Читать интересную книгу Личные мотивы - Александра Маринина

– Зачем ты ему улыбнулся? – кипятилась Линда Хасановна. – Теперь он тебя запомнил.

– Ну и что? – весело отозвался Петр. – Нам с ними больше не работать, они уехали. Закончили, видать, все свои дела. И мы с тобой свои дела закончили, пойдем покупать билеты до Южноморска.

– А вдруг они вернутся? Вдруг они не закончили? – не унималась Линда. – Откуда ты можешь знать? Они за все время, что пробыли в Руновске, к милиции даже близко не подошли, а должны были бы. Значит, они эту задачу оставили до следующего раза. Вот посмотришь, они вернутся, и нас с тобой снова зарядят следить за ними, и что мы будем делать, если тебя запомнили? Все-таки ты удивительно легкомысленное существо, Петруша.

Петр примирительно погладил подругу по руке, привычно задержав палец на крупном выпуклом камне ее золотого кольца. Это кольцо Петр сам выбирал в ювелирном магазине Новороссийска, где они с Линдой были на задании как раз в день ее рождения. Он до сих пор радовался, когда Линда надевала это кольцо. Ему было приятно.

– Они не вернутся. Они даже не ходили в милицию. Значит, они считают, что им там нечего делать, потому что и так все понятно. Пойдем к кассам, Линда Хасановна, а то скоро сочинский поезд прибудет, вот-вот народ за билетами набежит.

Поезд, на котором можно было добраться до Южноморска, проходил через Руновск поздно ночью, и Петр предложил посидеть в ресторане неподалеку от вокзала. Взяв в руки тоненькое меню, Линда начала причитать, что в нем нет ни одного блюда, которое она в рамках собственной диеты могла бы позволить себе съесть вечером.

– Прямо хоть с голоду помирай в этом Руновске, – пожаловалась она, протягивая меню Петру.

Тот быстро просмотрел список блюд и сразу определился:

– Я буду есть жаркое «Вечерний Руновск» и салат «Баварский».

Линда схватилась за голову:

– Ты с ума сошел! Жаркое – это же мясо с картошкой, это жирное и калорийное, а у тебя высокий холестерин. А «Баварский» салат – это для тебя просто смерть, это отварная картошка со свиными сосисками. Ты потом до утра не уснешь. Нет, Петенька, я не разрешаю. Я видела в меню какую-то рыбку с овощами, вот ее можешь съесть.

– Но я не люблю рыбу с овощами, я хочу мяса с картошкой. – Петр смотрел на нее, не скрывая улыбки, и в глазах его плескалось неприкрытое хулиганство. – И картошку с сосисками хочу. И потом еще чай с тортом. И, знаешь, любимая, если ты мне не разрешишь, то придется вспомнить о политической ситуации в мире и о том, как много народов все еще нуждается в свободе от диктатуры.

– Ну Петя! – жалобно проговорила Линда. – Ну что же ты как маленький, ей-богу! Я ведь для тебя стараюсь, я твое здоровье берегу. А ты меня терроризируешь. Пожалуйста, ешь что хочешь, только потом не жалуйся. И про то, чтобы ты вовремя принимал лекарство от холестерина, я тебе тоже больше напоминать не буду. Живи, как считаешь нужным.

Петр рассмеялся и бросил меню на стол.

– Ладно, не обижайся, съем я рыбу с овощами, чтобы твоя душенька была спокойна. Только мое нежное пристрастие к твоим пышным формам заставляет меня мириться с твоим невыносимым характером. И как я столько лет это терплю?

– Между прочим, – оживилась Линда Хасановна, – эти-то, московские, уже тридцать пять лет вместе. Представляешь?

– Не может быть!

– Да чтоб я пропала. Я собственными ушами слышала, как они это обсуждали. Только представь, какие у них обоих должны быть характеры, чтобы столько лет провести бок о бок и не разбежаться, не надоесть друг другу, не озлобиться и не рассориться. Знаешь, я эту бабешку даже зауважала. Может, она и ничего, если такой шикарный мужчина с ней тридцать пять лет прожил и не бросил ее. Ты представляешь, какая она старая? Тридцать пять лет, Петруша, это же вся твоя жизнь. Ты только родился, а они уже были знакомы и крутили роман.

– Можно подумать, она старая, а он – нет, – фыркнул Петр. – Они оба еще вполне ничего. Он тебе вон как понравился, у тебя аж глаз загорелся.

Они сделали заказ подошедшему официанту, из которого Линда Хасановна вынула всю душу, допытываясь, из каких ингредиентов приготовлены те или иные блюда, и выбирая, что ей можно съесть.

– Все-таки жаль, что эта работа закончилась, – вздохнула она, когда официант наконец отошел от их столика.

– Все грустишь по своему красавцу Чистякову? – поддел ее Петр.

– Да разве в этом дело! – махнула рукой Линда. – Просто эта работа была хорошая, на редкость комфортная. Люди на машине почти не ездили, в основном пешком ходили, и мы с тобой благодаря этому много времени проводили на свежем воздухе, гуляли, в кафе сидели, в кино сходили, даже в дельфинарий съездили. Когда мы с тобой там были-то?

– В дельфинарии? – Петр наморщил лоб, вспоминая. – Мы с тобой твоего парня туда возили, это было… это было…

– Лет восемь назад, – подсказала Линда. – С этими москвичами мы с тобой хотя бы нормальную жизнь вспомнили. По подвалам не лазили, по стройкам не шастали, по ночным шоссе на машине не гоняли, а просто жили, как живут тысячи добропорядочных людей. Послушай, Петруша, а может быть, нам с тобой бросить нашу работу к чертовой матери и именно так и жить? Чем плохо?

– Да, хорошо бы, – согласился Петр. – Только на что жить-то? А тут хоть хорошие деньги платят. Мы с тобой больше ничего не умеем, чем еще мы можем на жизнь заработать?

Они грустно посмотрели друг на друга, и их обоих охватила внезапная нежность. Они так и сидели, взявшись за руки, пока официант не принес их заказ.

Глава 13

Единокровный брат Насти Каменской Александр, разобравшись со своими бесчисленными переговорами и неотложными поездками, назначил празднование их общего юбилея свадьбы на субботу, 22 мая. Настя и Саша долго рядились по поводу того, кого приглашать, и в конце концов сошлись на том, что поскольку праздник общий, то пригласить следует только их общих знакомых. Очень быстро, правда, выяснилось, что все эти общие знакомые – Настины коллеги, а вот коллег и друзей Александра Каменского не нашлось ни одного.

– Саня, но это как-то неправильно, – огорчилась Настя. – Получается, что это будет мой праздник, с моими друзьями. А как же ты?

– Нормально, – успокоил ее Александр. – Я с твоими ребятами не один пуд соли съел, так что они мне как родные.

Собраться решили в загородном ресторане. Настя с Алексеем приехали первыми, Настя специально попросила мужа выехать из дому пораньше, чтобы успеть пошептаться с женой брата Дашенькой «о девичьем». Даша была профессиональным стилистом, и Насте хотелось выслушать ее мнение о платье, сшитом Тамарой Виноградовой, которое сегодня наконец представился подходящий случай надеть: в Южноморске дело до него так и не дощло. Но пошептаться не удалось: сразу же вслед за ними появились Стасов с Татьяной и сыном Гришей и Миша Доценко с Ирочкой и маленькой дочкой. Сразу стало шумно, огромный, широкоплечий Стасов занял собой все пространство, а сын Александра и Даши, Саня-младший, тут же затеял шумную возню с Гришей и малышкой. Он был всего на два года старше Гриши – когда его родители поженились, Даша была уже на сносях – и считал сына Стасова более чем подходящей компанией для демонстрации шумовых эффектов в играх на недавно полученном в подарок компьютере, который Саня притащил с собой. Пятилетняя дочка Миши Доценко пришла от этих шумов в полный восторг и без конца требовала повторения, более того, она пыталась их копировать, причем в усиленном варианте.

Потом приехал Настин бывший начальник Гордеев, за ним подтянулись Коля Селуянов и Юра Коротков с женами. Сели за длинный стол, уставленный закусками и деликатесами, но, поскольку все почему-то оказались ужасно голодными, собственно застолье продлилось недолго. Гордеев, как самый старший из гостей, произнес тост, и все набросились на еду, а уже минут через сорок оказалось, что желудки набиты и хочется подвигаться и пообщаться. Настя попыталась все-таки добраться до Даши, но ее перехватил Коля Селуянов.

– Настюха, тебе знаешь от кого привет? От Хана.

– От Алекперова? – удивилась она. – Неужели он меня еще помнит?

– Ну, ты же его не забыла, – усмехнулся Николай. – Почему он должен тебя не помнить?

– А где ты его встретил? В министерстве?

– Ну да, щас! – хмыкнул он. – Хан сам ко мне явился, его одно наше дело интересовало. Да дело-то – тьфу! Слова доброго не стоит. Ладно бы еще что-то интересное, загадочное, или труп какой-нибудь сиятельный, или еще что. А то – обыкновенный гастарбайтер, работяга из Твери, который в Москве квартиры ремонтировал. Небось напился, подрался, словом, ничего выдающегося. Это у вас все интересненькое, а у нас одна скука.

– Но зачем-то же Хан им интересовался, – заметила Настя. – Алекперов много лет специализируется на организованных группировках, значит, с этим твоим гастарбайтером не так все просто и скучно.

– Умная, да? – Селуянов укоризненно покачал головой. – А я, стало быть, тупой и сам не догадался. Да мои ребята всю подноготную этого тверского парня проверили, по месту жительства всех перетрясли, и сожительницу его, и соседей, и бывших коллег по работе, и друзей-приятелей. И ничего не нарыли. А организованными группировками там вообще не пахнет.