Читать интересную книгу СТАТТЬИ, ВЫСТУПЛЕНИЯ - Борис МИРОНОВ

Все крупнейшие банки России, все фонды и биржи - сплошь под иудеями. Все средства массовой информации - их же. Государственную Думу по количеству нашедших там себе место иудеев в пору переименовывать в «кнесет». А посмотрите на Правительство России - не сразу и определишь, то ли правительство России, то ли правительство Израиля. Когда встречаются министры иностранных дел разных стран - поистине братская встреча. И это только первый ряд властных структур в России, который иудеи как правило стараются избегать, как моль избегает солнечного света. Они предпочитают оставаться в тени, в роли кукловодов. Жены, помощники, заместители, консультанты, эксперты, референты, аналитики - вот где подлинной иудейской чистоты террариум. Если и сыщите одного-двух неиудеев из десятка заместителей министра, так и те верно служат им, давно потеряли национальный стыд, малейшее чувство ответственности перед Россией, давно продали и предали интересы русской нации.

Собрав в кулак всю власть в России, все ее ветви и ответвления, иудеи бросили всю эту мощь на уничтожение русского народа.

Нас, русских, хотят убить, это вполне понятно и здраво, если исходить из логики и цели иудеев, но почему мы, русские, стали настолько покорны, что воистину обратились в самое настоящее быдло - скот, уготовленный на убой.

Что с нами?

Почему мы такие?

Кто мы такие?

В кажущейся нелепости последнего вопроса может быть и скрыт весь драматизм происшедшего с нами, русскими, и в нас, русских, за последнее столетие.

Показалось недавно, когда открылись архивы, пали цензурные запреты, что мы прозрели на пережитое Россией в XX веке, и, развидев, наконец, правду сквозь мрак баснословия, искренне ужаснулись содеянному с нами, с русской нацией, с русским народом. Однако тут же охотно и спешно мы отмежевали себя от минувшего и праведный гнев свой весь обратили лишь во вчерашний день, не мучаясь исповедальной болью, а стали ли мы другими, как поведем себя, попав на искус промолчать и выжить, предать и благоденствовать?.. Поставь нас, сегодняшних, так много узнавших за последнее время, ставших такими свободными и независимыми, так вот, поставь нас сегодня перед выбором «ты или тебя», не будем ли мы, как и прежде в треклятые годы, выживать за счет других, выживать, предавая родных, друзей, единомышленников, предавая Россию, предавая нацию?..

Щадим себя, сторожимся подобных вопросов. Да русские ли мы? Что в нас осталось от Веры и Чести, кои отличали наших родоначальников? И надо иметь совесть признать, да какие мы русские, так, одонки одни, когда сливки сняты, да и молоко, можно сказать, уже спито. Не сохранили мы в чистоте Духа своего, не избавил нас Всевышний от лукавого, обороло нас искушение. Иначе не правил бы Россией сегодня иудей, не помыкал бы он русскими, не гнал бы, как быдло, русских на убой.

Надо набраться мужества честно ответить на вопрос для нас, русских, жизненно важный: что с нами, как и почему это произошло, как возродить былой русский дух?

Вместе с коренным русским народом долгие годы после революции семнадцатого года изничтожались Вера и Честь, истреблялся национальный русский дух. Последние восемь десятилетий для русской нации страшнее трехсотлетнего монголо-татарского ига. Нашествия иноплеменных не убили столько русских, сколько истребил большевистский красный террор. Чужеземцам не удавалось, да они и не стремились к тому, чтобы подрубить столпы русской нации - православное духовенство, воинство и дворянство. Это удалось новой иудейской власти, которая не мешкая поторопилась избавиться от людей мыслящих, творческих, и потому, не дожидаясь пока достроят первые концентрационные лагеря, принялась изгонять чуждые ей русский ум и русский дух за границу, неизгнанные, неуехавшие вскоре пошли под нож, за ними русское воинство, потом дошло и до крестьянского рода - стойкого хранителя национальных нравственных устоев…

Революции с гражданской войной сполна хватило, чтобы уничтожить, распылить по белу свету лучших русских людей, элиту русской породы, а кто и остался, пережив войну, разруху, голод, не надорвался на восстановлении разрушенного революцией, войной народного хозяйства, того добрал когановско-бериевский террор. Стреляли в застенках, гноили на северах, морили в концлагерях лучших, тех, кто не мог, не хотел бездумно маршировать в колоннах строителей чуждого светлого будущего, кто еще сохранял способность самостоятельно думать, жить своим умом, тех и добивали чекисты под руководством свердловых, троцких, бухариных, дзержинских, ягод.

Мы храним себя от сполна честного ответа на вопрос, лично нас касающийся, как удалось Сталину с кучкой сотоварищей расклевать миллионы? Да потому что еще большие миллионы справно служили подручными злу: доносили, охраняли, убивали, голосовали, молчали… Мы избегаем признаться сами себе в том, что мы, нынешние русские, потомство тех, кто выжил благодаря тому, что пригнулся, прогнулся, затаился, промолчал, впротиву себе голосовал «за», когда душа криком кричала «против», ненавидя себя одобрял, поддерживал, принимал, с портретами палачей ходил на демонстрации, подлецам с готовностью подавал руку, в ком победили страх и осторожность. «И помрачились глаза их, чтобы не видеть, и хребет их согбен навсегда.»

Наши отцы и деды, которыми мы привыкли гордиться и клясться на верность начатому ими делу, гнили в лагерях и падали расстрелянными в энкэвэдэшных застенках, но они же, наши родные русские отцы и деды, составляли миллионные армии надсмотрщиков, стукачей и палачей, они конструировали, строили концлагеря и стреляли в затылки в энкэвэдэшных застенках, именно они, кто же еще, откуда было взяться миллионам и миллионам других палачей, стукачей, надсмотрщиков, именно они, наши отцы и наши деды стали исполнителями, винтиками и шестеренками гигантского по замыслу того еще, 1917-го года плана извода русского народа, и пусть иудеи были авторами и руководителями уничтожения самодержавной Российской империи, но исполнителями, подручными были наши отцы и наши деды, родительская наша русская кровь, и мы, их дети и внуки их, родные им русские кровинушки унаследовали их страх, их немощную совесть.

Мы легко и охотно обманули себя, а теперь уже и крепко уверовали в сочиненное самими же, что причины всех тяжких бед нашего Отечества вне нас самих. Вздыхаем тяжко: не везет России!, продолжаем привычно винить в том царизм, ленинизм, революцию, большевизм, сталинизм, гитлеризм, волюнтаризм, застой, партократию, и вот уже до так называемой демократии добрались, не давая себе честного отчета, а кто мы сами в этих «измах», не мы ли и есть их опорные кирпичики, те самые надежные колесики и винтики, что, вздыхая и скрипя, продолжают справно нести свою шестереночную службу, прикрываясь самоуничижительной философией своей малости, незначительности в этом мире, каждый раз находя причины, на которые можно свалить собственные недоученность, криворукость, лень, безволие, трусость, лакейство, подлость.

Конечно же, было бы так же бесчестно умалять в погибели нации бесовскую вину партократии и демократии, взрастающих на русской земле из одного корня и взращиваемых одними садовниками, но нынешнее всеохватное упоение критикой коммунистической партии - одними, и демократии - другими, опасно тем, что делает возможным для каждого из нас в отдельности не испытывать должного и необходимого чувства вины за содеянное и творимое ныне с Отечеством, не дает в полной и необходимой мере испытать покаяние, стыд, отвергнуть лжеца и труса в себе. Оправдываем себя: это коммунисты, демократы виноваты, что я такой, это партия заставила, это демократы понуждают поступать меня против совести, и охотно в пристяжку к тому обеливающее всех подспорье, дескать, мы все одинаково во всем виноваты, а потому, не надо искать виновных, вносить распри в общество, бередить совесть, а, значит, снова не судится зло и не висит над подлецом дамоклов меч расплаты, по-прежнему процветают подлец и лицемер. Лги, предавай, двурушничай - все спишется, все простится. Не ты же виноват - обстоятельства, жизнь заставила - вот оно наше духовное рабство. И до тех пор, пока не почувствуем себя лично ответственными за содеянное и творимое в нашем отеческом доме, нам не изжить в себе раба.

Работая в Совете Министров СССР, мне довелось читать письма родственников репрессированных, в основном их детей, реже внуков, братьев и сестер, адресованные Правительству страны. Больше всего в этих письмах поражало то, что за редким исключением письма были требованием вернуть незаконно конфискованные в свое время дома, дачи, квартиры, выплатить компенсацию за изъятое имущество, и мало кто, единицы, взывали к суду над следователями и судьями - насильниками и убийцами, которые знали, что творят незаконное, что творят зло, что служат сатане. Многие считают, что это хорошо, хорошо, что в обществе нет жажды мести, но хорошо ли? Хорошо ли, что вчера легко простили палачам русского народа, чтобы сегодня опять же забыть и простить воров, грабителей России, нынешних убийц русского народа? Мы ведь не от мести избавляемся, мы от собственной памяти избавляемся, которая предъявляет нам более высокие требования, нежели под силу нашей тщедушной совести. Мы должны понять самое, драматичное для нас сегодня, первопричину всех наших бед - как же мы далеки оказались от самих себя, русских, и все дальше, все больше, все зримее этот уход. Случайно разве целые народы, прежде стремившиеся обрести и обретавшие в нас, русских, опорного, мудрого и сильного старшего брата, ныне чураются нас, стыдятся родства с нами. Но кто бы из них пожелал сделать это, оставайся мы такими, какими были наши предки - сильными, гордыми, непокорными, уверенными в себе, мудрыми, охочими до меча, как до плуга, храбро и стойко оберегавшими свою Веру и Честь. Но мы же не в себя стремимся всмотреться, чтобы понять, отчего сторонятся нас еще недавно родные нам народы, считавшие за честь сродниться с нами, находившими гордость и покой в родстве с нами. Мы смотрим на себя глазами, которыми не видим, прислушиваемся к себе ушами, которыми не слышим. Но если не наступит прозрение, и мы не оборем трусости своей, не захотим честно вглядеться в себя, тогда уж точно конец наш - погибель, и бог наш - чрево, и слава наша - в сраме. Тогда уж точно не одолеть нам нынешнего врага, тогда верная смерть русского народа, закат русской нации.