— Но позвольте, Надежда Михайловна, Хаким был задержан в вашей квартире. Об этом он дал нам показания.
— Понятия не имею. В мою квартиру он зашел случайно.
— А Незванова? Тоже случайно?
— Я ее не знаю. И никогда раньше ее не видела.
Что же из себя представляет Надежда Гудлис?
Она окончила театральное училище. Работала в разных организациях, руководила самодеятельностью. Но везде не уживалась с сотрудниками. Отличалась лишь одним качеством — умела достать что угодно.
В спекуляцию была втянута приятелями отца — бывшего нэпмана. В их дом частенько заходили эти люди, спекулировавшие валютой. Надежда все время слышала разговоры о деньгах, о золоте, бриллиантах… О больших деньгах. Скоро она стала «своим» человеком. Ей стали доверять, а потом она сама стала совершать сделки.
Ее супруг — Сергей Плотников тоже начал было подвизаться в искусстве. Но предприимчивая, волевая и жадная до денег жена оторвала его от служения музам — он стал помогать ей в ее черном бизнесе.
Но время шло. Следствие продолжалось, а Рокотов, Файбишенко и Гудлис — главные бизнесмены — продолжали упорно отрицать совершенные ими преступления. Следователи не стремились к тому, чтобы выкладывать перед ними все собранные доказательства. Они продолжали допрашивать одного за другим свидетелей, десятки свидетелей, в подавляющем большинстве валютчиков небольшого масштаба. Эти люди скоро поняли, что слишком далеко зашли, но образумились и, желая помочь следствию, охотно давали правдивые показания.
Наконец пришло время вести разговор начистоту и с основными дельцами. Впрочем, первым из них заговорил Рокотов. Он попросил следователя принять его.
— Я больше не хочу водить вас за нос. Намерен рассказать наконец всю правду.
— Ян Тимофеевич, а мы не считаем, что вы нас водите за нос, — сказал на это следователь. — Это вы сами себя водите за нос. И выдумываете разные небылицы. Нам все ясно. Мы можем обойтись и без ваших показаний. Ну а коль вы действительно намерены рассказать правду, то, пожалуйста, я готов внимательно выслушать вас.
До этого дня Рокотов пять раз менял показания, но теперь заговорил правдиво. Потребовалось несколько дней, чтобы записать все его показания в протокол, хотя для этого была вызвана стенографистка. Рокотов рассказал обо всех своих валютных махинациях — их десятки. Каждую такую операцию надо записать: когда, где, с кем, при каких обстоятельствах, на какую сумму. Память у него на эти операции оказалась завидной, он помнил всех своих клиентов, хотя их было много.
Когда признался атаман, то его подручным — Файбишенко и Гудлис — не было смысла запираться. Они тоже признали себя виновными и подробно рассказали о своих валютных операциях.
Судебный процесс по этому делу освещался в печати и приковал к себе внимание граждан нашей страны. Советские люди гневно осуждали преступников.
В адрес Московского городского суда, рассматривавшего дело Рокотова и его компаньонов, поступило множество писем, в которых высказывались требования о самом суровом приговоре валютчикам.
Вот что, например, писали Ю.С.Майорова, В.А.Князева, И.И.Макарова и другие:
«Уважаемый суд!
Мы, простые советские люди, сотрудники Московского завода приборов, убедительно просим вас быть беспощадными к этим отбросам, жалким подонкам и негодяям, гадкие души которых пусты, а они набрались наглости и перестали уважать советский строй.
Они хуже предателей, они давно уже трупы, и мы просим вас, чтобы таким же другим неповадно было, приговорить всю эту преступную шайку к высшей мере наказания — расстрелу, чтобы не поганили они впредь неподкупную репутацию честных советских людей, не дышали с нами одним воздухом и не смели называться гражданами СССР».
Суд приговорил Рокотова и Файбишенко к расстрелу, а Гудлис, Папиташвили Якова, Шалву и Илью, Незванову и Лагуткина к длительным срокам лишения свободы.
После отклонения Президиумом Верховного Совета РСФСР ходатайства о помиловании Рокотова и Файбишенко приговор суда был приведен в исполнение.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ЧЕРНЫЙ БИЗНЕС
Под таким названием в 1963 году на экраны нашей страны была выпущена кинокартина. Сюжетом к киносценарию послужило конкретное уголовное дело, раскрытое следователями — чекистами.
Дело, о котором пойдет речь, поистине уникальное. По размерам похищенного государственного имущества и нажитых преступным путем денег и ценностей следственная практика подобного дела, пожалуй, не знала.
В 1962 году работниками Комитета государственной безопасности была раскрыта крепко сколоченная преступная группа, которая на протяжении длительного времени занималась хищением государственного имущества в особо крупных размерах в лечебно–трудовых мастерских психоневрологического диспансера Краснопресненского района города Москвы.
В ходе расследования у преступников было изъято несколько десятков килограммов золота в слитках, монетах и ломе, значительная сумма денег и других ценностей.
Каким же путем удалось напасть на след таких матерых преступников? В определенной мере произошло это случайно.
У одного дельца по фамилии Шакерман, являющегося одной из центральных фигур шайки хищников, умерла жена. Он похоронил ее со всеми почестями на Востряковском кладбище и установил мраморный памятник со столбами и цепями, уплатив за это сооружение крупную сумму денег. Молодой сорокачетырехлетний вдовец не долго предавался унынию. Вскоре после смерти жены он привел в свой дом на правах любовницы свояченицу — сестру покойной жены, которая в это время была замужем и являлась матерью. Муж этой дамы, узнав об измене жены, предъявил Шакерману претензии и угрожал местью. Прожив месяца три у Шакермана, любовница вернулась к своему мужу, который потребовал от Шакермана возмещения ему убытков за причинение «морального ущерба». Шакерман начал торговаться, и вопрос был перенесен на рассмотрение «третейского суда», состоящего из друзей и сообщников Шакермана. По решению этого суда Шакерман уплатил за «моральный ущерб» «потерпевшему» пять тысяч рублей и считал инцидент исчерпанным. Но не так думали супруги. Зная о том, что Шакерман занимается хищением государственного имущества и имеет большие средства, они решили посадить его на скамью подсудимых, а самим завладеть его богатством. Супруги сочинили заявление в Комитет государственной безопасности и кроме сообщения о том, что Шакерман — жулик, указали место, где он хранит ценности. На основании этого заявления после соответствующей проверки было возбуждено уголовное дело. На квартире у Шакермана произвели обыск. Обнаружили изделия из платины, золота, несколько драгоценных камней и семь тысяч рублей денег. Шакерман был арестован, и следователь приступил к расследованию дела.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});