Читать интересную книгу Всеобщая история государства и права. Том 1 - Олег Омельченко

И начало работ над каждой частью систематизации, и окончание их сопровождалось изданием специальных конституций Юстиниана, в которых отмечались принципы составления каждой части, а по окончании, юридическое значение. Наиболее важной стороной проведенной систематизации стало то, что после ее завершения Юстиниан указал считать три составленные части единственным впредь источником правовых норм, имеющим силу наравне с императорскими законами. Также запрещалось подвергать Институции, Дигесты и Кодекс истолкованию; выраженные в них правила следовало понимать строго буквально и применять, придерживаясь текста и буквы древних правил.

Со времени составления многих источников права, сочинений древних юристов, использованных при кодификации, прошло несколько веков: наиболее ранние из использованных работ относились к I в. до н. э. Повинуясь и замыслу императора, и собственным представлениям, и реальности практики своего времени, комиссия проводила систематизацию, подновляя терминологию, заменяя уж очень архаичные термины (например, манципацию, которой уже не было в ходу со II в.) на принятые в Византии в VI в. Многое комиссия подправляла, подчиняясь собственным, не очень выверенным представлениям о том, что должны были якобы сказать древние авторы. Эти обновления получили название интерполяций. Интерполяции, сделанные комиссией Трибониана, в истории римского права получили двоякое значение. С одной стороны, они затемнили подлинные тексты исторических источников римского права, особенно высказывания древних юристов иих субъективные рассуждения. С другой — и это был очень важный исторический шаг — они придали разрозненным источникам римского права характер единой и почти во всем логически связанной системы, а всей кодификации Юстиниана — значение цельного Свода.

Corpus juris civilis

В завершенном виде Свод Юстиниана составили три разные по объему, по принципам составления и, отчасти, по характеру рассмотренных в них вопросов части: Институции, Дигесты и Кодекс.

Институции (Institutiones) представляли систематизированное изложение общих правовых принципов, как они понимались в римской юридической традиции, и основополагающих институтов главным образом частного права. Формально они должны были служить официальным руководством (institutio — научаю) для первоначального изучения права. Но в силу того значения, какое придал Юстиниан проведенной кодификации, обобщенные догматические определения приобрели силу закона.

Основными источниками при составлении Институций стали одноименное сочинение классического юриста Гая, отличавшееся упрощенным, даже бытовым изложением (иногда его так и называли «Повседневные вещи»), а также сочинения юристов Флорентина, Марсиана, Павла и Ульпиана. По традиции, составители разделили Институции на 4 книги: 1) общее учение о праве и о субъектах прав — лицах, 2–3) общие институты вещного и обязательственного права, 4) учение об исках и принципах судебного правоприменения. С этого времени такая схема систематизации права стала называться институционной.

На общее учение о праве и началах правоприменения большое влияние оказали идеи правовой справедливости и естественного права, присущие эллинистической стоической философии, а также христианской свободы и индивидуализма: «Юстиция есть постоянная и неизменная воля [к тому, чтобы] воздать каждому свое право». Соответственно этому определялись и общие задачи юриспруденции и науки — это «знание вещей божественных, равно и человеческих, познание справедливого, равно как и несправедливого».

Дигесты, или Пандекты (Digestae, Pandectae) были самой объемной частью Свода. Они представляли систематическую компиляцию цитат — в сокращении или даже в изложении — из работ классических римских юристов. Всего в Дигестах насчитывается 9.142 фрагмента из почти двух тысяч произведений, принадлежавших перу 39 римских правоведов I–V вв. В большинстве случаев составители привели определенные указания на названия и даже на разделы использованных трудов. Это сделало Дигесты своего рода юридической энциклопедией римской юриспруденции, особенно важной тем, что о большинстве юристов, их трудах и взглядах известно только по этим отрывкам. Компиляция эта отражала тем не менее приоритеты императорской юстиции позднейших веков: наибольшее количество текста пришлось на извлечения из сочинений Ульпиана (2.462 отрывка), Павла (2.083), Папиниана (595), Помпония, Гая, Модестина, Юлиана (по нескольку сотен). Дигесты разделялись на 50 книг по разным юридическим темам, внутри книг — на титулы и на фрагменты. Фрагменты также располагались не произвольно. Вначале систематизировались отрывки, комментирующие юридические вопросы, описанные в классическом сочинении юриста Сабина по гражданскому праву, затем толкования на преторский постоянный эдикт, в третьем разделе — практические рекомендации и разборы казусов по сочинениям Папиниана. В некоторых титулах Ди-гест имелся и особый Appendix — приложение. Важной особенностью содержания Дигест стало то, что составители нередко приводили разные точки зрения на один и тот же юридический вопрос или на одну и ту же правовую норму древнего права, а описываемые казусы разбирались с позиций двух наиболее знаменитых юридических школ классической юриспруденции — сабинианцев и прокульянцев. Это предохраняло приведенные отрывки от излишне догматического к ним отношения и было особенно важным для того, чтобы право не омертвело в дальнейшем.

Дигесты в целом также были систематизированы по семи условным частям: в первой (кн. 1–4) рассматривались общие вопросы права и учение о правах лиц; во второй (кн. 5 –11) — «о праве лиц на свои собственные и на чужие вещи», о защите права собственности; в третьей (кн. 12–19) — «об обязательствах двусторонних или возникающих из взаимного доверия»; в четвертой (кн. 20–27) — об обеспечении обязательств, издержках и исках из обязательств, об обязанностях из семейных и опекунских прав; в пятой (кн. 28–36) — о завещаниях; в шестой (кн. 37–43) — о разных вопросах, разрешаемых по судейскому усмотрению; в седьмой (кн. 44–50) речь шла главным образом об уголовном и публичном праве. Наиболее любопытной была заключительная, 50-я книга Дигест: в ней были систематизированы не столько юридические оценки или разъяснения по узкоправовым институтам, сколько древние юридические правила, пословицы и зафиксированные классическими юристами еще более древние обычаи (нередко восходившие еще к священным римским законам). Многие изних впоследствии стали общепринятыми правилами в мировой юридической культуре, поскольку выражали самые-самые типические, но остро отмеченные черты бытования права: «Никто не может другому передать более прав, чем имеет сам» или «Невозможное не должно содержать в себе представления о некоей обязанности».

Третьей частью Свода был Кодекс (Codex). Его основой стал ранний Кодекс Феодосия и, так же как в предшественнике, здесь систематизировались только действующие императорские конституции — всего более 4 тысяч. Кодекс делился на 12 книг и 765 титулов, тексты конституций приводились, как правило, в своем полном виде и с указаниями на время и императора, когда были изданы. В отличие от Дигест, посвященных в главном частному праву, Кодекс систематизировал нормы публичного права и церковных дел. В 1-й книге кодифицировались постановления, касавшиеся церковного католического права, источников права и государственной службы; в книгах со 2-й по 8-ю — акты императоров о гражданских правах и судопроизводстве; в 9-й — по уголовному праву; в 10 — 12-й — по государственному управлению, финансам и т. п.

После официального обнародования Свода в трех частях законодательство Юстиниана не остановилось. При нем было принято еще немало актов, в которых закреплялись существенные перемены в сфере церковных дел, наследственного права, семейного права. После смерти императора его законодательное наследие было также собрано под общим названием Новелл (Novellae). Это были уже не официальные, а частные собрания — разные по составу. Наиболее авторитетные относятся к 556 г. (оно включило 122 Юстиниановы новеллы-конституции) и ко второй половине VI в. (содержат или 134, или 168 конституций). Помимо собственно императорских постановлений, к Новеллам были отнесены эдикты начальников провинций. Со временем Новеллы стали считаться четвертой частью Юстинианова Свода, хотя никогда не имели такого официального значения.

Тексты Свода Юстиниана распространялись как по-латыни, так и по-гречески и долгие века были основным источником для государств, придерживавшихся римской юридической традиции. Позднее значение их упало, официальные первотексты были утрачены. Заново «открыт» Свод Юстиниана был уже в XII в. в Италии, с началом общеевропейской рецепции римского права (см. § 34). Тогда все четыре части и получили единое наименование Свода гражданских прав (Corpus juris civilis). В XVI в. во Франции были осуществлены первые печатные издания Свода, с этого времени в целостном виде вошедшего в юридическую практику и юриспруденцию Нового времени. Свод Юстиниана стал обобщением не только более чем тысячелетней римской юстиции и практики юриспруденции, но и синтезом всей римской юридической культуры, включая важные для становления европейской правовой культуры общие положения о Праве, Законе и задачах Юстиции.