— Погоди, — услышала Дебора рядом голос Джил. — Ты делаешь всю работу, несешь ответственность, переживаешь, а твоего бывшего встречают словно мессию? Почему ты улыбаешься?
— Я люблю видеть Дилана счастливым. Он столько всего пережил.
— Это новая машина?
— Похоже.
— Может, это машина Ребекки?
— Нет. Она водит грузовик.
— Грэг изменился.
Дебора тоже так думала. На нем были джинсы и сандалии, которые он всегда носил, но выглядел он иначе.
— Это из-за волос, — решила она. — Он постригся.
В последний раз у него были волосы до плеч. Теперь они едва прикрывали шею.
— И причесался, — заметила Джил. — И перестал краситься. С чего это он вдруг стал седым?
— Грэг никогда не красил волосы. От проседи до седины недалеко. Просто ты его давно не видела.
— На кого он хочет произвести впечатление? — спросила Джил.
Дебора фыркнула.
— Не думаю, что его это интересует.
— Тогда зачем обрезать волосы? Зачем покупать большую машину? И почему это ты его защищаешь? Это мужчина, который тебя бросил.
— Это отец моих детей. — Дебора быстро взглянула на сестру. — Я попросила его приехать сюда, Джил. Возможно, то, что он привел волосы в порядок, — жест доброй воли, признание того, что его жизнь изменилась, а я об этом не знаю. Но Грэг нужен Дилану, он нужен Грейс, он нужен мне.
— А как же независимость?
— Я независима. Но именно сейчас мне нужна помощь отца моих детей.
— А как же твоя злость?
Дебора вздохнула.
— Ох, Джил. Она меня только вымотала.
С этими словами она последовала за Диланом на улицу.
Грэг что-то говорил мальчику. Теперь он смотрел на Дебору, а она не знала, что сказать. Последние несколько лет в ее словах была только обида. Злость придавала ей силы. Теперь это все, похоже, исчезло.
Грэг неуверенно улыбнулся.
— Привет.
Она улыбнулась в ответ.
— Как доехал?
— Неплохо.
Дилан восторженно заговорил:
— Мама, это новая машина. Папа купил ее, чтобы ездить в Вермонте. — Он посмотрел на отца. — Я сяду, хорошо?
Не дождавшись ответа, мальчик подбежал к автомобилю со стороны водителя, открыл дверцу и забрался внутрь. Его макушка едва доставала до верхнего края кресла, но он уверенно положил ладони на руль.
— Он хорошо выглядит, — заметил Грэг. — Как глаз?
— Как только поставили диагноз, Дилан перестал жаловаться, — сказала Дебора. — Он может справиться с тем, что ему знакомо. Как и все мы.
— Что-то известно насчет судебного иска?
— Пока нет. — Дебора еще не видела сегодня машину детективов.
— Где Грейс?
— Разговаривает с моим папой.
— О том, какой я плохой?
— Честно говоря, — сказала Дебора, — она еще не виделась с ним после аварии. Подозреваю, что они разговаривают об этом.
— Мама, — позвал Дилан, высунувшись из окна, — иди сюда! — Он ткнул пальцем в пассажирское сиденье.
Желая доставить ему удовольствие, Дебора села в машину.
— Тебе нравится этот запах? — восторженно спросил мальчик. — И посмотри, посмотри на это дерево. Правда, классно? — Он благоговейно провел ладонью по панели. — Здесь даже руль обтянут кожей. А коробка передач, как у гоночной машины.
Дебора не была уверена, что пикап имел что-то общее с гоночной машиной, но не хотела портить сыну настроение.
— Смотри сюда, — приказал Дилан и поднял свое сиденье. — И вот. — Он опять опустил сиденье, и еще раз поднял. И наклонился, рассматривая музыкальную систему. — Папа говорит, здесь на аудиосистеме есть сигнализация. Это круто. — Дилан закричал из окна: — Папа, можно покататься?
Грэг подошел к машине.
— Покатаемся позже. Сейчас я хочу пить. В кондитерской твоей тети есть что-нибудь холодное?
Дилан перечислил ассортимент, который он знал назубок: мальчик все вечера проводил в кондитерской. Его отец выбрал кофе со льдом и сказал:
— Спорим, ты сам не сможешь сделать.
— Спорим, смогу, — ответил Дилан и мгновенно выскочил из машины. Грэг занял его место за рулем и закрыл дверцу.
— Возможно, это займет много времени, — предупредила Дебора.
— Что и требовалось. — Грэг повернулся к Деборе. — Ты хорошо выглядишь.
— И ты тоже.
— Но это не я рыдал по телефону вчера вечером. Почему ты хотела, чтобы я приехал?
Он не тратил время попусту. Это был Грэг, с которым она прожила последние годы своего брака. Думающий только о деле. И предельно бестактный.
— Проблема из-за аварии, — сказала Дебора, убирая волосы назад. — Мне нужно, чтобы ты помог мне решить, как поступить.
— В чем проблема? — спросил Грэг.
Но Дебора хотела дождаться Грейс. Об этом должна была рассказать она. Дебора также хотела поговорить в более уединенном месте. Глядя на занятые столики на тротуаре, она сказала:
— Здесь не лучшее место для беседы.
Грэг завел машину и поднял стекла. Из кондиционера подул прохладный воздух.
— Вот. Теперь никто нас не услышит. — Он отвел глаза. — Ты просила меня приехать, и вот я здесь. Но это нелегко, Дебора. Я знал, что так будет. Чем больше я приближаюсь, тем больше меня затягивает жизнь, которая была у меня здесь. — Он прислонился затылком к подголовнику. — И не все в той жизни было плохо.
Она ощутила, как с новой силой разгорается ее злость.
— Ты сказал, что был несчастен. Ты сказал, что продался, что то, чем ты занимался, было аморально, и что если ты ничего не изменишь, то умрешь.
— Я верил, что это так.
— А теперь не веришь? — спросила Дебора, продолжая чувствовать нарастающую злость.
— Все это было правдой. — Грэг повернулся в ее сторону. — Я только хочу сказать, что тогда я понимал лишь это.
Дебора ждала, что он скажет дальше.
— Зачем ты на мне женился, Грэг?
Он даже не моргнул.
— Я любил то, во что ты верила.
— А меня ты любил?
— Да, потому что ты была тем, во что верила. Стабильность. Постоянство. Семья.
Опять убрав волосы назад, Дебора попыталась понять.
— Я была образом жизни?
Грэг подумал.
— Фактически. Я хотел быть тем, чем была ты. Мой бизнес только начинался. И ты идеально подходила для той жизни, которой он требовал.
— Ты использовал меня, — сказала Дебора, вопреки желанию чувствуя обиду.
— Не больше, чем ты, — ответил он. — Ты знала, что вернешься работать сюда, и хотела, чтобы часть твоей жизни изменилась. И мое прошлое в этом смысле было тебе на руку. Ты знала, что твой папа меня не запугает.
Деборе хотелось сказать, что он ошибается, но Грэг был прав. Она, возможно, и не осознавала всего этого, когда согласилась выйти за него замуж, но это было правдой. И это объясняло, что пошло не так.