- Жень. Женька! - я ласково тыкаю Женьку в плечо пальцем. - Жень, ты спишь? - принципиально не обращаю внимания на его храп. - Жень!
- Макс, отъебись, а? - Женька пытается отмахнуться от меня, как от комара.
- Жень, а смотри, что у меня есть! - и я радостно откидываю с себя одеяло.
- Макс! Ты охуел? Пять утра! - кстати, это тоже достижение года: Женька обогатил свой великий и могучий запасом матерных слов. И все благодаря кому? Конечно, мне!
- Ну, Женька. Не пропадать же добру?
- Иди на крыльцо и придуши этого маленького гада! - ворчит Женька.
- И ничего он не маленький! - обижаюсь я. - Среднестатистический размер, - я запахиваю одеяло обратно и отворачиваюсь, - а на крылечке комары, они нас съедят.
- В пять утра даже комары спят, - вздыхает Женька и поворачивается ко мне, - а ты чего опять не спишь?
- Да у меня тут сюрприз был, он спать не давал.
- Э-эй! Дай на сюрприз посмотреть, - и такое нежное касание по моей спине… м-м-м…
Угадали! НЦа, да еще какая! С кучей мурашек по спине, с горячими поцелуями и шепотом на ухо: «Тише, малыш! Тише! Разбудишь гостей»… м-м-м…
Ближе к обеду к нам присоединились Славка, который, принимая поздравления, обдавал нас легким перегаром, и Рыжий с опухшими глазами и красным носом.
- Алик, таблетки не забыл? - блин… какая гадость, ваша заливная рыба! Алик! Во пидрилы!!! Кстати, Женька тоже чаем поперхнулся от этого вот «Алика». Неужели и мы там выглядим с ним со стороны? Да не-е-е… Женька у меня нормальный вроде, да и я весь такой бруташка. А сейчас, в растянувшихся до состояния шаровар трениках, старой полинявшей футболке до колен и в шлепках, я смотрюсь прям по-рэперски, по-моему.
Застолье, то бишь шашлык под водку, проходит, как обычно. Женька на глазах превращается в русала и глупо философствует на тему квантовой физики, в которой нифига не понимает. Славка дурно хихикает и лапает под столом все, что попадается в его игривые руки. Моисеич неспешно цедит коньячок под пристальным взглядом Иды. Сама Ида пьет «Кровавую Мэри». Никогда не видел ее такой. Наверное, она просто устала от переживаний и работы и решила расслабиться на воздухе. И правильно! Пусть отдыхает. С Рыжим творится что-то странное. Его вштырило уже со второй рюмки. Оказывается, у него аллергия, и он пьет какие-то лекарства, а они усугубляют действие алкоголя. И только мы с Санькой пьем сок. Сок яблочный, поэтому мы с мелким периодически бегаем за дом и активно удобряем кусты смородины.
- Санек! Слушь! А давай я с тебя куклу лепить буду? Хотя не. У тебя пузо как у лягуха, - я пытаюсь увернуться от Саньки, который явно целится мне на ногу.
- Посему как у лягуски? Вот смотли, - и мелкий втягивает пузо внутрь.
- Не. Так еще хуже. Сделай как было, - машу я на него рукой.
За стол сели в этот раз рано, поэтому до кондиции все тоже дошли рано. Уже в двенадцать ночи по всему дому разносился богатырский храп. И снова мне не удалось работать ночью с куклами, поэтому я в полной темноте прополз в нашу комнату, удобно уселся на кровати рядом со спящим Женькой и стал писать.
Ближе к утру Женька недовольно зашевелился, и я с ужасом понял, что тазик я не принес. К счастью, в этот раз мой русал не отрастил хвост и смог самостоятельно встать с кровати и даже надеть валенки на босу ногу. Вот так, в валенках и трусах, пошатываясь, Женька проследовал на терраску.
И тут случилось страшное: откуда-то снизу, из темноты, я услышал странные гортанные звуки, похожие не то на вой, не то на ворчание. Честно? Я чуть не обосрался. Вот реально, в тот момент я понял тех людей, которые в фильмах ужасов сидят в темноте и слышат странные звуки. Потом на полу началась какая-то возня и сопение, и до меня дошло, что у нас еще один гость остался с ночевкой. Это Рамштайн. Когда он пробрался в нашу комнату и слился с цветом паласа на полу, я не знаю. Но, видимо, его разбудило Женькино путешествие до толкана.
Сначала я обрадовался собаке. Видимо, она тоже была рада меня видеть, поэтому стала щекотно лизать мне ноги, но потом… Потом Рамштайн по-хозяйски залез ко мне на кровать и улегся, заняв примерно половину ее нижней части. Я попытался прогнать его рукой, но он среагировал на это не очень адекватно. Было как-то неприятно слышать его глухое рычание и видеть белый ряд зубов.
Вариант прогнать его ногами мне тоже не понравился. Я просто представил, как белые зубы собаки сжимают мой большой палец. Тогда я решил взять его лаской и почесал за ушком. Стало только хуже. Это чудовище отреагировала на мою ласку, растянувшись на всю кровать и подставив мне свое пузо. В результате я оказался у самого края кровати.
- Максыш, двигай попину, - это возле кровати нарисовался Женька все в тех же труханах и валенках.
- Ага. Иди сам к стенке, только Рама убери сначала. Вишь? У меня тут проблема.
- Это не проблема, - по-фашистки вскидывает руку Женька, - ща я его как…
И в этот момент Рамштайн снова подает голос и рычит уже на Женьку, при этом всеми четырьмя лапами сталкивая меня к кровати.
В итоге: Рамштайн мирно спит у нас на кровати, а мы с Женькой на полу. Нам удалось отвоевать у собаки один матрас, одно одеяло и две подушки.
- Слушай, Женька. Я чего-то расхотел собаку, - говорю я, кладя голову ему на плечо.
- Вот и правильно, - вздыхает тот и обнимает меня, - спи, малыш. Ты лучше собаки, - последнее он говорит уже почти в полусне.
К чему я это все рассказываю вам? Уже целый год мы с Женькой живем на страницах ФБ. Целый год я рассказывал вам про нашу жизнь. Иногда веселую, иногда грустную, иногда скучную. Мне очень приятно, что вы следили за нашей нестандартной семьей и, надеюсь, вам было интересно. За сим… Нет, я не прощаюсь с вами. Просто этот фанфик считаю законченным. Но будут другие. Возможно, немного в другом формате, но писать я буду. Так что до новых встреч!
Ваши пидоры.