смела рыпаться, а как только обстановка стала поспокойней, так вот она – тут как тут.
Опять ворчу, жалуюсь на погоду и болячки. Это я с жиру бешусь! На самом деле все хорошо! Все просто зашибись! Началось освобождение Крыма. И не просто освобождение, неприятеля ждет такой неожиданный сюрприз, что когда они поймут истинный смысл перемещений российских войск, то будет поздно что-то предпринимать в ответ. Останется только либо умереть в бою, либо сдаться!
Когда мы вернулись из Приморского, привезя раненых в расположение сводного партизанского отряда, я, выбравшись из машины, сперва подумал, что мне все-таки что-то прилетело в голову, потому что начались галлюцинации – передо мной стояли мои старые боевые товарищи: Николай Осорин и Семен Кожанов.
Оказалось, что это вовсе никакая не галлюцинация, а самые настоящие боевые братья. Осорин, он же Якут, воевал со мной еще на Донбассе, а Сема Кожанов вообще должен был сейчас находиться где-то на материке, потому что их воинская часть была расквартирована в Севастополе, а потом эвакуирована в Новороссийск.
Увидеть своих боевых товарищей живыми и здоровыми было чертовски приятно, да что там приятно, я чуть было не прослезился от внезапно нахлынувших чувств. От конфуза спасло только то, что надо было срочно заняться ранеными и выслушать доклады подчиненных.
А вот тут меня ждали неприятные известия. Я бы даже сказал, трагические. Все-таки на войне к смерти относишься проще. Вечный для всех войн принцип: «Сегодня ты умрешь, а завтра я», он, конечно, спасает психику от перегрева, но все равно видеть мертвыми своих товарищей, с которыми ты разговаривал всего пару часов назад, тяжело и больно.
Группа «Чарли», которую возглавлял Вениамин Тонкин, в составе десяти бойцов, полностью погибла. Их накрыло ответным ракетным залпом с британского эсминца. Если бы Веня не ослушался приказа и не вернулся бы к «Градам», стоявшим возле железнодорожного разъезда, то все они были бы живы. А так парни, увидев, что британцы после первого залпа не отстрелялись в ответ, решились на авантюру, вернулись к бээмкам и, снарядив их оставшимися в распоряжении ракетами, вновь дали залп, но в этот раз решили стрелять сериями, чтобы увеличить шансы на поражение вражеского эсминца. Из трех запланированных залпов успели дать только два: ракеты, выпущенные с эсминца, накрыли позиции лейтенанта Тонкина, когда артиллеристы готовились дать третий залп. Все погибли на месте. От высокой температуры там все сгорело и расплавилось.
Покойтесь с миром, боевые товарищи!
В селе Золотое Поле ВСУ разместили большую группировку, численностью больше четырех тысяч штыков. Здесь было много брони и артиллерии, одних только «Градов» и танков Т-64 было по двадцать штук, а уж БТР, БМП, БРДМ, легкой брони, а также разнокалиберных минометов и стволовой артиллерии так вообще без счету. Основную часть сборной солянки составляли нацбатальон «Караим», батальон территориальной обороны «Кача», в составе которого была моторизированная Дикая рота «Шамиль» и два мотострелковых батальона ВСУ, прибывшие из-под Одессы. Все эти силы предназначались для нейтрализации и уничтожения морского десанта, который, по данным украинской разведки, российские военные должны были высадить на черноморском побережье Керченского полуострова между мысами Опук и Чауда. И без того мощную огневую составляющую этой группировки должны были усилить дивизионы РСЗО «Град» и «Ольха», дислоцировавшиеся в северных и центральных районах Крыма.
Правда, одна из таких частей перестала существовать из-за предательства и диверсии ее командира, майора Павла Сыромяка, который 31 декабря угнал из расположения своей части три БМ-21 и с их помощью нанес ракетный удар по военным кораблям, стоящим на рейде в Феодосийской бухте; кроме того, он еще и пригнал на территорию части заминированный автомобиль, из-за подрыва которого детонировал боекомплект РСЗО, и большая часть воинского имущества и личного состава данного подразделения ВСУ была уничтожена (по официальной версии командования ВСУ, а на самом деле фугас в воинской части и ракетный удар по военным кораблям – это дело рук моего отряда).
Самое интересное, что нацбат «Караим», тербат «Кача» и даже Дикая рота «Шамиль» были полностью укомплектованы бойцами Вооруженных сил России и проверенными добровольцами из числа крымчан. Командование ВСУ считало эти подразделения проверенными и надежными, их несколько раз отправляли на борьбу с партизанами, где они себя зарекомендовали с лучшей стороны. Ну а то, что часть этих «партизан» на самом деле была просто бандитами и мародерами, которые кошмарили гражданское население или вообще их не существовало, а бойцы батальонов «Караим» и «Кача» просто имитировали яростные боестолкновения, об этом командованию ВСУ было неизвестно, тем более что финансирование батальонов осуществлялось через частные организации и пожертвования, часть из которых бурным ручьем перетекала в карманы украинских военных чиновников. Благодаря коррупции, которая пронзила своими корнями не только Вооруженные силы Украины, но и все украинское общество в целом, стало возможным организовать под самым носом у командования украинской группировки в Крыму два диверсионных подразделения общей численностью в две тысячи человек, именно столько насчитывал личный состав батальонов «Кача» и «Караим».
Якут командовал «Караимом», Кожанов – «Качей». Но подобная хитрость была возможна не только потому, что командование ВСУ было насквозь продажным, но еще и из-за того, что в крымских лесах, горах и степях действительно находились партизанские отряды, которые доставляли много хлопот захватчикам. Одним из таких отрядов командовал Вячеслав Шкетовский, которого я называл Шкет. Этот здоровяк в мирное время служил оперативником ФСБ и здорово мне в свое время помог, даже спас несколько раз жизнь. От Якута я узнал, что Шкетовский погиб в результате авиаудара турецкого беспилотника. Мы помянули Шкета и всех парней, погибших на этой и предыдущих войнах.
В расположении близ Яркого Поля мой отряд провел сутки, за это время раненым, которых собралось пять человек, оказали нужную помощь, стабилизировав их положение. Личный состав передохнул, набрался сил, сменил экипировку и довооружился, не только пополнив боезапас, но и получив новые виды вооружения, а именно РПГ и легкие минометы импортного производства: уже знакомые мне британские РПГ NLAW, немецкие Panzerfaust 3 и легкие 60-миллиметровые польские минометы. А так у нас оставались приличные запасы собственного вооружения и боеприпасов, даже удалось разжиться 82-миллиметровыми минами к минометам.
Часть нашей техники – несколько грузовиков – хотели бросить, но рачительный Сахаров предложил их оставить в качестве резерва, перегнав непосредственно к озеру Сиваш, оставив на западном берегу.
И вот тут надо рассказать, какие задачи перед нашим отрядом поставило командование, но сначала я хотел бы пояснить, что собой представляла операция «Магнит», львиную долю которой вытянул на себе мой отряд.
Начну с того, что название операция получила не потому,