— Ага, сейчас же! А кто нас шукать должен, забыла? Пошли к дубраве — пущай побегают, пошукают.
— А они найдут нас там?
— Найдут. Всё уговорено. Рассвет надо встречать в паре со своим любым.
Одним из интереснейших обычаев в окончании купальского праздника являлось отыскание парнем своей девушки. В народном поверье говорится, что после ритуала с бросанием венков на воду, девушка должна затаиться где-нибудь в укромном месте и мысленно произносить имя любимого парня. А парень, отправившись на поиски своей возлюбленной, должен тоже непрерывно думать о ней. Люди уверяют, что влюблённые обязательно услышат зов своих сердец и найдут друг дружку. Но это фольклор так гласит, а в жизни всё прозаичнее и проще.
Черемшицкие хлопцы и девчата заранее обуславливали место встречи. Да не в одиночку девчата «прятались», а вдвоём иль втроём. Одной-то жуть как страшно в купальскую ночь, когда колдуны да ведьмы беснуются.
Опустел берег речки. Разбрелись девчата по разным сторонам: кто к месту встречи с любым своим, а кто, не имея кавалера, домой.
У затухающего кострища спешно докуривали самокрутки старшие хлопцы. Это им предстояло сейчас отправиться на поиски своих подруг, чтобы вместе встретить чарующий рассвет.
— Ну что, хлопцы, айда шукать русалок своих! А то как бы нас какой леший не опередил! — весело призвал Игнат.
— Да пора уж. Светает… Заря вот-вот займётся, — согласились остальные.
— И времени вдоволь прошло. Не то что венки на речку пустить, а и самим можно искупнуться.
— Ага, сидели б мы тут, кабы девки там купались, — попробовал кто-то пошутить, что вызвало лишь слабые улыбки.
Вот и прошла Купальская ночка, оставив хлопцам массу ярких впечатлений, немного усталости от веселья и много грусти, что всё уже заканчивается.
Неспешно расходились парубки по два-три человека в разные направления, и все знали, куда им надо идти и где, и кого искать.
— А Любаша точно сказала, что в Дубраве будут ждать? — впервые участвуя в таком обряде, уж в который раз переспросил товарища Прохор.
— Ага, — в ответ кивнул головой Игнат.
— Да-а, там есть, где укрыться…
— Не переживай, найдём! Так принято, чтоб хлопцы хотя бы трошки, для виду, пошукали девок своих.
— Да я и не переживаю, просто там вокруг столько зарослей, что и днём можно затеряться…
— Это Любаша моя… помучить нас вздумала. Вот девка! Огонь, а не Любка, — ухмыльнулся Игнат.
— Так что, выходит, мы сейчас опять будем гоняться по кустам за девками?
— Ха, размечтался! Девки как раз и не будут убегать. Они затаятся в укромном местечке, да с удовольствием будут наблюдать, как два дурня по росистых кустах тропки прокладывают.
— Попридумывали вы тут…
— Да не бойся ты. Это так, для порядку. Они и сами в схроне долго не высидят.
— Ну, для порядку так для порядку. Вот и Дубрава.
Дубравой черемшинцы называли небольшую рощу из полутора десятка могучих дубов, окружённых буйными зарослями черёмухи. Место было очень красивое и романтичное. Если бы роща находилась поближе к селу, да стояла повыше, то молодёжь обязательно облюбовала бы её для своих посиделок.
— Так, у дубов они вряд ли будут, — окинув взглядом лесной сумрак, решительно высказал Игнат. — Скорее всего, затаились где-то на окраине, в зарослях. Ты пройди с этой стороны, — Игнат махнул рукой влево, — а я — с этой.
— Ага. Так скорее будет.
— Кто первый найдёт «сокровище», тот и загадает своё желание для других, — предложил на спор Игнат.
— Согласен.
— Тогда вперёд!
Предрассветные сумерки с явной неохотой уступали место зарождающейся заре. Цепляясь за кроны деревьев и кустарниковую листву, туманный полумрак всё ещё удерживался в лесу.
Сделав с десяток шагов, Прохор даже немного разочаровался: не успев начать поиск, он тут же обнаружил девчат. Сквозь тёмные листья зарослей зоркий охотничий взгляд сразу заметил белеющее пятно девичьей рубахи. Парень хотел было уже окликнуть дружка, но передумал и вплотную тихонько приблизился к веткам, скрывающим девчат. Возможно, они не заметили его приближения, ведь он по привычке двигался осторожно и без лишнего шума — как на охоте.
Прохор замер, прислушиваясь к тишине. Марылька с Любашей тоже затаились. Укрытые густой листвой, они находились в каких-то двух-трёх аршинах от хлопца: протяни руку, и можно было бы достать кого-то из них.
И у Прохора вдруг разгорелся азарт сродни охотничьему: ему нестерпимо захотелось застать девчат врасплох и удивить их своим внезапным появлением. Пусть они при этом даже маленько испугаются да повизжат. Так на то ж и купальская ночь!
Осторожно, чтобы преждевременно не выдать себя, Прохор намерился раздвинуть ветки и взглянуть на подружек. Интересно, кто будет ближе: Марылька или Любаша. Если Любаша, то он обязательно дёрнет её за косу и напугает в отместку за норовистый характер.
Ветки бесшумно расходились, давая лазейку взору. Ещё чуть-чуть и… Прохор опешил под пристальным взглядом незнакомых глаз, в упор глядевших на него. От такой неожиданности парень сам растерялся, и даже внутри всё ёкнуло. Он смотрел в лучисто-серые глаза напротив, не в силах что-либо сказать. Так длилось несколько долгих мгновений. Наконец первое оцепенение начало проходить. Прохор продолжал смотреть в глаза незнакомки, но уже более осмысленно.
В первые мгновения парню подумалось, что это русалка. Только у русалки мог быть такой загадочный и в то же время прекрасный образ. Но тут ему вдруг врезалась в глаза нервно-пульсирующая жилка на изящной шее. Именно эта мелочь успокоила его и внушила, что угрозы никакой нет. Это была не русалка, не ведьма и тем более не какой-нибудь нечистый дух. Но всё же это видение было чудно и странно…
Незнакомка не отрываясь, во все глаза тоже глядела на Прохора. На её голове красовался венок из необыкновенных и редких цветов. Да и сама она выглядела необычно, а её красивый венок и вовсе словно заворожил Прохора. У него даже мелькнула догадка: «Не успела на воду кинуть. А может, сберегла для кого?»
Словно угадав его мысли, девушка медленно сняла венок и, выйдя из укрытия, надела своё украшение на голову Прохора. Не ожидая такого поведения незнакомки, парень и вовсе оторопел. Слишком уж уверенно она себя вела в таком месте, в такой час и с незнакомым хлопцем.
Чем больше Прохор смотрел не девушку, тем дальше он отделялся от реальности. В девичьих глазах искрилась какая-то таинственность и в то же время жажда обыкновенного земного счастья.
Неизвестно сколько бы ещё продолжалось такое молчаливое лицезрение, но тут раздался зов Игната. Прохор словно очнулся от наваждения. Но никакого наваждения и не было — перед ним стояла всё та же прекрасная незнакомка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});