Читать интересную книгу Клыки на погонах - Владимир Михальчук

— Они мертвы, да? — механическим голосом спрашивает астролог.

— Если не учитывать громадные раны у них на шеях, — отвечает Ходжа, — то можно предположить, что они просто спят.

— Кончай свои шутки, — я подхожу к телам и, слегка наклонившись, рассматриваю их.

У обоих от уха до уха перерезано горло. Глубоко, на краях порезов обнажилось мясо. Раны криво заштопаны грубой ниткой. Глотки запались внутрь, словно оттуда вытащили гортань, голосовые связки и прочие ненужные для трупов вещи.

— Интересно у нас получается, — хмыкает Наследиев. — Хозяева мертвы, но дом заперли изнутри. Поднялись, понимаешь, и набросили засов.

— Говоришь, что не знаешь такого понятия как "некромант"? — обращаюсь к монарху. — А сия наука вон как процветает у тебя в стране. Сразу видно — готовили безмолвных зомби для повседневной работы.

— Безмолвных кого? — Эквитей бледен. Я вижу, что и он бы не прочь опуститься на скамью. Но уподобляться слабаку-звездочету не намерен.

— Дело в том, что после воскрешения зомби становятся очень болтливыми, — вместо меня отвечает Наследиев. — Ноют о превратностях жизни, рассказывают всякие небылицы, мелют о воспоминаниях. Если верить некоторым книгам, то с момента воскрешения зомби повторяет все слова и звуки, которые издавал при жизни. Многие некроманцеры или, более распространенный термин в большинстве миров, — некроманты, верят, что когда зомби говорит свое последнее предсмертное слово, то он становится личем. Зомби-волшебником. А для этого, как понимаете, он должен пробыть обычным зомби ровно столько, сколько был человеком при нормальной смертной жизни.

— Вот это да, — восхищается Грумпль, — откуда такие познания?

— В свое время я работал в Отделе…

— Насчет твоих баек мы договаривались, — прерываю его. — Будешь мне под вино рассказывать, а не срывать оперативные планы. Короче отвечай!

— Много читал… — вздыхает Наследиев. Молодец — вот такой ответ бы сразу. А тут начинаются всяческие размышления и сказки-прибаутки.

— Где некроманцер, тьфу, — некромант? — спрашиваю Слимауса.

Паренек находится на грани глубокого обморока, но все же отвечает:

— На бренной земле уж нет злодея.

— Умер? — удивляюсь я. — Немыслимое занятие для некроманта. Они ведь в сговоре с самым Смертью!

Астролог тяжело пожимает плечами.

— Звезды сказали, что его уж нет на бренной земле. Частицу "уж" можно не учитывать — звезды всегда выражаются старым диалектом.

— Нет на земле? — размышляю вслух. — А как же…

Выскакиваю на улицу и чавкаю сапогами к колодцу. Точно! Грязь вокруг каменного кольца во многих местах разрыта, словно бы здесь топтались кони. Это место обжито и колодцем пользуются. Вот только сомневаюсь, что вода необходима мертвецам.

— Кто полезет первым? — ненавязчиво интересуется Наследиев.

Я замечаю, что все остальные, включая осла с волокушами, находятся рядом.

— Может осел? — пытаюсь пошутить.

Понятливо животное делает два шага назад. Остальные молчат. В глазах Слимауса и Грумпля читается ужас. Никто не желает идти на свидание с мерзким колдуном, управляющим нежитью.

— Я полезу, — вздыхаю и перегибаюсь через край колодца.

Дна, понятное дело, не видать. Отблески Карателя танцуют далеко внизу на неподвижной водной глади. Ведра здесь нет, зато в наличии какой-то механизм и плоский округлый камень, диаметром примерно в полметра. Учитывая, что ширина колодца имеет метра два с половиной, ступая на каменюку, я сглатываю слюну. Неохота сорваться вниз и почить в безызвестности где-нибудь на дне этого замшелого омута.

Мои спутники крутят короб, а я опускаюсь все ниже. Мимо белесого камня, покрытого какой-то вонючей слизью и ракушками.

Проходит две минуты спуска, сопровождаемого деревянным скрипом короба и бешеным стуком сердца. Забыл сказать, что кроме серебра и воды я также ненавижу замкнутое пространство.

Вскоре скрип прекращается и я замечаю перед собой полутемный проход в стене. Он довольно высок — я могу передвигаться не сгибаясь.

Достаю Каратель, несколько раз глубоко вдыхаю и медленно иду вперед. Через десяток шагов коридор резко поворачивает право. Оттуда льется слабый сиреневый цвет и доносится тихий напев:"Ой вы, мертвые, восстаньте,Сбросьте тяжкий груз судьбы,Предо мною, слуги, встаньте,Бросьте до утра гробы.Потрудиться нам немалоЭтой ночью надлежит,Надо, чтобы солнце всталоИ взлетело на зенит".

У меня по спине бегут мурашки. Если бы этот голос оказался привычным: надтреснутым, немного сумасшедшим, злобным, хотя бы мужским, наконец. Так ведь нет! Это тонкий девичий голосок, без малейшей капли сумасшествия или злости. Приятный голосочек. Воображение так и рисует сногсшибательную красотку с тонким станом, одетую только лишь в длинные волосы золотистого цвета.

"Голос свой вы мне оставьте,За работу, и без слов,Встаньте слуги, ну же, встаньте,Победите зло Творцов".

Борюсь с наваждением и вхожу в обитель страшного некроманцера.

Стены увешены оккультными рисунками и какими-то чертежами. На самом видном месте перед входом висит громадная цветная диаграмма, подписанная "Соотношение сил живой и мертвой жизни королевства Преогар (правящий король — Эквией, вт.). Ось абсциссы — живжизнь, ординаты — мертжизнь". Рядышком в серебряных — ненавижу! — рамочках приколочены несколько дипломов. Самый большой из них гласит: "Дебютант года МертвоглавКонвента — Харишша Клунь". Сразу под ним красуется "Договор между некромантом Х. Клунь и жителями хутора Подгугиневое. Мы, исконные жители хутора Подгугиневое завещаем наши тела после смерти для опытов н-та Х. Клунь в обмен на защиту от водников, варваров и прочих угрожающих нашим живым жизням опасностей. Несколько десятков подписей следуют далее.

В углу комнаты расположен большой верстак, изготовленный из человеческих костей. Рядом находится занавешенная полупрозрачным балдахином кровать, пара деревянных тумбочек и стол. Между кроватью и столом виднеется небольшая кованная железом печь. Вдоль стен стоят высокие светильники из человеческих черепов.

Я некоторое время рассматриваю логово колдуна и вдруг застываю в изумлении.

Увиденное потрясает. Несколько секунд я даже не в силах что-либо сказать. Ибо передо мной сидит именно красотка, именно с тонким станом. И конкретно с золотыми волосами. Длинными, почти до середины обнаженного бедра. Чудное личико, пухленькие губки, большие синие глаза. Темно-розовые соски вызывающе обжигают мой взгляд.

Она сидит на маленьком стульчике и колдует над лежащем у ее ног трупом. В одной руке сжимает открытую книгу с изображением нескольких пентаграмм красного цвета. В белых пальчиках другой руки находится игла с продетой в ее ушке веревкой. Красавица деловито зашивает мертвому горло.

— Кхм, — прочищаю горло, — здрасьте.

Девица настолько перепугалась, что от неожиданности покачивается и падает спиной назад. Стул переворачивается, а мне остается только любоваться точеными ножками с миниатюрными босыми пятками. Все что выше, вернее, в этом положении, — ниже, находится все поля обзора.

— Кто вы? — недовольно ворчит красавица.

Она поднимается с пола и переворачивает стульчик обратно.

— Оборотень, — сообщаю "н-ту Х. Клунь". — Из Валибура.

— Никогда о таком не слышала, — отвечает девица.

Она подхватывает оброненную иглу и возвращается к работе. Я с отвращением наблюдаю за действом. Впрочем, мне больше удается бороздить взглядом по ее шикарному телу.

— А дипломчик-то у вас валибуржский, между прочим, — хитро подначиваю некроманта.

Если честно, то я поражен. Впервые за долгую жизнь оперативника я встречаю некроманцера-женщину. Причем настолько красивую фигурой. Лицо в деталях я разглядеть не успел — больше пялился на тугие груди.

— Никогда там не была, — заявляет Харишша. — К нам экспедиция приезжала. Так один парень, организатор Мертвоглавого Конвента, мне этот диплом презентовал.

— Подозреваю почему, — говорю и чувствую, что необходимо обязательно облизнуться. — Такой красоты я еще никогда не видел.

— В самом деле? — она поднимает голову и я отмечаю, что лицо у нее не хуже грудей. Еще более даже аппетитное. — Думаете, за этот диплом мне пришлось…

Я не отвечаю, но у меня на роже все написано.

— Все мужики одинаковы, — вздыхает она.

— Хотите сказать, — прищуриваю глаз, — что получили высочайшую награду межмирового собрания некроманцеров за мастерство, а не через постель?

— Вы правы, — еще раз вздыхает она. Ее грудь вздымается столь соблазнительно, что мне приходится для поддержки ухватиться за Каратель. Эх, так давно не видел обнаженную женщину вблизи, что еще дел натворю… — Я действительно переспала с ним из-за диплома.