— Немного… — отозвалась она уклончиво, дёрнув плечиком. — С соседкой, — добавила неуверенно.
— Ого, — искренне удивился Элиот. — Тебе удалось сбить Лею Брим с намеченного пути и поставить на другой? Похвально…
— Она казалась несчастной, — ровно отозвалась Волчонок, глядя по сторонам. Мерцающие прозрачные стены завораживали даже Элиота.
— Ты невероятная… — уголок губ дрогнул в глуповатой улыбке.
Элиот и сам не смог бы объяснить, как эти слова слетели с его языка. Просто… просто сейчас он слишком устал, чтобы соображать и отдавать отчёт своим действиям. Не в этот раз. Наверное, всё же стоило оставить девчонку в покое и поскорее уйти, сбежать… закрыться до рассвета в своей «берлоге», но искушение было столь велико. Рядом…
— Скажете тоже… — буркнула Волчонок, а бледной кожи коснулся трогательный румянец, различимый даже в Сером мире. — Перетрудились?
— Так точно, — усмехнулся Элиот, покрепче сжимая хрупкую ладонь в своей. На удивление, она идеально ложилась в его руку, словно создана была специально для него. — И ты можешь мне помочь.
— Боюсь спросить, как… — девчонка снова выпускала невидимые шипы. Такая заноза… заноза в одном месте. Не обязательно, что в одном интересном — мягком, может быть и в другом… Засела где-то между рёбер. Под сердцем. Зараза…
— Молча, — съязвил в ответ. — Рядом посидишь. Этого достаточно.
Девчонка кивнула со всей серьёзностью и поразительной ответственностью, принимая на верну всё, что так неосторожно вылетает изо рта Элиота. Забавная…
В столовой было темно и тихо. Они оба прекрасно ориентировались в потёмках, но Элиот всё равно подкинул голубую, мерцающую сферу над головой. Глаза Волчонка перестали светиться, выдавая в ней демона. Она трогательно съёжилась, гладя себя ладонью по предплечью и озираясь по сторонам, словно оказалась здесь впервые.
Элиот хмыкнул и прошёл за стойку раздачи, на ходу снимая камзол. Не подумал. Вспомнил о кровавых следах на рубашке, только когда до слуха донёсся сдавленный вдох девчонки.
— Проклятье! — выругался, стремительно поворачиваясь к ней лицом. — Я не ранен… — заверил, криво улыбнувшись. На лице Волчонка застыл немой ужас со смесью тревожности и беспокойства. — Эй… — позвал тихо, одним махом перепрыгивая стойку как незначительную преграду, лишь одной рукой её коснувшись. — Ну ты чего? Испугалась?
— Сама не знаю… — пробормотала она, смущённо отводя взгляд. — Просто подумала вдруг вы получили раны из-за меня. Что менталист вас…
Элиот шумно сглотнул и, повинуясь какому-то отчаянному порыву, обнял Волчонка, прижимая её голову к своей груди.
— Мне этот менталист… он даже прощальных слов вымолвить не успел. А раны… — стиснул зубы, замешкавшись. Говорить не говорить?.. всё же говорить. — Вечное напоминание о том, что когда-то у меня были крылья. Каждый раз, когда обращаюсь к своей сущности, раны открываются и кровоточат…
Пауза затянулась. Элиот лишь ощущал, как тонкие пальцы робко сжимают ткань рубашки.
— Больно? — наконец тихо спросила девчонка, вынуждая замершее в ожидании сердце пуститься в немыслимый забег.
— Уже нет, — прошептал Элиот, вдыхая с ума сводящий запах волос. — Правда…
— А мне да, — саркастично вымолвила зараза, вырываясь.
Вот ведь… и правда, Волчонок. Только ослабишь бдительность, как непременно укусит…
Элиот не был силён в готовке и знал, что утром поварихи станут ругаться на него за учинённый беспорядок, но прямо сейчас ему требовалась огромная кружка какао, от сладости которого сводило бы зубы. И что-нибудь вроде омлета тоже сгодилось бы.
— Что вы делаете? — осторожно спросила девчонка, тревожно озираясь, словно в любой момент в столовую мог ворваться отряд гвардейцев. — А если нас кто-нибудь заметит?
— Поймает с поличным? — усмехаясь уточнил Элиот, неуклюже взбивая яйца в чересчур глубокой миске. Сковорода вроде уже нагрелась, но это неточно. Он не был уверен, что всё делает правильно. — И? Обвинят нас в хищении четырёх яиц и трёх ложек какао-порошка?
Девчонка недовольно сморщила свой хорошенький носик.
— Вас может и не обвинят, а я ученица и, во-первых, не должна после отбоя покидать комнату, а, во-вторых, как я объясню то, что делаю с вами посреди ночи в кухне столовой?
— Готовишь? — невозмутимо поинтересовался, а губы уже растягивались в ироничной улыбке.
Волчонок пробормотала какие-то очень страшные ругательства и зашла за стойку. Закатала рукава колета, сполоснула руки в мойке под краном и уверенно подвинула замершего Элиота, забирая у него вилку.
— Посидите немного, — произнесла она довольно вежливо, несмотря на воинственный вид.
Элиот отошёл и сел на стул, залюбовавшись. Движения и действия Волчонка были отточенными, уверенными, словно она с младенчества на кухне. Готовила уже бесчисленное количество раз и может делать это с закрытыми глазами.
… от скворчащих и булькающих звуков разыгрался ещё больший аппетит. Хотелось немедленно съесть, только непонятно кого: омлет или… Волчонка?
— Тебя мама научила готовить? — спросил, не столько из интереса, сколько, чтобы просто отвлечься.
— Папа тоже хорошо это делал, — поведя плечом, отозвалась девчонка. Помешала густой напиток в сотейнике, влила тёплое молоко… — А я подрабатывала в пекарне, не забыли?
— Умеешь печь? — Элиот повернулся к столу и уткнулся подбородком в раскрытую ладонь.
Волчонок кивнула, выкладывая на тарелку воздушный, словно облако, омлет. Откуда-то к нему появились овощи и несколько ломтиков сыра.
— Нашла в холодильной камере, — бесстрастно отозвалась девчонка, подавая приборы. — Мы всё равно уже начали опустошать продовольственные запасы академии, — добавила, будто оправдываясь.
— Я всё улажу, не переживай, — произнёс Элиот, подцепляя зубьями вилки кусок омлета. — Никто тебя не накажет, и никто не узнает, что мы были здесь ночью вдвоём, я ведь ректор… — усмехнулся, погружая белый ароматный кусочек в рот. — Божественно, — похвалил без преувеличения и чуть не застонал от наслаждения. — Просто прекрасно. Не хочешь готовить для меня каждый день?
Волчонок флегматично вскинула бровь, помешивая в сотейнике какао.
— А учиться кто за меня будет?
— Эх… — притворно вздохнул Элиот, быстро поглощая поздний ужин. Или ранний завтрак, тут как посмотреть…
Волчонок поставила на стол две кружки и села напротив. Напиток пришёлся кстати, сладость растекалась во рту, заряжая энергией. Элиот больше не чувствовал себя истощённым и дико вымотанным. Сахар питал клетки мозга…
— Спасибо… — произнесла девчонка внезапно, оглаживая пальцем керамические края кружки.
Элиот проглотил какао, удивлённо вскинув взгляд.