему не было. Впрочем, и тети Петунии тоже.
— А родители где? — спросил он.
— Отдыхают, — дернув подбородком в сторону двери спальни, ответил Дадли.
Гарри еще раз оглядел гостиную, подошел к широко распахнутому окну и попробовал высунуть наружу руку, но она снова уперлась в невидимое препятствие.
— Давай, рассказывай, как твой отец отсюда выбирается, — повернулся он к кузену.
— Э… выбирается?... Он не выбирается, тут же не пройдешь нигде, — начал мямлить Дадли, но Гарри заметил, как он непроизвольно стрельнул глазами в сторону ванной комнаты.
Кивнув двоюродному братцу, Гарри направился туда.
— Эй, ты… ты куда это? — спохватился Дадли.
— Руки помыть хочу, — хмыкнул Гарри и вошел в ванную комнату.
Здесь стало получше, чем в прошлый раз. Большая ванна уютно стояла у стены, на пластмассовых крючках висели полотенца. Унитаз — по-прежнему без бачка — висел прямо в воздухе рядом с широким умывальником. Все вокруг блистало чистотой. Видимо, тетя Петуния, навела порядок даже в своем временном жилище.
Гарри двинулся вдоль стен, легко прикасаясь к ним пальцами. И вдруг, прямо за унитазом, обнаружил, что пальцы теперь упираются не в стену, которую видели глаза, а в пустоту. Он протянул руку дальше и нащупал довольно большой овал. Оглянувшись на стоящего в дверях Дадли, он подмигнул кузену, и шагнул прямо в невидимую дыру. Вокруг сразу стало темно. Через секунду он почувствовал, что воздух изменился — чистая прохлада Юлы сменилась влажной полуденной духотой. Сделав еще шаг, Гарри обнаружил, что стоит посреди сада. Справа виднелась знакомая тропинка, которая вела к дому Альберфольда.
На секунду задумавшись, Гарри повернул влево и, пригнувшись, чтобы его не увидел кто-нибудь из окна, пробежал до конца дома. Еще насколько шагов и он скрылся из виду. Сад Дамблдора был неухоженным, но местная растительность явно чувствовала себя здесь привольно. А через минуту совершенно счастливым почувствовал себя и Гарри. Коснувшись волшебной палочки, лежавшей в чехле, закрепленном на поясе, он радостно улыбнулся:
— Свободен!
* * *
Свобода — прекрасная вещь. Еще бы знать, что с ней делать.
Веселый и довольный, Гарри шагал по залитой солнцем дороге. Кое-где ее обрамляли стройные ряды деревьев и идти в тенечке было еще приятнее. Легкий ветерок трепал черные волосы, зеленые глаза лучились радостью. Давно забытое спокойствие и прекрасное настроение делали этот путь восхитительным.
Однако вскоре эйфория начала проходить и Гарри вдруг задумался. Вот, наконец, он вырвался на свободу. А что дальше? Идти было некуда. В голове шевельнулась мысль: «нужно бы идти искать хоркруксы». Но куда? Где их искать? И сколько могут занять поиски?
Время двигалось к обеду и в животе подростка тоскливо заурчало. Теперь он шел уже медленнее, больше озирался по сторонам. В конце концов справа он заметил блеснувшую меж деревьев воду. Он свернул с дороги и пошел по направлению к манящим бликам. Несколько минут — и во всей своей красе перед ним предстало море — синее до неправдоподобия, поблескивающее, сливающееся на горизонте с небом.
Гарри нашел кряжистое, развесистое дерево и уселся под ним. Море притягивало взгляд и ненадолго он погрузился в созерцание великолепной картины. Однако очень скоро молодой организм просигнализировал, что пора бы уже поесть. Гарри оглянулся по сторонам, но ничего съедобного поблизости не заметил. Сорвал травинку и стал покусывать ее. Ноги с непривычки начали ныть, вставать не хотелось. Жара тоже давала себя знать. Глаза слипались и мальчик не заметил как задремал.
Разбудил его какой-то знакомый звук. Он открыл глаза — отблески на воде на миг ослепили его, пришлось отвести глаза от моря. И тут он увидел, что рядом с ним, переминаясь с лапы на лапу, сидит белоснежная сова.
— Хедвиг, ты откуда взялась? — радостно воскликнул Гарри.
Сова довольно ухнула, встряхнула головой и повернулась к нему другим боком. И тут он заметил, что она сидит не на земле, а на каком-то свертке. Осторожно отвязав его, Гарри развернул бумагу и в изумлении замер. Перед ним лежала его мантия-невидимка. Перетряхнул упаковку и мантию в поисках записки, но ничего не