— Вокруг этой истории много слухов, но реальность выглядит следующим образом. У власти не было агрессивных намерений. Речь шла не о том, чтобы подмять под себя «Яндекс». Просто государство — это ведь не абстрактное понятие, это всегда какой-то конкретный чиновник Вася Пупкин, которому вхожий к нему бизнесмен, имеющий интерес получить долю в отличной компании, объяснил, что «Яндекс» — это фактор, от которого может зависеть стабильность в стране. А там «непонятные нам инвесторы-акционеры». Так оно и было. Чисто экономический, бизнес-интерес запустил всю эту историю. В то же время я хорошо представляю, как американское правительство поступило бы в аналогичной ситуации с тем же Google, если бы его контролировали иностранные акционеры. Скорее всего, власти США восприняли бы это как проблему. Но, в отличие от нашей истории, там это был бы действительно государственный интерес. А у нас кругом бизнес. И бизнесмены, у которых есть возможность реализовывать свои интересы с использованием административного ресурса.
— Я думаю, что это была комбинация из политики и экономики, — резюмирует Волож. — С одной стороны, «Яндекс» — это хороший бизнес, который много кто хочет иметь. С другой — у государства действительно назрела озабоченность: что это такое выросло у нас тут под боком и кто эти люди, можно ли им доверять? А рядом кто-нибудь стоит и шепчет: им доверять нельзя, доверяйте нам, мы правильные, мы хорошие, а за то, что нам можно доверять, помогите нам купить этот бизнес. Обычная такая комбинация.
Очень скоро в прессе появились сообщения, что за так называемым «наездом» на «Яндекс» стоит все тот же Юрий Мильнер, который все эти годы не оставлял надежд приобрести российский поисковик номер один. Мильнер поставил себе задачу собрать в своем фонде Digital Sky Technologies (DST) активы самых крупных и важных интернет-компаний России. Весь Рунет в одной корзине — хороший имидж для структуры, которая собирается выходить на IPO. Для такой стратегии Мильнеру был жизненно необходим контрольный пакет «Яндекса», и он добивался его с маниакальным упорством — на этот раз уже на деньги Алишера Усманова, который с тех пор успел стать главным акционером DST.
Кто такой Алишер Усманов?
Усманов Алишер Бурханович — крупнейший и очень влиятельный российский предприниматель. В 2014 году журнал Forbes оценил его состояние в 18,6 млрд долларов, поставив на первую строчку в списке богатейших людей России и на 40-ю — в мировом списке миллиардеров.
Усманов родился в 1953 году в городе Чуст Узбекской ССР в семье прокурора города Ташкента. В детстве увлекался фехтованием. Окончил МГИМО, работал научным сотрудником Академии наук СССР, параллельно рос по комсомольской линии.
Первым бизнесом Усманова в России стал цех по производству полиэтиленовых пакетов. В отличие от многих других историй успеха того времени в биографии Алишера Усманова нет какого-то одного, главного, судьбоносного счастливого случая. Его успех даже можно назвать честным и заслуженным — он шел к нему медленно, но верно, понемногу извлекая пользу изо всего, к чему прикасался, исповедуя народную мудрость про курочку, которая клюет по зернышку. На сегодняшний день в руках Алишера Усманова портфель очень разнообразных активов, в котором доминируют металлургия, телеком и интернет.
Многие эксперты считают, что рецептом успеха Усманова стало умение встраиваться в чужие интересы. Богатство самого богатого человека России росло по мере того, как он менял одних «полезных людей» на других — еще более полезных. На тот момент, когда Мильнер заинтересовался «Яндексом», Алишер Усманов достиг на этой лестнице самой высокой ступени — он был одним из тех бизнесменов, кто помогал верховной власти России проводить свои интересы.
Есть ли жизнь после «Яндекса»?
Суть предложения, от которого нельзя было отказаться, заключалась в следующем: вы очень важная для страны компания, и мы боимся, что вы можете оказаться в недружественных руках. А у нас вот есть понятный нам инвестор, он проводит в Рунете нужную нам политику. Сейчас вашей компанией владеют люди, которые нам не очень понятны. Так что возьмите, пожалуйста, понятного нам инвестора, а то хуже будет.
— Разумеется, речь шла не о рейдерстве, — продолжает Леонид Богуславский. — Предложение было рыночным — более того, деньги, которые давали за этот бизнес, намного превышали его реальную стоимость. Но эти люди не понимали одной простой вещи, которая заключалась в следующем: «Яндекс» — это та компания, которая выросла и продолжает расти исключительно благодаря внутренней культуре взаимоотношений. Это не тот случай, когда сегодня можно порулить так, а завтра по-другому. Если эту среду уничтожить, этот бизнес просто умрет, и проиграют все.
— «Яндекс» — очень хрупкая компания, — продолжает мысль Митя Иванов. — «Яндекс» состоит из людей. И если государству нужен «Яндекс» такой, какой он есть — развивающийся и приносящий все большую пользу гражданам страны, то нужно понимать, что радикально менять этот организм — значит его разрушить.
— Мы прекрасно понимали, что если придет олигарх и начнет управлять командой Воложа, то история «Яндекса» закончится, — соглашается Елена Ивашенцева и добавляет решающий аргумент: — А если история «Яндекса» закончится, то в России начнется история Google. А это прямо противоречит той задаче, которую ставили перед собой власти, предлагая нам продать компанию «дружественному инвестору».
Сомнений в том, что «дружественный инвестор» внесет разлад и будет пытаться рулить компанией совсем в других культурных традициях, не осталось после первой же встречи. На ней, в частности, потенциальные владельцы озвучили некоторые разногласия с действующей манерой управления «Яндексом». Предлагая хорошую цену за пакет акций, они сразу выдвинули ряд условий.
— Например, нам дали понять, что придется поставить заслон на выдачу новых опционов, — рассказывает Елена Ивашенцева. — Они так и сказали: «Зачем вы людям опционы даете? Не надо людям опционы давать. Они ведь и так зарплату получают».
Что такое опционы?
Опцион — одна из форм стимулирования роста компании за счет наделения ее ключевых управленцев теми или иными правами собственности. Никакая зарплата, никакая корпоративная культура не способна заменить собой ощущение, что ты работаешь не только на дядю, но и на себя самого. Как правило, опционы представляют собой договор между сотрудником и компанией на покупку им акций в будущем по фиксированной цене, актуальной на данный момент. Таким образом, человек заинтересован не менять место работы, а вкладывать усилия теперь уже в общий бизнес, чтобы компания росла, а вместе с ней росла и разница между сегодняшней и будущей стоимостью акций. Но кроме чисто прагматического стимула политика выдачи опционов еще и резко улучшает климат в коллективе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});