Неа. Следующий куплет был про то, как умелая героиня продолжила смену, явившись к герою. И какие у нее, оказывается, достоинства… Тьфу! Ну и рожи у этих охотников. Да-а, алкоголь реально портит жизнь. Увидала б сейчас красотка-Трудди эти хмельные морды — умчалась бы с визгом.
Холодно как. Пока была на нервах, не чувствовала, а сейчас всей шкурой почувствовала, какой тут неласковый ночной ветер. У костра бы погреться… Или найти что-то вроде одеяла. Хоть во что-то закутаться. Замерзла я. Шерсть до сих пор не высохла, на дворе осень. Если так дальше пойдет, то охотникам меня и ловить меня не придется — окоченею, и утром они найдут трупик с крыльями.
Что бы тут найти? Маленькое, нетяжелое, но теплое? И чтобы оно никому не понадобилось до утра? Шапка чья-нибудь? Рукавица? Мешок?
— Хозяин — змеюка… — вдруг донеслось от костра.
Я навострила уши. Ну-ка, ну-ка, что там про хозяина?
— Змеюка подколодная! — продолжил мужик, махнув рукой на нервное шипении дружков. — Гад. Хырь… жмытный… Только вздохнули свободно, только жить начали… и явился!
— Тихо ты…
— Да плевать, пусть слушает! — мужик с перевязанной ногой (не ему ли мой киллер камешек уронил?) мрачно допил что-то из деревянной кружки. — Пусть! А ну, наливай!
Кружки булькнули. Молчание.
— А я вам скажу — тварь он, — продолжил мужик, треснув кружкой по колену. — Полжизни потратили, прислуживали ему, дрожали, тряслись, глаза лишний раз поднять боялись! Только наладили жисть — и на тебе. Явился…
— Служи ему, вишь ли!
— Дракониху ему лови!
— Тварюшек привел, все шныряют, все вынюхивают. Шеи б им посворачивать.
— А сам-то, сам… Самого-то может и нету! Налей!
— Как нету?
— Вот хто… Налей, грю!.. Вот скажите, кто… ик! Кто его самого-то счас видел-то? Никто…
Мне стало так интересно, что холод как-то перестал ощущаться. То есть как это — хозяина никто не видел? А кто меня ловить послал? Голос из бутылки? Или из чего они там пьют? Из мешка… Знаем мы, кто там приказывать может. Но кто тогда привел зверюг и сделал что-то нехорошее с каким-то Севином? Ой, чего-то я по-крупному не понимаю.
— Эти видели, — ворвался в уши еще один нетрезвый голос, — Которые в ик!.. В тряпках своих золотых…
Что? ЧТО?!
— Мантии Златые, — как по заказу слил информацию главарь.
— Мантии, ха! — мужики пьяно захихикали, — Мантии, тоже… Тряпки золотые, а у самих ветер в кармане.
— Пироги у бабы моей воровали, — поддакнул мой киллер.
— И мышей боятся… — икнул один охотник. — Сам видел. Наливай! Значит, так: чтоб они все провалились и оставили нас в покое!
— Выпьем!
Где ж тут есть, во что закутаться! Я наматывала круги вокруг костра. Мужики давно дрыхли, залившись своей брагой до отметки «full». Алкаши несчастные. Я тут закоченела, стараясь что-то нужное услышать, а они… то долго ругали какую-то "полосатую сволочь", то затеяли песню про "милашку Женни" (та еще трудоголичка, если по песенке смотреть) то перепутали камень со своим «мехом» и долго пытались вылить из него остатки браги и удивлялись, че ж ничего не льется, то ни с того ни с сего решили перезарядить свою баллисту. Словом, после «выпьем» так больше ничего полезного и не высказали. Единственная польза, что баллисте пришел полный и окончательный каюк. И если б я могла улететь, то теперь было б самое время.
Эх… С таким крылом лучше даже не пробовать.
О! Вот это мне нравится! Как раз рядом с рукой моего киллера лежало такое полотенечко. Чистое (в него хлеб заворачивали, похоже) и маленькое. Так, а ну-ка… я потянула. Но полотенце кажется, не планировало податься в мышкины одеяла. Даже не шевельнулось. Я присмотрелась… а, мужик его держит! Вот жадюга… нет, конечно, если припечет, можно прямо так закутаться, но что-то не хочется пока. Раздавит запросто, даже не напрягаясь. Что ж делать… Я дернула еще разок, и на меня что-то упало. Мягкое…
Я чуть не заорала. И зря. Хлеб оказался. Обычный хлеб, свежий. Вкусный — до обалдения. Что? Ну да, я его съела. А что вы думали, я с ним делать должна — разговаривать или на самбу пригласить? Тьфу на вас. Тут девушка голодная с утра, а вы хлеба пожалели.
Подкрепившись, я почувствовала, как стало чуть полегче. И голова соображать стала. Я прицельно глянула на моего киллера, дернула хвостиком… и принялась взбираться на эту живую гору. От горы вовсю несло перегаром и чесноком, но я постаралась не обращать внимания. Добежала до плеча, примерилась, покрепче взялась коготками за ткань… и опустила хвост вниз, к сопящему носу.
А-апчхи!
Мой насест дернулся — живое землетрясение… Заворочался, выронив полотенце. Класс! Я уже собралась спуститься и забрать свое одеяльце, как вдруг эта живая гора повернулась и открыла глаза! И конечно, увидела меня.
— Бы-ы…
Ну да. Крылатые мыши — не то, что хочется увидеть со сна.
— Тссс… — прошипела я.
— Бы-ыф, — пробормотал мужик, — растерянно оглядывая полупотухший костер, дрыхнувших охотничков и крылатую меня. — Ы-ы…
Пока я придумывала, что сказать или в какую сторону бежать, киллер перевел взгляд на меня и по ходу собрался заорать… Я уже собралась расправить крылья и взлететь (будь что будет!) но охотник вдруг пьяно ухмыльнулся и погрозил мне пальцем.
— Шалишь!
Чего?
— Шалишь, хмырь! Мышью прикинулось… Сгинь! Не верю…
И он (вы подумайте!) в самом деле закрыл глаза и захрапел! Уф… Сказав спасибо судьбе за такой шикарный подарок, я сгинула в ближайших кустах, прихватив полотенце.
— Саша, наконец-то! — Рик как-то сразу оказался рядом, словно ждал. — Наконец-то! Что случилось? Где ты? Все с ума сходят…
Я рванулась навстречу… и остановилась. Закусила губу. Тот, что заманил меня сюда, тоже говорил голосом Рика.
— Саша? — шаман опустил руки… Он смотрелся совсем как настоящий — даже в волосах над ухом, как всегда, торчала травинка — Рик вечно забывал посмотреться в зеркало после возни со своими травками-амулетами. И глаза — ну совсем такие же.
— Рик… это точно ты?
— Саша… — выдохнул родной голос, — Что с тобой? Маг при драконах сказал, что ты пропала прямо с праздника Невест. Что случилось? Подожди, не отвечай.
Он закрыл глаза, как-то по-особому тряхнул руками, что-то прошептал, и туман вокруг сменился на уютные деревянные стенки нашей комнаты в универе.
— Вот. Теперь никто к нам не подберется. Что произошло? Саша, ты не пострадала?
Саша… Саша… А тот называл «Александра». И не показался. И ни на один вопрос не ответил. Рик, это Рик. Настоящий.
Я всхлипнула и шагнула вперед:
— Рик, я так влипла…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});