Тревога и сомнения совсем лишили Винченцо покоя. Эллена не могла не заметить этого и глубоко сострадала, понимая, какую боль причиняет ему своим упорством. Она часто корила себя за жестокость, за то, что не может успокоить того, кто так преданно и безоглядно любит ее, кто спас ее от заточения в монастыре и продолжает так нежно и заботливо опекать и охранять.
Винченцо догадывался о борьбе, которая происходила в душе девушки, и не терял надежды. Наконец, попрощавшись с ним в их последнее свидание и взяв с него обещание, что в этот день они больше не увидятся, Эллена заверила его, что завтра он узнает ее окончательное решение.
Эти часы ожидания были самыми тревожными для Винченцо. Покинув монастырь урсулинок, он еще долго был на берегу озера, прежде чем вернуться к себе. Однако вечер снова застал его у стен монастыря.
Для Эллены этот день тоже был тревожным. Хотя ущемленная гордость и обида на семейство Вивальди удерживали ее от немедленного согласия на брак с Винченцо, искренняя любовь и привязанность не позволяли ей ответить ему решительным отказом. Ей казалось, что покойная тетушка, незримо присутствующая рядом, удерживает ее от этого неверного шага. Умирая, она взяла с них обет, что после ее смерти они с Винченцо будут вместе, и теперь словно напоминала ей об этом. Эллена решила завтра же ответить Винченцо, что согласна стать его женой.
На следующий день утром, задолго до назначенного часа, Эллена ждала его. Его бледность поразила и встревожила ее, в его глазах были ожидание и мольба. Но, увидев ее улыбку и протянутую руку, он с облегчением вздохнул, и лицо его просияло.
— Ты — моя, Эллена, не так ли? — воскликнул он, наконец обретя дар речи. — Нас теперь ничто не разлучит? О, я верю, твое лицо говорит мне об этом! Но не молчи, Эллена, развей мои сомнения!
— Я твоя, Винченцо, — тихо промолвила девушка. — Никто более нас не разлучит.
И тут, не выдержав охватившего ее волнения, она вдруг разрыдалась.
— О чем ты, Эллена, дорогая? — в отчаянии воскликнул Винченцо. — Зачем эти слезы? Ты не рада? Скажи мне, не мучай меня!
— О, как ты не можешь понять, Винченцо? Разве тебе ничего не говорят мои слезы? Я никогда не любила тебя больше, чем сейчас, когда решила стать твоей женой без родительского благословения. Но этим, Винченцо, я окончательно роняю себя в их глазах, и в своих собственных тоже, — печально промолвила она.
— Эллена, дорогая, как можешь ты так думать?
Бедный юноша был так огорчен, что даже растерялся. Лицо его вспыхнуло от гнева на тех, кто так жестоко заставил страдать Эллену. Но, гордо вскинув голову, он произнес как клятву:
— Верь мне, Эллена, узнав тебя, мои родители оценят твои достоинства. Будь я всемогущ, с гордостью объявил бы всему миру о моей любви и уважении к тебе!
Тронутая его юношеским пафосом, Эллена, улыбнувшись сквозь слезы, вновь протянула ему руку.
Получив согласие Эллены на венчание, юноша поспешил в монастырь бенедиктинцев, где уже почти договорился со старым священником, что тот обвенчает их. Он согласился сделать это после вечерней мессы, когда церковь опустеет, а братья бенедиктинцы соберутся в трапезной на ужин. Тогда у священника, возможно, выдастся свободный час.
Эллена, посвятив во все игуменью монастыря урсулинок, получила ее согласие на то, чтобы в церковь ее сопровождала одна из монахинь.
Вернувшийся вскоре Винченцо рассказал о своем плане. В назначенный час он встретит ее у ворот монастыря, и они вместе проследуют в церковь бенедиктинцев, которая была совсем недалеко. После венчания их будет ждать лодка, чтобы переправиться через озеро и продолжить путь в Неаполь. Сообщив все это Эллене, юноша снова покинул ее, чтобы договориться с рыбаками о лодке, а Эллена, вернувшись к себе, стала готовиться к отъезду.
Чем ближе был час отъезда, тем тяжелее становилось на душе у Эллены. Ее мучили дурные предчувствия. Погода внезапно изменилась, и небо заволокли грозовые тучи. Наконец в сумерки, попрощавшись с доброй игуменьей и сердечно поблагодарив ее, Эллена в сопровождении пожилой монахини покинула монастырь.
У ворот ее уже ждал Винченцо. Увидев ее печальное лицо, он с упреком посмотрел на нее, но она молча подала ему руку.
Тяжелые предгрозовые тучи пугали Эллену. Ветер усилился, и было слышно, как внизу на озере с шумом разбиваются волны о прибрежные скалы. Неподвижные доселе верхушки вековых сосен пришли в движение. Эллена с опаской поглядывала на громаду туч, нависшую над вершинами гор. Встревоженные чайки с криком кружили над озером. Не выдержав, Эллена с тревогой спросила Винченцо, не опасен ли путь через озеро в такую непогоду. Винченцо, чтобы успокоить ее, немедленно позвал Паоло и велел ему отказаться от лодки и нанять экипаж. Они переждут грозу, успокоил он Эллену, и лишь потом тронутся в путь.
Проходя по узкой аллее к церкви, Эллена невольно обратила внимание на печальный строй кипарисов, сомкнувших над ними свои своды, и ей это показалось дурным предзнаменованием.
— Разве такой должна быть дорога к алтарю?! — невольно воскликнула она. — О, как я суеверна, прости меня, Винченцо.
Юноша попытался ее успокоить.
Наконец они вошли под темные своды церкви. Священник и еще один монах, который должен был стать шафером жениха, были погружены в молитву. Винченцо провел Эллену к алтарю, где они вместе стали ждать, когда священник закончит молитву. Волнение Эллены росло. Она с недоверием осматривала темные стены храма, и ей чудилось, что в темноте кто-то притаился и следит за ними недобрым взором. Но кому могло прийти это в голову в такой час и в непогоду, гнала она от себя страшную мысль. То ей показалось, что она видит лицо, прижавшееся к стеклу, но, вновь взглянув в ту сторону, она ничего уже не увидела. Тем не менее страх не покидал ее. Она напряженно прислушивалась ко всем звукам, доносившимся извне, к шуму волн, бьющихся о прибрежные камни. Ей даже чудились чьи-то шаги и голоса. Возможно, это прохожие, привлеченные светом в храме, успокаивала она себя. Но вдруг она замерла, ибо боковая дверь вблизи алтаря приоткрылась и она увидела чье-то лицо, заглянувшее в храм. Это длилось всего лишь мгновение, и дверь снова бесшумно закрылась.
Винченцо, заметив, как изменилась в лице Эллена, встревоженно проследил ее испуганный взгляд, но, ничего не заметив, спросил ее о причине внезапного страха.
— За нами следят, — прошептала она. — Кто-то заглянул в храм через эту дверь.
— Никто не может следить за нами, дорогая, — попытался успокоить он ее и, повернувшись к священнику, попросил начать церемонию венчания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});