безусловной любви. И светоч была послана сюда как маяк. Последний маяк, который не сразу распознали, принявшись лепить из него оружие.
Прозрение Гелиодора указало и на его вину, в том, что он, так долго молчал. Его, как и других, охватили эмоции, под действием которых он обманул сам себя. Эмоции стали заслонкой истинным чувствам, на которых строилось и крепко стояло мироздание. Эмоции разрушили связь сердец. Как же все они были слепы и глухи… ведь, в самый первый день появления светоча, им всё дали понять, всё показали, Мировое Око открылось, взирая на избранницу. Но, мало видеть глазами, важнее всего узреть сердцем. Все смотрели мимо, их внимание промахнулось.
— Тогда начинаем немедля, — сказала Эйфирия, посмотрев на Гелиодора, что молча кивнул головой, одобряя действия своей спутницы. Она испустила из ладоней лиловое свечение, что открыло несколько зеркальных коридоров в пространстве.
В зал вошли восемь сестёр Инглии, соединившись в хоровод с девятой, самой сильной из них сестрой. Девушки, жрицы первичного Огня творения, наделённые силой не только плести мировую материю, но и разрушать её. Они исполняли танец мироздания, в то время, как Великие матери плели узор согласия, что сливался с потоком новых энергий. Зима и Осень были сосредоточены, а Лето не переставала плакать. Она раскаивалась в своих поступках, искренне желая исправить всё, что натворила. Эйфирия открывала всё больше коридоров, пока их не стало девять, ровно на каждую сестру Инглии, когда каждая из них обернулась к нему, материализуя в нежных руках массивные золотые кувалды. Запев ритуальную песнь, от которой задрожали стены главного дворца города Мира, сёстры шагнули в пространство и прогремели оглушающие удары, что услышал и ощутил каждый житель измерения.
Печати разрушены. Нет пути назад.
Измерения всколыхнулись, перетекая друг в друга. Это было неизбежно. Хаос на свободе, из которого вскоре начнёт выплёскиваться самое непостижимое. Всё, что оседало и копилось на стыках измерений тысячи лет. Стены дворца покрылись черной пылью, что стремительным потоком вырвалась из зеркальных коридоров. Ниян был далеко не глуп, и знал, что в борьбе за светоча, они пойдут на этот шаг, и приготовил им хоть и неприятный, но контролируемый сюрприз. Вопрос только в том, как много времени уйдёт на упорядочение хаоса?
Чёрная пыль разлеталась во все стороны, принимая всевозможные формы, пытаясь овладеть телами или атаковать их. Собравшиеся в тронном зале сражались с противным сюрпризом Пекельного царя, пытаясь не дать вырваться за пределы дворца, иначе последствия будут жуткими.
Поражая черноту, Гелиодор думал о том, что сейчас им стоит обратиться за помощью к Орголиусу. Ему одному под силу остановить этот нескончаемый поток. Он бы впитал и запер эту гадость в свои ловушки-тюрьмы. А так, они просто тратят время. Драгоценное время, пока Ниян совершает свои злодеяния.
Глава 32
Свершение плана и зеркальная ловушка
Мар амарра астериум…. Мар амарра астериум… — шептала я, умывая лицо и морок спадал, картина мира становилась чётче.
— Тук-тук, моя ненаглядная, — послышался лёгкий стук и голос Нияна за дверью, — я уже заждался. Я в нетерпении.
— Подождёшь, — процедила я, опершись об каменный гладкий умывальник руками, всматриваясь в своё лицо в зеркальном отражении. Глаза мои были странными. Что-то было не так.
— Ты заставляешь меня войти своим ответом, — вкрадчиво произнёс Ниян.
— Нет! Дай мне побыть одной! — выпалила я от негодования, чувствуя, что морок возвращается, вновь шепча слова, и умываясь, надеясь, что колдовство отступит.
— Что ты задумала, моя ненаглядная, м-м-м? — не унимался Ниян.
— Подожди минуту и узнаешь. Разве ты не любишь сюрпризы? — ответила ему как можно спокойнее, чтобы он не врывался сюда.
— Сюрпризы… — донеслось из-за двери, — не люблю.
Он замолчал, и это показалось мне подозрительным. С другой стороны было плевать, что он там делает, лишь бы я успела сделать всё для снятия морока. Иначе, мой план ждёт провал. Не он должен меня дурманить, а я его. Я готова притвориться, льстить ему, чтобы он поверил в мои намерения. Ниян падок на лесть, и это его ахиллесова пята. Мне нужно убедить его, что я готова к слиянию, а когда окажусь очень близко к нему, верну себе своё согласие и заберу сферу.
Я готовилась к этому моменту заранее и позаимствовала у Марьи звёздную пыль. Я хотела опоить Нияна, надеялась, что найдется способ применить её, чтобы у меня появился момент для манёвра. Мама говорила, что синее пламя поможет мне выбраться отсюда. Шестиглазая птица дала намёк, что эта жемчужина принадлежит мне. Значит, остаётся завладеть жемчужиной и ключом. Но, это будет не просто, а может и не возможно, если я сейчас же не верну себе контроль над сознанием.
Вновь шепча заклинание и умываясь, смотрю в зеркало и замечаю, что в бирюзово-зеленой радужке глаза появились тёмные пятнышки. Они как живые, двигались и превращались в тонкие узоры.
Что со мной? Что это значит?!
Лёгкая паника охватила разум, перебирая варианты того, отчего это происходит и что с этим делать?
— Исчезни… растворись… рассейся… — зажмурившись шептала я, положив руки на грудь, надеясь, что сила кристалла мне поможет.
— Что такое, моё сокровище? — внезапно раздался над ухом шёпот, отчего меня буквально парализовало.
Я распахнула глаза и увидела, как комната начинает наполняться тёмной пылью. Она, словно живая, как стая птиц во время мурмурации, надвигалась на меня.
— Я устал ждать, — раздался голос Нияна за дверью, — тик-так, моя ненаглядная.
Пыль налетела на меня и захватила со всех сторон. Отбиваясь и извиваясь, я обнаружила себя сидящей на бархатной кровати. Пыль рассеялась, а ща ней показалось самодовольное лицо Нияна. Он резко приблизился ко мне, лицом к лицу, расставив руки по бокам, упираясь ними в кровать, блокируя мне путь к побегу.
— Я же сказал, что не люблю сюрпризы, — процедил он, ехидно улыбаясь, приближая своё лицо ко мне, пока я пыталась назад.
— Жаль, я хотела тебя порадовать, ну раз не любишь, значит, не буду, — пытаясь сдерживать дрожь в голосе, отвечала я, быстро соображая свой план действий.
— Не дрожи, я не кусаюсь, — прищурившись, молвил он, — тебе понравится, моя ненаглядная. Потом ещё сама просить будешь. Такого наслаждения тебе никто кроме меня не даст. Эти твои мальчишки, что они могут? Они ущербны, они ничтожны против меня. Ты сделала правильный выбор. Я стану твоим наваждением, ты получишь от меня всё что пожелаешь, но… — его глаза хищно блеснули.
Он зажал меня своим телом, расправляя мои волосы по красному бархату постели, что я чуть дышала, в ужасе оценивая своё положение. Сердце, кажется, стучало