На носу Новый год, хотелось встретить его на новой квартире с Мэри.
А на работе назревало. Я чувствовала, что меня должны уволить. Я даже знала как именно это произойдет — по телефону. Так и случилось. Моя восприимчивость увеличилась. Вообще у нас на фирме не было определенной процедуры: кого-то увольняли в кабинете, кому-то сообщали почтой. Мне же — позвонили. Надо сказать, я не носила деловой костюм. Для юриста — первый страйк. Ненавижу официальный стиль, мне противно и неудобно. В своем серо-красном свитере в цветочек и джинсах с белыми кленовыми листьями я выпадала из стиля конторы. Руководство носило строгие, черные костюмы с белым платочком в нагрудном кармашке, а я приходила в офис в кроссовках. Если меня не предупреждали о встрече заранее, я могла уйти на обед в библиотеку — за новой книгой Кришнамурти или его касетой. Клевый мужик этот Кришнаджи! Кто еще так скажет о жизни и её проблемах?!
Если меня просили готовить доклад на банковское собрание, а потом в последний момент говорили: "Спасибо, не нужно" — я могла психануть и забить на все дела, из-за чего потом возникали проблемы. Не такие, которые нельзя решить в течение дня, но начальство закипало. Я бесила их — а они в свою очередь бесили меня. Я не понимала и не принимала такого отношения: "Ты — собачка на цепи в будке, ты — шестёрка, ты — нанятый сотрудник и должна под любой каприз подстраиваться. Не нравится — найдем другого, который будет от благодарности в штаны писать!". Меня это по-тихому выводило. Одно дело работать с крутым бизнесменом — хозяином империи, другое дело — с его сыном, который пока только и научился, что на людей ужом шипеть. А где? Где твои заводы-параходы? Где косметические салоны, книжные лавки, швейные мастерские? Ну что ты сделал, чтобы так высокомерно надувать щёки? У богатого папы родился? Так это и я могла бы. Но на начальство не попрешь. И теперь у меня серьёзная проблема. Работать на чужого дядю не хочется, а сама — тоже не занимаюсь чем-то стоящим. "Директором что-ли стать?" — говорю себе, осматривая свои дырявые карманы.
Незадолго перед увольнением я встречаю в городе Труханкова. Он поднимается вверх по улице, а я по той же улице — спускаюсь вниз. Разминувшись шагов на двадцать, мы оборачиваемся. Причём он оборачивается раньше меня и пытается рассмотреть моё лицо. Нам уже трудно узнать друг друга в толпе. Крупный мокрый снег летит прямо в глаза, лепит фигуры на ресницах, и сначала я не могу понять: он это или нет. Мы расходимся. Я продолжаю спускаться, а он — подниматься. Чем не аллегория наших жизненных успехов?
Решаю порвать и больше никогда не общаться с клонами, не смотреть фото Сергея. И не читать его журнал. Но поздно — меня уже вышибли с работы. Сижу в съёмной квартире и скрываю это от всех.
34. МАРТ 2008 — УЗНАЮ О РОЖДЕНИИ ДОЧЕРИ. СОЧИ
В начале после увольнения я была полна энергии. Порвать эту чёрную полосу! Сменить профессию, хватит! Начну всё сначала, уеду отсюда! Потом порыв прошел. Деньги кончились, пришлось вернуться к матери. О самоубийстве не думалось: мне казалось я и так сейчас сдохну. Сидела с отсутствующим видом, или спала сутками напролёт в своей комнате. Так было, пока у него не родилась дочь. Через месяц после этого события, я нашла фото счастливого семейства в сети. Это меня расшевелило. Я решила уехать работать в Россию. Комплекс отдыха в Сочи предлагал вакансии. А хозяин этого комплекса — переводчик книг моего любимого писателя. Здорово. Списалась-созвонились. Поехала. Меня наняли, и я начала оформлять разрешение на работу. Сдала все нужные документы в сочинскую юрконтору и вернулась в Киев. Через месяц, когда бумаги были готовы, я вернулась к работодателям. Но они уже уехали во Францию. Вместо них была сестра хозяина — девушка сорокалетняя и незамужняя. Симпатичная такая стерва. Она была против моего приёма еще месяц назад и не дала мне проработать даже один день. Пришлось собирать вещи. Работа официантки или массажистки в других заведениях мне была не нужна. Я ехала к конкретному человеку, которого уважала и с которым хотела работать. А если не с ним — то и ни с кем другим в этом городе Перед отъездом решила отдохнуть неделю в Адлере, у знакомой. Хоть так оправдаю пятьсот баксов, потраченные на разрешение и переезд.
35. МАЙ 2008 — КТО КОГО ПЕРЕУПРЯМИТ
РАЗГОВОРЫ С ЖЕНОЙ
Пока я была в России на мобильный приходили смс-ки Клона. Я отвечала ему в его же стиле: "Кто это? Какой-такой Серёжа?". А когда вернулась домой, в аське оказались кучка неотвеченных сообщений от него.
Если говорить честно, после приезда из Сочи я цеплялась к Клону больше, чем он ко мне. О, если бы я прекратила игру, сменила аську, номер мобильного и не лезла — всё кончилось бы! Наверное…
Было лето, и в моих планах было стать журналисткой…
Клон — травил меня помаленьку, если я обращалась к нему.
" — Ты все еще хочешь долго жить и над всеми глумится? Ничего не изменилось?" — спросила я как-то клона. Его "Да!" меня не удивило… Чувствуете? Вот оно! Я задавала вопрос Клону, но Клон никогда не говорил о глумлении. Зато Труханков говорил об этом неоднократно — и в реале, и виртуально…
А у меня было столько неприятностей. Клон ничуть не жалел меня. Продолжал задалбывать, сверлить мозг. Всё это достало. Захотелось отомстить. Я и так долго терпела и ждала, что он признается. Рассчитывала, что мы честно поговорим, и на этом всё закончится. Пусть даже не личный разговор, пусть по телефону — я была уже и на это согласна! Но этого не происходило.
Я всегда предупреждала Сережу-Клона о всех действиях, которые могла предпринять против него. И о том, что поговорю с его женой, я тоже предупредила заранее:
"Ты не хочешь сознаться в своих розыгрышах, в своих шутках? Тогда я буду говорить не с тобой!".
Сначала я была о ней самого лучшего мнения. Добрая, красивая, раскованная. Всё время весёлая и позитивная. Любит детей, свободно говорит о сексе. Обладает индивидуальностью и талантами. Легка в общении, пишет стихи. Мастерица шить, вязать и делать тонкую ручную работу. Что там ещё можно заочно узнать из интернета? Я не собираюсь общаться с ней. Просто наблюдаю. Обратилась к гороскопам, звёздам: всё так и есть — у них полное совпадение… Вот говорят: "Никогда не живи чужой жизнью. Вредно это".. и всё-такое. Или любят добить фразой: "Ты на себя посмотри!" ("В глаза смотреть! Я сказала в глаза!!!"). Что ж… С четырех лет я чётко ощущала себя порочной. Эгоистичной, тщеславной, жадной, завистливой, не способной любить — особенно маленьких детей. Я не хотела быть такой, но ничего не могла с этим поделать. Внутри меня не рождалось Прекрасное и лишь незаполненная пустота находилась там. Никогда бы я не назвала свою душу красивой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});