class="p1">— Уже нет.
Я позволила ему снять оставшуюся одежду с моего тела, и после того, как он снял свою, он подцепил мое бедро на сгиб локтя и прижался своим телом к моему.
— Помнишь ту ночь, когда я впервые взял тебя? Это было прямо здесь, детка. Ты помнишь?
— Да.
— Ты хотела меня?
— У меня не было выбора.
— У тебя всегда был выбор, и ты его сделала.
— Я не понимаю, какое это имеет значение сейчас.
— Ответь мне.
— Да.
Он опустил взгляд, чтобы посмотреть на мою грудь, прежде чем снова встретиться со мной глазами и медленно погрузиться в меня.
— Ты хочешь меня сейчас?
— Да.
Остаток ночи он поглощал мои крики ртом, пока моя скромная тетушка спала дальше по коридору.
Глава 24
Киран
Идеальным способом закончить учебную неделю было прижать Лэйк к боку автомобиля, пытаясь присосаться к ее лицу. Прошла неделя с тех пор, как мы заключили перемирие, и с тех пор мои руки были приклеены к ее телу.
— Киран, — простонала она. Это прозвучало приглушенно из-за того, что мой язык наполовину проник в ее рот, но, если я и узнал что-то, так это звук моего имени, исходящий из ее прекрасных губ. Ей удалось отодвинуть от меня лицо, заслужив суровый взгляд. — Не смотри на меня так. Тебе пора на тренировку, иначе опоздаешь.
— Они могут начать без меня. — Я посмотрел на ее одежду и проклял человека, который изобрел джинсы для женщин. Опять же, мне также не нравилось, что другие мужчины смотрят на ее голые ноги…
— Ты капитан.
— Я знаю, — сказал я и направился к ее шее, но когда в ее глазах мелькнуло обеспокоенное выражение, я остановился. — Что такое?
— Дэш не против, что ты вернул себе место?
— Да… Почему бы и нет? — Она заерзала рядом со мной, но когда наклонила голову, я догадался почему. — Дэша все это не волнует, и, честно говоря, меня тоже. Это всего лишь титул, детка, и я доверяю ему свою жизнь.
— Хорошо.
— А теперь езжай, прежде чем я научу тебя трахаться на заднем сиденье машины.
— Киран! — Я закатил глаза, поднял ее и посадил на сиденье, а затем пристегнул. Когда она продолжала смотреть на меня со смесью недоверия и любопытства, я взял ее ключи из ее руки и вставил их в замок зажигания, запустив мотор. — Не волнуйся, детка. Я все равно буду тебя учить, но не здесь. — Я быстро поцеловал ее в губы и захлопнул дверь, но задержался, чтобы посмотреть, как она уезжает.
Когда задних фар ее машины больше не было видно, я повернулся и направился в спортзал. Из джинсов донесся настойчивый жужжащий звук, и я выудил телефон. На экране высветился неизвестный номер, и все мое тело мгновенно пришло в готовность. Возможно, я никогда не пойму, почему ответил.
— Привет, сынок.
Митч.
— Почему ты звонишь мне?
— Мне кажется, мы начали не с той ноги.
— Так ты называешь намерение убить сына ради денег — не той ногой?
— Все могло быть совсем по-другому, сынок. До этого никогда не должно было дойти. Твоя мать мечтала о любви и о семье, которая вместе готовила бы блины воскресным утром. Я предлагал ей деньги, статус и безопасность, но этого было недостаточно. Жадная сука.
— Скажи, что ты убьешь меня, Митч. Скажи, что ты действительно преуспел в этом. — Сарказм и недоверие в моих словах было трудно не заметить, потому что мы оба знали, что у него ничего не получится. Митч был достаточно жадным и отчаянным, чтобы попытаться, несмотря ни на что. — Что произойдет, когда деньги снова закончатся? Ты поиграешь в азартные игры и пропьешь все это, как всегда?
— Ты меня не знаешь, мальчик. Ты не знаешь, на что я способен.
— Ты прав. Я тебя не знаю, но я узнаю мешок с дерьмом, когда его вижу. Вы все пахнете одинаково.
— Следи за своим языком, мальчик.
— Задело, да? — я усмехнулся в трубку, надеясь вызвать у него гнев настолько, чтобы сделать что-нибудь смертельно глупое, например, выйти из укрытия.
— Они действительно поработали над тобой, не так ли?
— Я думаю, было совершенно очевидно, что, если бы ты не был настолько извращен, чтобы продать собственного сына, моя жизнь была бы почти такой же.
— Ты знал, что ты чуть не умер, сынок? Я был вынужден согласиться на домашние роды, потому что твоя мать не желала сотрудничать. Я не мог рискнуть отвезти ее в больницу по понятным причинам. Несмотря на обещание богатства и статуса, твоя мать хотела положить конец всему, но, конечно, я не мог позволить ей сбежать с моей путёвкой в жизнь.
— Есть ли смысл в твоей болтовне?
— Да. По счастливой случайности ты родился вовремя, и нанятая мной акушерка смогла размотать пуповину с твоей шеи. Если бы я знал, каким отбросом ты окажешься, то просто позволил бы тебе умереть.
— По крайней мере, ты знаешь, в чем была твоя первая ошибка, потому что, когда я найду тебя, то убью медленно и мучительно. Последнее, что ты сделаешь в своей жалкой жизни — это криком будешь молить о пощаде.
— Это смелые обещания, сынок. Они тебя хорошо обучили. Я думал, что к этому моменту ты уже забыл о той части своей жизни и стал… одомашненным.
— Сколько они тебе дали?
— Извини?
— Сколько я стоил для тебя?
— Дело было не в том, во сколько я тебя оценил, а в том, сколько я мог получить за тебя.
— Сколько? — еще раз спросил я сквозь стиснутые зубы.
— Мне заплатили за тебя десять тысяч. Я хотел двадцать, но они не торговались, — усмехнулся он.
— Я не продаюсь.
— Ох?
— Ты утверждаешь, что очень нуждался в деньгах, но продал меня за десять жалких кусков?
— Поверь, для меня ничто в этом не было идеальным, но у меня не было выбора. Меня не должны были поймать с тобой. Мой брат не идиот. Он заподозрил бы меня, но он также знал бы, что если он воспользуется случаем и обвинит меня без доказательств, то приведет меня к Софии. Он не хотел подвергать риску своего драгоценного сына. Однако ты ему был не нужен.
— Он не сын Джона, ты, тупой ублюдок.
— Следи за своим языком, мальчик. Я все еще твой отец.
— Разве? Ну, ты не только мой отец. Хочешь угадать?
— Что ты говоришь, мальчик? Прекрати это. — Я улыбнулся в трубку, представив взъерошенные перья моего отца и его гладкую манеру поведения.
— Похоже, когда благодаря твоим