Братья Ботто – сыновья резчика из цветного камня, главного мастера Петергофской гранильной фабрики при Екатерине II Джозефа Ботто (Bottom, 1720–1778), обучившиеся камнерезному мастерству под руководством отца.
Г. О. Ботто (1836 или 1837–1898) – швейцарский гражданин, промышленник. С 1865 г. занимался предпринимательской деятельностью в Петербурге. Жил на Обуховском пр., 11 (в 1895–1898 гг. – на Забалканском пр., 24), с женой Марией Исидоровной и братьями Аббондио (1822–1899) и Валентином (1845–1901). Содержал в доме на Обуховском, 11, одно из крупнейших в Петербурге предприятий по производству скульптурных изделий и мраморных памятников, а также изготовлению мозаично-бетонных стен. После смерти Г. О. Ботто дело наследовала вдова, расширившая вместе с Иосифом и Сиро Валентиновичами Ботто производство в скульптурную и монументную мастерскую «Братья Ботто». Здесь же жили Анна и Бианка Ботта.
Работы камнереза Грациозо Ботто известны. Это несколько мемориальных досок в различных дворянских усадьбах, например доска из черного гранита с барельефом-бюстом И. А. Гончарова, выполненным скульптором Б. М. Микешиным и отлитым из бронзы в художественной мастерской В. В. Гаврилова, установленная 16 сентября 1907 г. в Симбирске на доме, где родился писатель. Сохранились колонны Смоленских ворот в Гатчине, вырубленные из одного блока серого мрамора в мастерской Г. Ботто. Из несохранившихся работ камнереза известен иконостас из цветного мрамора и алтарная сень, увенчанная короной и покоившаяся на двух мраморных колоннах, сделанные для утраченной церкви во имя Свт. Николая Чудотворца на Черной речке.
В одном из домов на этом участке в 1902 г. поселилась семья заводского мастера Якова Мироновича Маршака (1855–1924). Это – первый петербургский адрес будущего выдающегося писателя Самуила Яковлевича Маршака (1887–1964). Об отце Самуил Яковлевич написал в автобиографии: «Отец мой <…> работал мастером на заводах (потому-то мы и жили на фабричных окраинах). Но работа на мелких кустарных заводишках не удовлетворяла одаренного человека, который самоучкой постиг основы химии и непрестанно занимался различными опытами. В поисках лучшего применения своих сил и знаний отец со всей семьей переезжал из города в город, пока наконец не устроился на постоянное жительство в Петербурге. <…> Вскоре после того как отец нашел работу в Питере, туда переехала и моя мать с младшими детьми. Но и в столице семья наша жила на окраинах, попеременно за всеми заставами – Московской, Нарвской и Невской».
«Это был двор, каких мы еще не видывали – чистый, просторный, гладко вымощенный, с двухэтажным каменным домом, садиком в углу и со множеством статуй из белого и черного мрамора, разбросанных в беспорядке от ограды до ограды. Статуи чаще всего изображали печальных, склонившихся перед алтарем женщин в покрывалах, спадающих волнистыми складками, и маленьких кудрявых ангелов, грациозно простирающих ввысь круглые, в мраморных жилках, ручонки, – писал С. Я. Маршак в своей книге «В начале жизни». – Неужели же мы будем жить на этом дворе, в этом небольшом, уютном и нарядном доме? Нет, оказывается, здесь живет сам хозяин, владелец скульптурной мастерской, итальянец Ботта. А мы едем дальше – во второй двор. Дома здесь похуже. Кирпичные их стены не облицованы гладкими розовато-серыми плитами, как хозяйский дом, и даже не оштукатурены. Но и это еще не наш двор. Извозчик везет нас дальше – на третий, окруженный невысокими флигелями и весь загроможденный огромными телегами с поднятыми кверху оглоблями»[225].
В 1907–1917 гг. здесь жили: Николай Алексеевич Горталов (в 1941 г. жил в доме № 1, кв. 21), Елизавета и Мария Ивановны Карабановы, Александр и Дмитрий Григорьевичи Овечкины, мещанин Павел Александрович Укроповский, служащий городской станции казенной ж. д. Иван Иустинович Устинов, врач Хая Эрухимовна Яхнина.
Потомственный почетный гражданин Александр Михайлович Андреев содержал мраморно-скульптурную мастерскую, Василий Иванович Горлин – медно-литейную мастерскую, Савелий Сергеевич Горнушкин – сельдяную торговлю, Мордух Осипович Гуревич – портновскую мастерскую, Матвей Давидович Давыдовский – перчаточную мастерскую, Дмитрий Петрович Иванов – мастерскую медно-бронзовых изделий, Петр Федорович Николаев – торговлю валяной обувью, Николай Михайлович Носов – рыбокоптильню, Михаил Феоктистович Разсудин – бондарную мастерскую, Михаил Михайлович Собенников – слесарно-кузнечную мастерскую.
В 1916 г. участок со всеми постройками выкуплен в казну за 520 тыс. руб. и присоединен к территории Технологического института.
На месте имевшихся построек архитекторы А. И. Гегелло и Д. Л. Кричевский при участии Л. П. Шишко в 1930 г. построили четырехэтажное здание в стиле конструктивизма для студенческого общежития.
В 1930–1940-х гг. здесь жили: Иван Георгиевич Баев – участник обороны Ленинграда, красноармеец 361-го зенитно-артиллерийского полка (погиб 3 мая 1942 г.; похоронен на Пискаревском мемориальном кладбище), Александр Лаврентьевич Виноградов (1899–1942; кв. 17. Похоронен на Пискаревском мемориальном кладбище).
Дом № 26 / Загородный пр., 49. Санкт-Петербургский государственный технологический институт (Технический университет)
Участок купца Седова по Царскосельскому проспекту протяженностью 20 саженей и глубиной 46,2 сажени, площадью в 924 кв. сажени был приобретен в казну для расширения бывшего участка Егермейстерского ведомства, отведенного для строительства зданий Санкт-Петербургского практического технологического института, основанного в конце 1828 г. По Загородному проспекту отводимую институту территорию расширили приобретением таких же участков камердинера Федорова и купца Ф. Рябина, так что общая площадь под застройку составила 7055 кв. саженей (около 31 800 кв. м). Здесь с 1829 г. начали возведение ряда построек, и уже к августу 1831 г. были готовы главный трехэтажный корпус, правый и левый жилые дома, трехэтажный «машинный дом»[226], большая кузница, две двухэтажные мастерские и службы с баней, конюшнями и сараями. Строительными работами руководил Иван Михайлович Евреинов (1781–1831), плацадъютант лейб-гвардии Измайловского полка в период наполеоновских войн, затем член дирекции Ассигнационного банка и член Комиссии по благоустройству Биржевой площади, ставший первым директором Петербургского технологического института. Последовавшее затем строительство зданий на территории института подробно описано нами в книге «Загородный проспект»[227]. Отметим только, что к 1863 г. число помещений института значительно увеличилось в результате постройки двух новых трехэтажных флигелей, расположенных по Загородному и Царскосельскому проспектам между главным зданием института и жилыми домами, во флигеле по Забалканскому проспекту первый и второй этажи отводились под музей, третий – под спальни воспитанников.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});