Принц стоял к нему спиной у распахнутого настежь окна. Он едва ли не высунулся в него целиком. Гевин нахмурился. Чем скудный пейзаж Сумеречного Нагорья мог заинтересовать Андуина?
— Невероятно…
Гевин поперхнулся. И так и застыл на пороге, когда увидел, какое зрелище так увлекло Андуина.
Драконы. Жесткие крылья рассекали воздух, и горное эхо вторило им, умножая их количество, свирепость и опасность. Темные тени метались по земле, и все живое спешило убраться с их пути.
Андуин никогда не видел драконов. Гевину, конечно, доводилось видеть некоторых под сводами крепости. Вопреки тому, что квартал звался Драконьим, сами драконы здесь не встречались. Парящие ящеры держались обособленно на верхних уровнях крепости, прозванные Туманной Высью, и редко спускались на нижние, к смертным.
Гевин насчитал пять черных драконов, различить их было легко. Черные обладали гибким телом и самыми широкими в размахе крыльями, благодаря чему развивали высокую скорость и резко пикировали на опаленную выдыхаемым пламенем жертву.
У троих драконов в небе чешуя тоже была темной, Гевин не сразу узнал их. Их тела были более массивными, тяжелыми, чем у черных, а головы и крепкие шеи венчали три ряда шипов, у черных вдоль позвоночника шел всего один шипованный гребень. Похоже, это члены синей стаи, примкнувшие к новому Аспекту Магии, смекнул Гевин. Однажды он издали видел Аспекта Магии, его спину и шею будто покрывала сверкающая сапфировая крошка вместо чешуи.
Оставался последний дракон.
— Это что, хроматический дракон? — неуверенно спросил принц.
Гевин удивленно поглядел на Андуина. А принц в заключении время зря не теряет. Затем вновь поглядел на последнего из драконов. Чешуя дракона переливалась от янтарного до смолянисто-черного, с вкраплениями синих и кроваво-красных меток на крыльях и груди. Он действительно был хроматическим.
— Да, — выдохнул Гевин.
Хроматические драконы были личной гвардией Аспекта Земли, никому не было известно их точное количество. Это были уникальные драконы. Они обладали особенным даром — магией всех пяти стай Аспектов. Присутствие хроматического дракона говорило о том, что драконы покинули запертую крепость по прямому приказу Разрушителя.
Ничего удивительно. Никто иной не посмел бы нарушить приказа не покидать Грим-Батол. Произошло, похоже, что-то из ряда вон выходящее.
Девять драконов взмывали в небеса и пикировали вниз, будто пробуя собственные силы и играя с ветром. Сколько драконов оставалось томиться в глубинах крепости, Гевин не знал. Грим-Батол таил многих монстров и чудовищ в своих застенках.
Пол заходил ходуном. Андуин вцепился в оконную раму.
— Это… Смертокрыл?
Мальчик не мог поверить собственным глазам. Гевин тоже.
Аспект Земли превышал размером любого из драконов. Пластины адамантита, впаянные в его огненное тело, искрились на солнце, словно его чешуя была из металла.
Во время нападения Смертокрыла на Штормград, Гевин, как и Андуин, пережидал эти полные ужаса часы в подземных убежищах под королевским дворцом. Сейчас они оба впервые воочию увидели предводителя черных драконов. И даже на миг обменялись восторженными взглядами.
Смертокрыл облетел драконов по широкой дуге и вернулся в Грим-Батол. Похоже, это было своего рода напутствием для драконов. Гора вздрогнула во второй раз, когда драконы огласили окрестность рычанием, а затем устремились к горизонту. Ветер еще доносил шелест крыльев какое-то время спустя.
И в установившейся тишине после того, как драконы улетели, со злорадством, которое не было присуще этому обычно тихому голосу, Андуин сказал:
— Кому-то несдобровать.
Это звучало настолько многозначительно, обладало столькими смыслами, что и не угнаться было. А Гевин никогда не отличался скоростью ума.
Разумеется, кому-то несдобровать — тот, за чьей головой Смертокрыл в решающий для Культа момент готов отправить почти дюжину бойцов, вряд ли будет счастлив такому визиту.
Но это также могло означать, что рано или поздно несдобровать именно Гевину. Лишь один человек, знакомый Гевину, умел говорить так мало и так многозначительно, охватывать одной фразой несколько слоев смысла, оставляя подчиненных теряться в догадках, что же он имел на самом деле в виду. Андуин унаследовал это от Вариана.
Гевин смел надеяться, что жизнь никогда более не сведет его с королем Ринном. Живым ему после такой встречи не уйти. Только благодаря землетрясению он успел использовать телепортационный камень на ступенях Собора и избежать удара королевским мечом. В тот единственный раз Бенедикт уже был далеко от Штормграда и не мог прибегнуть к помощи магии. Гевин в здравом уме и памяти солгал Вариану о том, что его сына похитили орки. Служители Культа спровоцировали бунт в Штормграде, подожгли и разграбили несколько домов в дворянском квартале. Тогда, на белых ступенях Собора, Гевин впервые заметил на лице Вариана растерянность. И страх, очень сильный страх за сына. Даже у сильных мира сего есть слабости.
Уже в Грим-Батоле Гевин узнал о казни Шоу и о том, что Вариан, конечно же, поверил ему на слово и повел войска против орков в Оргриммар. Однако неожиданное использование волшебной телепортации в военном деле несказанно удивило всех в Грим-Батоле. Это позволило королю перекинуть войска в кратчайшие сроки из-под Штормграда в Степи на другой континент. Ложь о похищении принца орками могла рухнуть в любой момент. Отцовскую любовь Вариана явно недооценили.
Альянс все еще держал Столицу Орды в осаде, а Вождь орков Гаррош по-прежнему не давал решающей битвы. Пока все складывалось в пользу Культа. К тому же неожиданно серьезные раны Андуина прибавили хлопот Сумеречным лекарям.
Лекари набивались в комнату принца, заряжая воздух магией так, что он искрился и мог вспыхнуть от одного лишнего заклинания. Магия позволила сделать так, чтобы покрывало висело в воздухе, не касаясь сгоревшей кожи мальчика. Гевин считал, что жрецам стоило лучше лечить принца, чем пользоваться дешевыми трюками с летающим одеялом. Насколько Гевин мог судить, магия лекарей едва-едва исцеляла ожоги Андуина. Скорее, его поврежденную кожу исцеляло само время. Возможно, магия лишь унимала боль. Тело Гевина сплошь покрывали шрамы от ожогов, он знал, что испытывал Андуин.
Когда принц пришел в себя, Ка'аз-Рат выгнал лекарей и Гевина. Долго тянулось время в ожидании за закрытыми дверьми. Безликий покинул покои Андуина и более не возвращался. Как и лекари. С тех пор ни один волшебник не приближался к постели принца. Сегодня, впервые с того дня, он будто вновь вспомнил о принце. Дал ему второй шанс, но для чего?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});