мне предпринять. Я не могла поверить услышанному, я была молода, полна сил и, как мне казалось, здоровья.
– Может, мне только кажется, что я здорова? – я уже начинала сомневаться в себе.
На помощь в критических ситуациях всегда приходит собственный внутренний голос. Я заставила себя успокоиться и остудить голову. Что-то глубоко внутри меня отчаянно возмущалось этой новости, кричало и топало ногами. Я чувствовала: здесь что-то не так, как кажется на первый взгляд.
Через пару дней я уже сидела в кабинете у другого врача. Пожилой мужчина с седой и лысоватой головой долго изучал мои снимки, не поднимая голову от стола.
В кабинете висела напряженная тишина, я ждала его слов, как приговора.
– Вы зачем сюда пришли, деточка? – наконец, спросил он, поднимая голову и глядя на меня.
– Как зачем? – удивилась я. – У меня же все плохо, мне нужна срочная операция. Вот, теперь нужно принимать решение, что и как.
– У меня для вас есть точный рецепт, – сказал он, понизив тон.
– Да, – тихо ответила я и опустила голову. Я была готова к любому приговору.
– Слушайте меня внимательно, деточка, и точно выполняйте все, что я вам сейчас скажу. Развернитесь на 360 градусов, там перед собой увидите белую дверь моего кабинета. Открываете ее правой рукой, затем выходите, закрываете дверь за собой и больше никогда здесь не появляетесь. Вам понятно?
– Нет, – ответила я, – А как же операция, вы за нее не возьметесь?
– Ваша операция – это полный бред!!! – закричал он так громко, что мне казалось, его стало слышно в соседних кабинетах. – У вас все в порядке. Миллионы людей с такими же, как у вас, показателями живут себе спокойно и ни на что не жалуются до ста лет. Так что, забудьте дорогу в эту и в другие поликлиники. Идите и живите спокойно. А ту дамочку, которая вам всю эту чепуху наговорила, я бы сразу под суд… но не те сейчас времена. Идите!
Я вышла из его кабинета. Пожалуй, впервые в жизни я была рада, что в мой адрес повысили голос. Пожилой опытный врач оказался абсолютно прав. Так выяснилось, что это была не черная, а белая полоса в моей жизни. Но за эти два дня я очень хорошо почувствовала, каким может быть отчаяние.
Чередование черных и белых полос в жизни человека ни у кого не вызывало сомнений, все в этом подходе понятно, справедливо и немного скучно. Скучно, потому что в таком подходе мне всегда не хватало ощущения движения, какого-то естественного дыхания. В полосатом варианте – все статично. Да, сейчас у меня черная полоса, а завтра будет белая, но когда это будет? Как произойдет переход? Что будет на этом переходе? На этом переходе тоже есть жизнь? Ответы на эти вопросы вызывали у меня гораздо больший интерес, чем простая констатация факта, что одна полоса сменяется другой.
Волна кажется более естественной формой. В ее строении больше нюансов, в ней есть динамика и поступательность, есть разная сила и разная скорость при общей закономерности событий.
Но при чём здесь кризисы? И какое отношение они имеют к волнам?
Как раз в тот момент, когда волна, достигнув своей кульминации разбивается о берег, движение останавливается. Волна ушла. Мы можем рассмотреть оставленные ею дары, и она еще не начала набирать новую силу для следующего рывка. Это затишье, эта остановка, именно она пугает больше всего. Мы не знаем, какую силу и скорость наберет следующая волна, как высоко она поднимется, с какой силой вернется, под каким углом разольется ее пена. Затишье перед следующей волной больше всего напоминает то, что мы называем кризисом.
Если мы думаем о кризисе, как о статическом явлении, вспоминая о чередовании полос, мы не сможем заглянуть за горизонт, и мы боимся. Боимся неизвестности, боимся, что это конец и все остановилось. Но глядя на волну – страха мы не чувствуем, потому что впереди видим другие волны, мы понимаем, что есть перспектива, мы даже можем попробовать предсказать будущее.
Это выдох, перед вдохом, ночь перед рассветом, сон перед пробуждением.
А еще после остановки, после кризиса мы можем выбрать на какую волну перепрыгнуть. Этот выбор появляется очень часто, мы его еще называем Перепутьем.
Если привычная реакция на слово кризис – это страх и онемение, но на Перепутье уже не так все мрачно. Две части этого слова считываются легко: ПУТЬ и ПЕРЕ. И сразу становиться понятно, что нужно просто выбрать путь. Куда-то ПЕРЕйти, чтобы выйти на новый ПУТЬ. И нет шока, нет страха.
– Я сейчас на перепутье, я стою перед выбором, куда мне идти дальше, у меня есть варианты и мне нужно выбрать один из них. – Когда мы слышим такие фразы, то воспринимаем их спокойно и светло. Порой даже радуемся за тех, кто переживает такие моменты в своей жизни, ведь в них столько радостного ожидания, столько свежей энергии, предвкушения чего-то радостного и неизведанного.
Возможно, для многих перепутье сложнее кризиса, ведь в это время необходимо действовать, принимать решение, понимать, что от принятого решения зависит следующий этап жизни. Может поэтому некоторые из нас предпочитают даже подольше побыть в Кризисе, называя свое состояние депрессией. Делать новый выбор и принимать новые решения это – тяжелая работа.
Вот Илья Муромец стоит перед камнем и решает по какой дороге пойти – пожалуй самый привычный для нас образ Перепутья. Это не случайно. Выбор – ситуация, достойная богатыря.
Кто знает, может, гусенице, которая превратилась в бабочку, немного легче. Она подчиняется заложенному в ней алгоритму, проходит через Кризис и не стоит на перепутье перед несколькими выборами, например, какой бабочкой ей лучше стать, желтой с коричневым оттенком или коричневой с желтым оттенком… А, может, мы многого не знаем и у нее тоже был выбор?
Чем глубже мы погружаемся в подобные рассуждения, тем больше становиться очевидным насколько мало мы знаем об окружающем нас мире. Поэтому, перейдём к конкретике. Поговорим о Перепутьях и о Кризисах, о конкретных решениях и том, что этим решениям предшествовало и что в итоге получалось.
Глава 2
Два Перепутья – Один урок
Как выбрать свою дорогу, когда мы находимся на Перепутье? Наши собственные уроки или уроки близких нам людей, тех, кому мы доверяем, подскажут, на что стоит обратить внимание.