Читать интересную книгу Запрещённый приём (ЛП) - Гамильтон Лорел Кей

Мы впятером наблюдали за тем, как Бобби бродит по своей клетке, как будто пришли в зоопарк.

— Бобби, мы тут пытаемся спасти тебе жизнь. — Сказал Ньюман. — Дюк вызверился на меня за то, что я назвал тебе имя адвоката, которая хочет тебе помочь, но, что бы мы ни делали, это все не будет иметь значения, если ты не поможешь нам сам.

— Я уже рассказал вам, что произошло той ночью. — Бобби покосился на нас и вновь уткнулся глазами в пол, по которому продолжал ходить туда-сюда. Он старался никому из нас не смотреть в глаза слишком долго. Наверняка он паршиво играет в покер.

Я решила попытаться вытянуть из него хоть что-нибудь.

— Ты сказал, что Джоселин видела, как ты отрубился в своей спальне после того, как перекинулся обратно в человека.

Он кивнул, остановился и посмотрел на меня достаточно долгим взглядом, но потом вновь уткнулся глазами в пол и принялся курсировать по клетке, как будто потерял что-то маленькое на полу и никак не мог найти.

— Мы с ней разговаривали. Она сказала, что не видела тебя в твоей спальне той ночью.

Он замешкался на ходу, а потом замер. Бобби изучал мое лицо, пытаясь понять, лгу я ему или нет. Мое лицо было спокойным, потому что я не врала, так что мне было даже проще, чем на обычном допросе с подозреваемым.

— Но она меня видела. Либо видела, когда все только начиналось. В смысле, я же сам видел ее в дверях, когда начал терять сознание.

— Джоселин сказала, что не была в твоей спальне той ночью.

— Я не сказал, что она была в спальне. Она просто видела, как я отрубился. Видела, как я перекинулся обратно в человека, и знала, что я как обычно вернулся домой через окно. По ночам я никогда не брожу по лестнице в форме леопарда. Джоши об этом знает.

Я пожала плечами.

— Она нам сказала, что ты это сделал, Бобби. Что ты убил ее папу.

— Она видела, как я это сделал? — В его голосе появились нотки возмущения.

— Нет, она только нашла тело. — Ответил Ньюман.

— Тогда я ничего не понимаю. Я уже думал об этом, и я помню, что охотился той ночью снаружи, в лесу. Олень, которого я убил, все еще должен висеть на дереве за моим окном. Я всегда оставляю добычу там, в заначке, когда не могу съесть ее за один присест.

— Африканские леопарды затаскивают добычу на деревья, чтобы львы и гиены ее не достали. От кого прячешь свою добычу ты? — Спросила я.

Он покачал головой.

— В основном от койотов, хотя многие животные интересуются такой пищей. Но даже те, которые умеют лазать и летать, вряд ли попытаются стащить заначку, если она висит так близко от особняка. Если на том дереве спрятан свежезабитый олень, то мои воспоминания верны, и я не убивал дядю Рэя.

— Ты был уверен, что сделал это, как только пришел в себя в клетке. — Заметил Дюк. Он стоял в дверном проеме со стороны офиса.

— Я очнулся, залитый кровью, и ты мне сказал, что я убил дядю Рэя. Что еще мне было думать? Я доверял твоему мнению с тех самых пор, как был в команде по американскому футболу, а ты был одним из родителей других игроков. Команда твоего… наша команда получала от тебя куда более крутые советы по игре, чем от нашего тренера когда-либо. — Кажется, Бобби чуть не сказал «твоего сына». Мне захотелось узнать, как погиб сын Ледука, но я не хотела давить на больную мозоль.

— Ты нам говорил, что ничего не помнишь. — Напомнила я.

— Так и есть, просто что-то мелькало, как если бы я пытался вспомнить сон или реальные события из прошлого.

— Ты оборотень уже десять лет, но по-прежнему помнишь все, как во сне. — Заметил Олаф.

— Да. А вы помните, что происходит с вами в полнолуние?

— Лучше, чем это помнишь ты.

— Бобби перекидывается только в леопарда размером с настоящего. — Сказала я.

— Серьезно? — Удивился Эдуард.

— Это нетипично. — Заметил Олаф.

— Я думал это потому, что он недостаточно силен. — Произнес Ньюман.

— Сила влияет на количество форм, а не на размер. — Ответила я.

Бобби уставился на нас, сжав пальцы на решетке, и я вдруг поняла, что расстояние между прутьями было достаточно большое, а коридор очень узкий. Будь он обычным оборотнем, я бы не хотела стоять так близко к нему. Я также поняла, что Эдуард держался поодаль. Олаф стоял рядом со мной, но ему не надо было переживать ни о силе, ни о скорости Бобби — своих хватало. У меня свои тоже были, но их было недостаточно. Я не рассматривала его, как серьезную угрозу, потому что он, вероятно, на самом деле не убивал своего дядю, да и к тому же… уровень его силы был слишком далек от тех оборотней, с которыми я жила и к которым привыкла. Но и мелкая шавка может тебя укусить. В какой момент я стала относиться к Бобби скорее как к личности, чем к подозреваемому? Ах, да. Когда я встала между ним и пулей. Вот вечно так — спасаешь кому-нибудь жизнь, а потом чувствуешь, что обязан, блядь, защищать его.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Бобби подался лицом вперед, ближе к решетке, и громко втянул воздух носом, а потом потерся щекой об прутья. Вероятно он даже не отследил своего последнего жеста.

— Вы наверняка общались с действительно сильными оборотнями, раз моя форма вам кажется маленькой.

Я отошла от решетки, чтобы посмотреть в глаза Эдуарду. Олаф отошел вместе со мной. Ньюман остался стоять рядом с клеткой. Не слишком-то он переживал за свою задницу, особенно учитывая, что он видел, как Бобби слетает с катушек.

— Вы тоже не привыкли видеть оборотней, чья животная форма была бы такого же размера, как обычный зверь в природе? — Поинтересовалась я.

Эдуард с Олафом кивнули.

— Верлеопард, который был моим наставником, имел форму такого же размера, как и моя. — Заметил Бобби.

— Он свой штамм тоже в Африке подхватил? — Уточнила я.

Бобби кивнул.

— Он связался с дядей Рэем, потому что услышал о нападении в новостях. Его история заражения была почти такой же, с той только разницей, что им не удалось убить оборотня, который напал на него и его семью.

— Я все гадаю, такой же это штамм, как привычный нам американский, или нет. — Озвучила свои мысли я.

— Я никогда не охотился в Африке. — Сказал Эдуард.

— Я там работал. — Заметил Олаф. — Но у меня не было никаких дел с местными териантропами.

— У нас дома есть пара слабых ребят, чья форма не сильно отличается по размеру от обычного леопарда, но даже они крупнее зверя Бобби.

— Тогда ты, вероятнее всего, права. Африканский штамм может отличаться от того, который есть здесь, в Америке. — Предположил Олаф.

— Он наверняка отличается и от европейского. — Заметил Эдуард.

— Все мои знакомые териантропы прибыли из Европы, так что — да, соглашусь. — Ответила я.

— Европейских я видал. Они почти такие же, как и американские. — Сказал Эдуард.

Олаф кивнул.

— Какая разница, насколько большим он или кто-то из них становится? — Поинтересовался Дюк.

— Может, и никакой, но, опять же, иногда эзотерическое дерьмо становится в деле решающим, а то и вовсе спасает твою задницу на следующей охоте.

— Что бы здесь ни случилось, Дюк. — Произнес Эдуард с куда более заметным акцентом, чем я слышала от него в последние пару минут. — Потом мы займемся другими делами, другими монстрами. Новая информация вполне может спасти наши шкуры в будущем.

— Сейчас ведутся разработки лекарства от ликантропии. — Заметил Олаф. — Возможно, исследования африканского штамма и его сравнение с остальными будут полезны.

— Это лекарство уже пару десятков лет ищут. — Насмешливо буркнул Дюк.

— Сейчас они ближе к завершению, чем когда-либо. — Возразил Олаф.

— Серьезно? — Удивился Бобби.

Олаф кивнул.

— Откуда ты знаешь? — Спросила я раньше, чем вспомнила, что мы здесь не одни, и мое любопытство может подождать.

— Мне предлагали участвовать в исследованиях.

Мне дико захотелось расспросить его об этом, но я подожду, пока мы не останемся втроем с Эдуардом, потому что эта тема задевала слишком много личных секретов, которые мы не хотели раскрывать перед остальными присутствующими.