Дзирт буравил наемника взглядом, не сразу поняв, о ком тот говорит. Но потом он вспомнил свою последнюю встречу с Джарлаксом, когда Дзирт и Артемис Энтрери пошли каждый своей дорогой. Он начал догадываться, о ком говорит хитрый наемник, и по его лицу видно было, как неприятна ему эта догадка.
– Вы привезли нас в какой-то другой дурацкий поселок, – сказал Бренор Бампо и Донату, когда они все вернулись на борт «Донножорки».
Дворфы недоуменно переглянулись, и Донат почесал в затылке.
– Но это должен быть он, – стал оправдываться Бампо. – Ну, то есть по описанию вашего друга.
– Может, жители нам солгали, – вмешался Реджис.
– Тогда лгут они очень искусно, – возразила Кэтти-бри. – Причем все.
– Ну что ж, я знаю способ выяснить это наверняка, – сказал хафлинг, хитро блеснув глазками. В его руке покачивалась на длинной цепочке гипнотическая рубиновая подвеска.
– Пошли обратно, – сказал Бренор и направился к сходням. Потом остановился и оглянулся на дворфов. – Вы точно уверены?
Те дружно закивали.
Едва троица подошла к домишкам, им навстречу выбежал мальчик.
– Вы нашли своего друга? – спросил он.
– Да нет, не нашли, – ответила Кэтти-бри, жестом прося Бренора и Реджиса не вмешиваться. – А ты его видел?
– Может, он в башне? – предположил мальчик.
– В какой такой башне? – буркнул Бренор, опередив Кэтти-бри.
– Она там, – ответил мальчик, видимо не задетый грубым тоном дворфа. – Там, сзади. – И он показал на утес позади поселка.
Посмотрев туда, друзья увидели нескольких поселян, поднимавшихся по склону. На полпути люди замирали, пораженные, кто-то показывал пальцем вперед, кто-то падал ниц, а другие просто начинали поспешно спускаться обратно.
Трое друзей тоже бегом припустили к кряжу и стали подниматься. И все вдруг остановились, глядя на хрустальное произведение Креншинибона, не в силах поверить своим глазам.
– Неужели Кэддерли? – изумленно спросил Реджис.
– Я так не думаю, – ответила Кэтти-бри. Пригнувшись, она осторожно двинулась вперед.
– Артемис Энтрери хочет, чтобы соперничество между вами наконец разрешилось, – заявил Джарлакс.
Однако по столь несвойственному Дзирту выражению лица легко было понять, насколько он презирает Энтрери и насколько не хочет столкновений с этим человеком.
– Ты меня никогда не разочаровываешь, – со смешком сказал Джарлакс. – То, что ты полностью лишен спеси, достойно похвалы. Я склоняю перед тобой голову и искренне хотел бы удовлетворить твое желание и позволить тебе и твоим товарищам идти своей дорогой. Однако, боюсь, я не могу этого сделать и настаиваю на том, чтобы вы с Энтрери выяснили ваши отношения. Если не ради себя, то ради твоих друзей.
Дзирт долго обдумывал угрозу. Джарлакс тем временем взмахнул рукой перед зеркалом, стоявшим за его креслом, и его поверхность сразу затуманилась. Когда дымка рассеялась, Дзирт ясно увидел Кэтти-бри, Бренора и Реджиса, продвигавшихся к башне. Девушка шла впереди, то и дело прячась за камнями и выступами.
– Я могу убить их одной мыслью, – заявил наемник.
– Но почему? – спросил Дзирт. – Ведь ты дал мне слово.
– И я сдержу его, – ответил Джарлакс. – Если ты не станешь упорствовать.
Дзирт помолчал.
– А что с Вульфгаром? – неожиданно спросил он, решив, что Джарлакс может что-то знать о нем, раз использовал его имя, чтобы заманить Дзирта с друзьями в эту ловушку.
Джарлакс задумался, замолчал, но ненадолго.
– Он жив и здоров, насколько мне известно, – ответил он. – Я с ним не говорил, но зато довольно долго наблюдал за ним и решил, что его нынешнее положение может оказаться мне на пользу.
– Где он? – тут же спросил Дзирт. Джарлакс расплылся в улыбке.
– Об этом мы поговорим позже, – сказал он, оглядываясь через плечо на лестницу, поднимавшуюся из комнаты.
– Кстати, ты должен знать, что магия внутри башни бессильна, – продолжал наемник, и Дзирт понял, почему ему показалось, что ноги потяжелели. – Любая, так что ни твои сабли, ни поножи, которые ты взял у убитого тобой Дантрага, ни даже твои врожденные способности здесь не действуют.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Надо же, какое чудесное и пока неизвестное свойство хрустального осколка, – саркастически заметил Дзирт.
– Нет, – улыбаясь, поправил Джарлакс. – Это один друг помог. Все магические ухищрения, понимаешь ли, надо было обезвредить, чтобы последний поединок между тобой и Артемисом Энтрери состоялся на равных, чтобы ни один из вас не смог воспользоваться магическим преимуществом.
– Но ведь твое зеркало действует, – возразил Дзирт, не столько из любопытства, сколько ради того, чтоб выиграть еще немного времени. – Разве оно не волшебное?
– Это часть башни, я его сюда не приносил, а вся башня и то, что в ней, совершенно неподвластно любым стараниям моего друга, – объяснил Джарлакс. – Какой чудесный подарок ты сделал, отдав мне – точнее, моему другу – Креншинибон. Осколок столько рассказал о себе… как возводить башни, как управлять ими.
– Ты же понимаешь, что я не могу оставить его у тебя, – повторил Дзирт.
– А ты прекрасно понимаешь, что я бы никогда не пригласил тебя сюда, если бы имел хоть малейшее подозрение, что ты можешь забрать у меня Креншинибон, – смеясь, возразил Джарлакс. И снова взглянул в зеркало.
Дзирт тоже посмотрел туда и увидел, что его друзья подошли к самому основанию башни и ищут вход, однако дроу знал, что найти его они все равно не смогут, если только Джарлакс сам не захочет их впустить. Однако Кэтти-бри обнаружила нечто иное – следы Дзирта.
– Он здесь! – воскликнула она.
Оба эльфа услышали, как Реджис, волнуясь, сказал:
– Путь это окажется Кэддерли. Наемник прыснул.
– Ступай к Энтрери, – сказал он уже серьезным тоном и взмахнул рукой. Зеркало снова затуманилось, и изображение исчезло. – Ступай – и разрешите ваш спор, после чего ты и твои друзья отправитесь своей дорогой, а я – своей.
Дзирт посмотрел на наемника долгим взглядом. Джарлакс тоже смотрел ему в глаза, не поторапливая. Они поняли друг друга без слов.
– Что будет потом? – снова спросил Дзирт, только чтобы удостовериться.
– Твои друзья смогут уйти, и никто не причинит им вреда, – пообещал Джарлакс. – Уйти вместе с тобой или унести твое тело.
Дзирт повернулся к лестнице. С трудом верилось, что Артемис Энтрери, так долго неотступно преследовавший его, дождался своего часа. Признание, сделанное Дзиртом наемнику, было совершенно искренним: он не хотел больше видеться с этим человеком, не говоря уж о том, чтобы вступать с ним в поединок. Это Энтрери испытывал муки, а вовсе не он. Даже сейчас, когда схватка должна была вот-вот состояться и отказаться от нее было невозможно, ему нисколько не хотелось подниматься по ступенькам. Он не боялся наемного убийцы, ничуть не бывало. Вызов его не пугал, несмотря на то что Дзирт уважал воинское мастерство Энтрери.
Он и пошел к лестнице, про себя перечисляя, чем будет полезен ему этот бой. Кроме того, что Джарлакс останется доволен, ему еще, быть может, удастся избавить мир от этого бича божьего.
Но вдруг остановился и обернулся.
– Это тоже мой друг, – произнес он, доставая из мешочка ониксовую статуэтку.
– Да-да, Гвенвивар, – сказал Джарлакс, оживившись.
– Я не хочу, чтобы она попала в руки Энтрери, – заявил Дзирт. – Или в твои. Каков бы ни был исход, она должна быть возвращена мне или Кэтти-бри.
– А жаль, – весело ответил Джарлакс. – Я уж понадеялся, что ты позабудешь включить ее в свои условия. Мне бы очень хотелось иметь такую спутницу, как Гвенвивар.
Дзирт напрягся и вперил в наемника грозный взгляд.
– Но ты же не доверишь мне такое сокровище, – продолжал Джарлакс. – Что ж, могу тебя понять. У меня и правда есть слабость к волшебным вещам! – со смехом закончил он, но Дзирт продолжал все так же сурово смотреть на него.
– Тогда сам отдай ее им, – предложил Джарлакс, махнув рукой в сторону двери. – Брось фигурку прямо в стену чуть повыше того места, где вошел. Сам увидишь, что будет, – добавил он, указывая на зеркало, в котором туман снова рассеялся и на поверхности возникло изображение его друзей.