- Как интересно, - протянул Гарт, выразив тем самым мои мысли. - А Мидриаль -- это ваш город, да?
- Не совсем так. Мидриаль -- это целая сеть городов, протянувшаяся над Южными Землями. У них нет чётких границ, поэтому мы не делим их на отдельные элементы. Это наша страна, наш мир. Мир лесных людей.
- Вот как вы называете себя? Лесные люди?
- Да, - кивнула Сарина. - Об остальном я расскажу вам позже. Вот мой дом.
Девушка остановилась перед одним из деревьев. Двери не было, проём прикрывали свешивающиеся лианы. То тут, то там, толстую кору прорезали отверстия окон. Чем-то мне это напомнило поселения Сид. В принципе, в этом нет ничего необычного, и фэйри и лесные люди живут в гармонии с природой, и пользуются её благами совсем не так, как жители Империи людей. Сарина отодвинула зелёную занавесь в сторону и стремительно вбежала внутрь. Помещение тут же наполнилось радостными криками, возможно, слишком громкими, на мой вкус. Когда мы вошли вслед за амазонкой, то увидели, как наша Сарина висит на шее у огромного мужчины, который головой едва не упирается в потолок. Все мои друзья были высокими, но рядом с этим гигантом они казались детьми, что уж говорить обо мне. Ещё немного, и комплекса неполноценности не миновать. Рядом возбуждённо бегали двое мальчишек лет десяти, похожие, как две почки на дереве, почти голые, за исключением крохотного кусочка ткани, прикрывающего пах. Сарина наконец отпустила своего отца, но только для того, чтобы заключить в объятия братьев. На шум по лестнице спустилась женщина, радостно всплеснула руками и кинулась к дочери. Наконец, через полчаса объятий, поцелуев и невнятных счастливых возгласов, мы все перезнакомились и уселись за стол, ломящийся от пищи, и тут я смотрела во все глаза. Все признаки показывали, что главой этой семьи является вовсе не широкоплечий гигант-отец, как было бы логично предположить, а худощавая женщина средних лет. Именно мать Сарины первая пробовала все блюда, к ней и дети и муж относились с ненавязчивым почтением, переходящим в обожание. Я набралась храбрости и решила всё-таки спросить, в чём дело.
- Так устроены все наши семьи, - спокойно ответила женщина. - То, что Мидриалем правит королева, а не король, тоже не случайно. Я расскажу вам о том, как всё начиналось, раз вы хотите это узнать. Честно говоря, мне приятно такое внимание к нашим обычаем, ведь многие "цивилизованные" люди считают нас дикарями. Нам же, напротив, они зачастую кажутся варварами. Прошу прощения, я не хотела тебя обидеть, Гарт.
- Ничего, я не обиделся, - уверил её здоровяк и попросил продолжать.
- Итак, когда-то мы, как и все, жили на равнине, в хижинах, покоящихся на твёрдом основании почвы, но однажды в наши края пришли землетрясения. Они повторялись, с каждым разом становясь всё сильнее, и принося бесчисленное множество смертей. Мы думали, что это гнев богов, и боролись с ним, как могли. Мы приносили в жертву тех, кого считали менее ценными -- женщин, чтобы избегнуть неистовства стихии. И это помогло. Земля впитала жертвенную кровь и затихла. Мы обрадовались и продолжили жить дальше, но женщин осталось мало, слишком мало, и дети почти перестали рождаться. Каждая женщина брала себе по нескольку мужей, чтобы чресла оставались плодородными и наполнялись жизненной силой как можно чаще. Мужчины сражались друг с другом за право продолжить свой род, а мы старались этому препятствовать. Через несколько десятилетий женщины стали такой ценностью, что вся власть перешла к ним. И это помогло. Наша численность вновь стала расти, но это стало не единственным эффектом. Как только править стали матриархи, уменьшилось число войн, конфликтов, болезней. Мы стали сильнее, могущественнее и богаче, чем прежде. Когда землетрясения пришли вновь, наша королева отказалась приносить жертвы. Мы поднялись наверх, на деревья, где толчки земли почти не ощущались. На этот раз стихия бушевала сильнее, но не погиб ни единый человек. По приказу матриархов был построен Мидриаль и с тех пор у нас правят женщины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Отец Сарины склонил голову набок и посмотрел на жену сияющими тёмными глазами.
- С тех самых пор для лесных людей наступил золотой век. Другие народы гибли один за другим, втянутые в распри и войны, но мидрин оставались целы и невредимы. И наша сила росла вместо того, чтобы гаснуть, как произошло почти со всеми человеческими народами.
- Мидрин -- это лесные люди? - спросила я.
- Да, так звучит это словосочетание на нашем языке. А Мидриаль -- это страна лесов. По-моему нам подходит, - улыбнулась Сарина, отвечая на мой вопрос.
Я подошла к окну и выглянула наружу. Мир казался зелёным, как будто бы я смотрела на него через бутылочное стекло. Всё вокруг утопало в листве, и было таким живым, таким трепетным и вместе с тем могущественным. Моё сердце навек было отдано морю и скалам, но лес был поистине прекрасным. Я не могла этого не замечать.
Вечер мы провели с семьёй Сарины и здесь же устроились на ночлег. Дом нашей подруги не был рассчитан на такое количество жильцов, но одну ночь в нём провести вполне можно было, а следующим утром мы всё равно собирались отправляться в путь. Джунгли манили, они звали голосами ярких птиц, перекликающихся в ветвях, шуршанием змей, ползущих по стволам, криками обезьян и шелестом листвы. Я спала чутко, даже сквозь сон прислушиваясь к непривычным звукам. Завтра мы отправимся в этот таинственный зелёный мир, и джунгли поглотят нас, так что если с нами что-то случится в их глубине, никто ничего и не узнает.
- Нисса, идём же!
Я отвела взгляд от привлёкшего меня цветка и посмотрела на Урхака, который нетерпеливо подпрыгивал рядом.
- Да иду я, иду. Посмотри вначале сюда.
Орк послушно склонился над цветком. Мимо как раз пролетала яркая бабочка и опустилась на один из лепестков, сложив крылья. Цветок едва заметно шевельнулся, а затем из его сердцевины стремительно рванулись два щупальца, спеленавшие насекомые. Ещё мгновение, и бабочка была затянула в чашечку цветка, и никакого шевеления уже не было видно. Урхак довольно ухмыльнулся и осторожно погладил цветок по стебельку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
- Круто, - оценил он, а я только вздохнула.
С тех пор, как мы вошли в джунгли, меня преследовала навязчивая мысль. В этом многообразии форм и расцветок наверняка есть что-то ещё не описанное, что-то такое, о чём не успели написать учёные мужи в своих монографиях. Если я представлю Виктору не просто курсовую, но настоящую научную работу... Я довольно зажмурилась при этой мысли, но, увы, мои мечты вновь были прерваны необходимостью идти дальше. Сарина подготовила для нас насыщенную культурную программу, и, помимо всего прочего, решила показать нам руины храмов среди джунглей. Раньше в них поклонялись богине-матери в одном из самых жутких её проявлений, в обличье повелительницы смерти, но ныне они стоят заброшенными и постепенно зарастают деревьями и лианами.