единственный тусклый ночник. Из-за отсутствия окон следить за временем было непросто. Три раза в день пленника посещал хмурый санитар в сопровождении двух вооружённых автоматами охранников. Он приносил Шеридану завтрак, обед и ужин, состоящий из стакана ледяной воды и различных таблеток. На вопросы Дэвида о том, зачем его здесь держат и когда отпустят, троица никогда не отвечала, но следила за тем, чтобы тот выпил воду и съел пилюли. Поначалу Шеридан пытался отказаться, но в итоге его силой заставили съесть таблетку, как следует врезав по животу. Попытка обмануть охрану, спрятав пилюлю под язык, успехом тоже не увенчалась.
От одних таблеток у Дэвида поднималась температура, от других – накатывала невыносимая апатия, от третьих – кожу охватывал невыносимый зуд, в борьбе с которым Шеридан расчёсывал руки, ноги и спину почти до крови. Поначалу пленник попытался найти в этом какую-то закономерность, но быстро понял, что никакой закономерности здесь нет – ему просто скармливают вредоносные препараты, возможно даже собственного приготовления. На вопрос, зачем персонал “Оберега” делает это с ним, Дэвид нашёл лишь два ответа: либо центру был нужен подопытный для тестирования препаратов, либо кому-то просто нравится мучить его, вместо того чтобы просто убить. Пугали оба варианта, но второй в большей степени. Перспектива оказаться во власти безумцев, а не просто жестоких дельцов, убивала последнюю надежду на благополучный исход.
В животе в очередной раз предательски заурчало. Если раньше Дэвид был рад хотя бы куску хлеба, то сейчас был готов съесть даже живую крысу, если она попадётся ему на глаза. Но никаких крыс в палате не было – лишь одинокий отчаявшийся узник, отказывающийся мириться со своей участью. Сидя у закрытой двери, Дэвид ждал, когда санитар в очередной раз принесёт ему воду и таблетки. Дожидаясь его прихода, обессиленный мужчина чуть не задремал. Но как только дверь открылась, Дэвид тут же резко открыл глаза. Схватив зашедшего в палату охранника за ногу, Шеридан изо всех сил дёрнул её на себя. Мужчина потерял равновесие и рухнул на пятую точку. Дэвид попытался вырвать оружие из его рук, но тут же упал на противника, получив прикладом винтовки по затылку. Скинув с себя обмякшее тело, поднявшийся охранник пару раз врезал Шеридану по корпусу, после чего скормил пленнику таблетку, залив её водой. Чуть не захлебнувшийся Дэвид начал громко кашлять. Охранники и санитар, сделав своё дело, поспешили уйти.
У Шеридана же вскоре после приёма таблетки отнялись ноги. Лежавшему у закрытой двери побитому мужчине пришлось ползком добираться до кровати, да и забраться на неё оказалось непросто. Через непродолжительное время, когда паралич всё ещё не прошёл, Дэвида навестил лично главврач. Зайдя в палату, Уильям приблизился к кровати.
- Не волнуйся, скоро всё закончится. Это я тебе гарантирую, - пообещал Горман.
Повернув голову и посмотрев главврачу в глаза, Дэвид увидел в них неприкрытую ненависть.
- Почему? – только и спросил обессилевший узник, понимая, что ничего хорошего ждать не следует.
- Из-за моего сына, - ответил Уильям, достав телефон и показав Дэвиду фото какого-то улыбающегося парня.
Это лицо показалось узнику знакомым. Шеридан напряг память и вспомнил, что это тот самый умерший пациент, из-за которого началось разбирательство, приведшее к увольнению.
- Его фамилия… - начал было Дэвид.
- Отличается от моей. После того как я развёлся, он остался со своей матерью и взял её фамилию. В последнее время мы плохо ладили, но ближе него у меня никого не было. А ты его угробил, ублюдок криворукий!
Поняв, что двигает его мучителем, Дэвид хотел было принести Уильяму извинения, но не смог подобрать нужных слов. Что бы он ни сказал, это ничего не изменит. Горман уже вынес приговор человеку, которого он винил в смерти своего сына, и никакие слова не изменили бы его решение.
- Отдыхай, - бросил Уильям на прощание, прежде чем удалиться.
***
Отходящего после очередной отвязной вечеринки Оливера Алекс нашёл всё в том же клубе. Вновь заняв отдельную ложу, Хартли неторопливо потягивал особый коктейль, с помощью которого он довольно быстро привёл себя в порядок и избавился от похмелья. Ещё совсем недавно Оливер чувствовал себя так, будто получил молотком по голове, а сейчас от головной боли почти не осталось и следа – лишь лёгкое покалывание в висках. О бессонной ночи напоминали лишь мешки под глазами и сухость во рту.
- Я отправил тебе сообщение, - без лишних предисловий заявил зашедший в ложу Алекс, видя, что Оливер сейчас один.
- И я с ним ознакомился. Что у вас за проблемы с “Оберегом”?
- Да нет у нас с ним никаких проблем.
- Пока нет. Но если будете лезть в их дела – обязательно появятся, - предостерёг Оливер собеседника.
Быстро сложив два и два, Алекс понял, что кроется за словами информатора.
- Синдикат, - уверенно заявил охотник.
- Угадал. “Оберег” функционирует исключительно благодаря деньгам Дугласа Крейна.
- Чем там занимаются?
- Забыл первое и единственное правило? Никаких пересечений с Синдикатом, - напомнил Хартли.
- Не собираюсь я с ним пересекаться. Мне просто нужно знать, чем занимаются на территории этого центра.
Оливер решительно покачал головой, давая охотнику понять, что не собирается общаться на эту тему. Представив, как хватает Хартли за шкирку, пару раз прикладывает несговорчивого парня головой об стол, а затем вступает в драку с подоспевшими вышибалами, Дроу решил приберечь такой вариант для крайнего случая. Испортить отношения с Оливером, как в своё время с Бартом Коннорсом, никогда не поздно.
- Ладно, будем считать, что я этого не говорил. Не хочешь глубоко в этом копаться – не надо. Но хоть что-то интересное по этой теме ты мне можешь рассказать, - дипломатично проговорил Алекс.
- Если это не касается деятельности центра или кого-то конкретного – могу.
- Хорошо, тогда скажи мне вот что: персонал центра в курсе о связи своего руководства с Синдикатом?
- По большей части – да. Какие-нибудь уборщики и санитары всех подробностей могут и не знать, но если они не слепые и слабоумные, то по-любому о чём-то догадываются.
- То есть, кого попало на работу в “Оберег” не берут?
- Не берут, будь ты хоть гением во всех отраслях медицины. Только проверенных надёжных людей. Ну или тех, кто плотно сидит у Синдиката на крючке, и без отмашки не может даже воздух испортить.
Алекс задумался. Из того, что рассказала им Джилл, трудно было понять, был ли пропавший